– Скажите ей, чтобы спускалась, и быстро! – гаркнул в ответ фермер.
Изора уже сбегала по лестнице. Она прошла по коридору, открыла дверь и выскочила на улицу.
– Я тут, отец. Я приняла приглашение мадам Маро и, поверьте, собиралась на рассвете вернуться домой.
Она опасалась пощечины, оскорблений или упреков. Бастьен же знаком позвал ее за собой, только и всего.
– Двуколку я оставил за стеклозаводом. Да поторопись! Поговорим по дороге.
Он повернулся и пошел прочь. Онорина встала с постели и наблюдала эту сцену через щель в ставнях. Она услышала негодующий голос сына:
– Изора, оставайся с нами! Скажи ему, что мы собираемся обручиться, и он оставит тебя в покое!
Ответа от девушки не последовало, зато в его комнату вошли родители – мать в длинной белой ночной рубашке и отец в полосатой пижаме.
– Похоже, сынок, мсье и мадам Маро и слыхом не слыхали, что вы собираетесь жениться! – сердито проговорил Гюстав. – Что-то я не пойму: серьезно у вас или нет?
– Конечно, серьезно, папа! – повысил голос Жером. – Но ты же знаешь, что за человек Бастьен Мийе! Мы решили немного подождать и пока ничего ему не говорить.
Онорина сокрушенно покачала головой. Она очень устала и, наверное, поэтому не смогла сдержаться:
– Вы оба ведете себя странно, Жером. И Изоре сейчас придется за это расплачиваться – вон как отец рассердился! И вообще… Ты уж, сынок, меня прости, но сегодня за столом и во время танцев твоя будущая жена показала себя не с лучшей стороны!
Вытянув руки вперед, слепой дошел до кровати и лег.
– Если тебе, мам, хочется кого-то упрекнуть, то почему бы не Станисласа Амброжи? Это по его вине Изора напилась – он все время ей подливал. Я слышал, как она отказывалась, но он не обращал внимания.
– Я была не на одной свадьбе, Жером, – возразила Онорина. – Не оставлять бокал пустым – вот и вся хитрость! Тогда никто не сможет наполнить его несколько раз.
– Спасибо за совет, мама. Я передам Изоре. Тем более что она впервые в жизни оказалась за праздничным столом. Ты могла бы быть снисходительнее и понять, что ее никто не научил, как себя вести. Спокойной ночи!
Супруги Маро сообразили, что их отсылают, и оставили сына в покое. О многом еще можно поговорить, но стоит ли?
* * *
Сидя в двуколке рядом с отцом, Изора ждала, когда же загромыхают громы и молнии. В том, что они начнутся, девушка не сомневалась: не по доброте же душевной Бастьен Мийе приехал за ней посреди ночи? Однако отец до сих пор не проронил ни слова. Изора опасливо покосилась на него. Бастьен смотрел в темноту, хмуря брови и сердито играя желваками.
– Извините меня, отец, что пришлось ехать за мной среди ночи! В такую пору вы обычно спите…
– Что за ересь нес младший Маро? Вы собираетесь обручиться?
– Да, отец.
Признавшись, Изора вся сжалась, предвидя жуткий взрыв ярости, ибо Бастьен Мийе не привык сдерживаться. Но ничего подобного не произошло. После долгого молчания под размеренный стук копыт по дороге фермер вдруг произнес:
– Собраться замуж за слепого – надо же такое удумать! Лучше бы выбрала полицейского инспектора – он с тебя глаз не сводит! Человек с положением в обществе, с приличным жалованьем. Взрослый мужчина, а не какой-то инвалид!
Изора так удивилась, что не знала, как ему ответить. Может, выпитое вино и сидр придали ей смелости, а может, и нет, однако она вдруг почувствовала, что больше не боится отца. Если он и разгневается, ничего плохого сделать уже не сможет – в квартале От-Террас найдется кому ее приютить.
– Отец, уж лучше я расскажу вам все как есть. Я очень хорошо отношусь к Жерому, ведь мы знакомы много лет. Он получает пенсию. На первых порах поживем у его родителей, а когда я стану учительницей в поселковой школе, переберемся в мою служебную квартиру. Мне всегда хотелось жить в семье, где все смеются, поют по вечерам и где я смогу есть досыта. Нравится вам это или нет, но я сделаю, как решила. В вашем доме мне слишком плохо.
– Теперь конечно… – протянул Бастьен Мийе. – Решила прибрать к рукам младшего Маро, раз уж со старшим не вышло. Да над тобой вся округа потешалась – как ты краснела и бледнела, едва завидев Тома. Но это правильно, что сказала, – нечего со мной юлить. Все правильно…
Удивляясь все больше, Изора начала сомневаться в психическом здоровье отца. Сегодня он был сам на себя не похож. И тут только она заметила, что они едут не по той дороге, которая ведет на ферму.
– Отец, куда вы меня везете?
– На болота. Ты нужна мне, дочка, потому что только ты одна способна сейчас мне помочь. Может случиться такое, что других свидетелей, кроме тебя, мне не надо!
Изора почувствовала, как кровь стынет в жилах. Голос отца вновь стал суровым и злым. Она не осмелилась больше ни о чем спрашивать, но это и не понадобилось – Бастьен сам пустился в объяснения:
– Руку даю на отсечение, что твоя мать сделала меня рогоносцем! И мое дело – показать, что я не такой кретин, как ей кажется. Представь, она встает с постели, думая, что я сплю. Пока я храплю, она тихонько одевается и уходит неизвестно куда. Я узнал об этом пару дней назад. Выглянул в окно и увидел, как в темноте пляшет огонек фонаря. А со стороны выгона навстречу идет еще один огонек. Сегодня вечером я пошел за ней, чтобы выяснить, что к чему. Люсьена направилась к болотам, что за дубовой рощей. Там у меня есть хибарка – с тех старых добрых времен, когда я удил там линей, а твои братья Арман с Эрнестом ловили лягушек.
Изора слушала его, онемев от смущения, однако то, что отец решил поделиться воспоминаниями, ее растрогало. К тому же теперь она поняла, что таилось за танцующими огоньками, которые так напугали ее несколько дней назад.
– Ты мне очень поможешь, Изора. Твоя мать ходит к хижине через наше пастбище. Я высажу тебя там, где начинается тропка, ведущая к ней. Мне туда нельзя, иначе я сделаю большую глупость. Чтобы ты знала, я прихватил с собой охотничье ружье, только брать его в руки мне сейчас никак нельзя. И если я решу сделать по-своему, если увижу нечто, от чего у меня вскипит кровь…
– Я понимаю, – испуганно перебила его девушка. – Что мне делать?
– Загляни в окно. Должен же быть какой-то свет в хибаре… И беги обратно – расскажешь, что видела. Потом вернешься туда и скажешь матери, чтобы выходила. А я уж сам разберусь, без лишних глаз!
Бастьен умолк с видом человека, который пытается смириться с непоправимым. С тех пор, как заподозрил жену в измене, он жил как в аду. «Я, конечно, тоже хорош – захаживаю иногда к вдове Виктор, но по нужде, потому что у моей Люлю женская болезнь и ей последние пару лет ничего такого не надо. Но и она, видать, нашла себе кавалера по вкусу! Вот уж кому сегодня не поздоровится! Никто, кроме меня, и пальцем тронуть ее не смеет!»
Со своей стороны, Изора предпочла промолчать. Эта ситуация была выше ее разумения и создавала ощущение ночного кошмара – ужасного и лишенного смысла. Мать в объятиях другого мужчины? Глупо даже думать о таком непотребстве!
