– Ты носишь что-нибудь под фартуком? – спрашивает Беллс.
– А тебе это так интересно? – отвечает он, подмигивая.
– Нет, я бы хотел угловой столик, пожалуйста. Ну, скажем, в семь тридцать. Да, благодарю. – Сэм кладет телефон, когда мы с Беллс входим в кухню. – Я приглашаю вас с Изабель завтра вечером в ресторан, в честь ее последнего дня в Лондоне, – гордо объявляет он.
– В самом деле? – Я удивленно смотрю на него, не понимая, с чего это вдруг он так расщедрился.
– Да, – подтверждает он и смотрит на Беллс, ожидая ее реакцию.
– Куда ты нас поведешь? Беллс, ты слышала? Сэм приглашает нас с тобой… – мне так и хотелось добавить «двух замарашек», – …в ресторан.
Она кивает.
Сэм, кажется, разочарован.
– Мы пойдем в мой любимый ресторан. Там лучшие вина в городе. – Он щелкает языком. – И лучшие стейки.
– Беллс не пьет, – поясняю я.
– Не ем мяса, – добавляет она.
Мне становится неловко, что мы такие неблагодарные.
– Сэм, спасибо, это очень мило.
– Спасибо, – бормочет Беллс и включает Стиви Уандера.
Мы с Сэмом поднимаемся наверх.
– День был очень приятный, – говорю я ему, сев на кровать и сбрасывая туфли.
– Правда? На работе? – Он ложится рядом со мной.
– Нет, с Беллс. Мы прокатились на колесе обозрения, устроили пикник, прошлись по магазинам, и Беллс купила наряд к свадьбе Эммы. Мне очень нравится, что теперь я лучше ее знаю.
– Как это лучше? Она твоя сестра.
– Да, но я хотела сказать…
– Сегодня вечером я иду в спортзал. Пойдешь со мной?
– Нет. – Я качаю головой. – Ступай.
– Мне надо купить новые кроссовки, эти все время куда-то деваются, – бурчит он. – Не забудь, мы с тобой уедем на выходные из города. – Он берет лежащий возле кровати справочник «Отели высшего класса». Раскрывает на заложенной странице. – Кэти, я забронировал нам номер в «Мороккан Сьют». Погляди, какой красивый. Нам нужно уехать. Нет, ты погляди на него, дорогая. – Он снова тычет пальцем в картинку.
Спальня отеля выглядит как рай в миниатюре. Кровать с балдахином, белыми льняными простынями, бледно-голубыми ставнями; ванная с голубым и кремовым кафелем. Маленькие окошки, глядящие на сад. Все очень соблазнительно.
– Приятный отель.
– Приятный? Я «приятные» не выбираю, Кэти. Я выбираю «классные» отели. Этот бьет все рекорды. В нем даже Мадонна останавливалась, – хвастается Сэм.
Я улыбаюсь.
– Ты просто… – Я чуть не произношу «хвастун несчастный», но вовремя спохватываюсь, сообразив, что он говорит абсолютно серьезно. Ну, а меня впечатлили его слова? Да, пожалуй. Но мне почему-то хочется сказать ему: «Кого это волнует?»
Наконец он находит свои кроссовки в спортивной сумке.
– Ты только посмотри, какой там салон красоты и гидромассажная ванна, – продолжает он, показав на картинку, где женщине делают массаж. – Ты можешь заказать обертывание водорослями, кажется, оно выводит токсины. Вы, женщины, вообще забавные существа. Ладно, мне пора бежать.
Он задерживается перед зеркалом и приглаживает прическу.
– Не дождусь, когда мы снова останемся тут вдвоем.
– Хм… я тоже.
– Без обиды для твоей сестры, нет-нет, ничего такого, но… ну… ты меня понимаешь.
Сегодня она погладила меня по плечу, и это было чудесно! Мне захотелось крикнуть это ему. Ты бы видел ее лицо, когда мы были наверху «Лондонского глаза». На ее лице была искренняя радость, и все благодаря мне. В автобусе мы играли в глупые игры, и мне было приятно этим заниматься. Сегодня я словно ожила. Мне хочется рассказать все это Сэму, но я не уверена, что ему это было бы интересно.
Всего лишь три недели назад я говорила Эмме, с каким ужасом я жду приезда Беллс. Теперь я вижу, какой глупой я была и как ошибалась. Мне не терпится рассказать ей про наш чудесный день.
Сэм целует меня, вернув к реальности.
– Через несколько дней у нас снова начнется нормальная жизнь.
Целуя его в ответ, я испытываю один только ужас. Скоро я попрощаюсь с Беллс, и в моей жизни останется пустота.
20
– Когда ты… э-э… поедешь домой, Изабель? – спрашивает мистер Викерс. Он шел мимо бутика, и Беллс выскочила на улицу, увидев его.
– Завтра. Я сяду на поезд в Паддингтоне. Сделайте ваш забавный трюк, – требует Беллс.
Он нервно смотрит на меня, не решаясь при мне изобразить человека в поезде, который держится за поручень. Я откашливаюсь.
– Мистер Викерс, не желаете остаться на чашку чая?
Он просто столбенеет от моего вопроса.
– Э-э… э-э…
– Останьтесь, мистер Викерс, – просит Беллс.
– Как… э-э… любезно… э-э… с вашей стороны. Вы очень добры. Да, хорошо.
Я оставила их внизу и поднялась в кладовку. Ив вышла за молоком; она через минуту вернется. Я готовлю чай и отношу вниз, где мистер Викерс расхаживает перед Беллс. По-моему, он превращается в опытного комедийного актера, когда у него находятся зрители.
– Кто… э-э… это? – Он кашляет, выпячивает губы и закладывает за спину свои большие, лиловые руки. – «Эти растения очень интересные, о них стоит поговорить».
– Не знаю. Кто это? – Беллс хлопает по его руке, требуя ответа.
– Здравствуйте, мистер Викерс, – здоровается Ив, вернувшись с молоком.
Я протягиваю ему кружку чая и шоколадное печенье.
– Большое спасибо, – снова благодарит он. – Так вы… э-э… знаете, кто это? – Он обводит нас взглядом.
– Я не видела, что вы изобразили, – говорит Ив. – Вы можете повторить это еще раз?
Польщенный нашим вниманием, он снова встает в позу, убирает руки за спину и важным тоном произносит: – Эти растения очень интересные, о них стоит поговорить.
– Господи, – восклицает Ив, подпрыгивая на месте. – Я поняла, кого вы изобразили. Я знаю этот голос.
– Я тоже! Принц Чарльз! – выкрикиваю я, опередив ее.
Лицо мистера Викерса расплывается в улыбке, и я ловлю себя на том, что тоже улыбаюсь ему. Глаза его, серые и усталые, кажется, повидали много бед и зла, но когда он улыбается, его лицо преображается. В нем чувствуется врожденная доброта, как в дяде Роджере; человек с таким лицом не может лгать.
– Э-э… да, вы правы, э-э…
– Кэти. Зовите меня Кэти.
– Еще! – Беллс хлопает в ладоши.
