Трудно было даже представить, какие крови пришлось смешать в Тенуине, чтобы получить альбиноса с наследственностью от варнаатов и пропорциями тела, привычными для людей среднегорной полосы.
– Все твои вещи на подворье? – спросил следопыт.
– Да.
Громбакх достал из ящика с посудой глиняную миску. Наклонившись к светильнику, осмотрел ее, обдул, затем наскоро протер рукой. Вынул из котла черпак и небрежно щедрыми шматками положил мне лютной каши. Запах у нее был приятным, но все эти действия охотника несколько подпортили аппетит.
– Забудь о них. – Тенуин, должно быть, успевший покончить с завтраком, перебрался на кровать и сел, упершись спиной в стену.
– О вещах?
– Ты не вернешься туда.
– Там золото, одежда, оружие…
– И твои записи, – хитро улыбнулся Громбакх.
– И мои записи! – поспешно добавил я. Пожалуй, чересчур поспешно. – Все материалы, которые я успел собрать для путеводника. И заложные билеты…
– Ты можешь пойти с нами. Или остаться здесь, – ответил следопыт. – Мы свяжем тебя. Положим рейку, чтобы ты перетер веревки. К следующему дню управишься.
– Сегодня ты добрый? – усмехнулся Гром. – Стареешь, Тен. Точно говорю, стареешь.
– Господа, это говорит охотник, отказавшийся убивать людей! – проговорил Теор.
Он до того неприметно открыл внутреннюю дверь, проскользнул в торговый зал и при этом заговорил так громко, что мы с охотником от неожиданности вздрогнули. Только Тенуин остался спокоен. Впрочем, он сидел к Теору лицом и, конечно, сразу заметил его появление.
– Вот негораздок! – Громбакх хотел ударить кулаком по столешнице, но сдержался, сообразив, что их сборный стол не выдержит такого отношения.
Я на всякий случай забрал с него свою миску и теперь держал ее на весу.
– Сборы начались, – отрапортовал Теор. – Я отправляюсь за близнецами. – Надеюсь, вам, – он обратился ко мне, – понравится каша. Гром сам ее готовил. Главное, не подавиться.
Теор глубоко поклонился, притворно сняв невидимую шляпу, попрощался и быстро двинулся своей неуклюжей, размашистой походкой к выходу – должно быть, опасался, что охотник не сдержится и вслед ему бросит что-нибудь тяжелое.
– Если он и вправду выступал в цирке, то был там пакостным шутом, а никаким не акробатом, – проворчал Громбакх и стал бережно, почти с нежностью накладывать себе в миску новые черпаки каши.
– Значит, вы готовы взять меня с собой? – спросил я Тенуина.
– Что тут непонятного? – чавкая, выговорил охотник. – Возьмем. И даже выдадим новые портки. За свой счет, так сказать. Тен прав, лишние руки не помешают. Судя по твоей циркачьей стойке, раньше ты мечом только консервные банки открывал. Ну, или очаровывал кухарок, лихо нарезая буженину. Но ничего. И такой помощник сгодится.
Я не стал спорить. Ждал, что скажет следопыт. Понимал, что от него здесь зависит многое. Однако Тенуин молчал.
Лютная каша оказалась вкусной. Сочетание шишек эльны и крольчатины давало необычный, чуть горьковатый привкус. Я даже попросил добавки, чем вызвал новый поток насмешек от Громбакха.
Из внутренней двери стали появляться люди. Двойники. Их ярко-золотые волосы переливались даже при слабом свете потолочного светильника. Фаиты перетаскивали мешки, холщовые вьюки. Перебирали корзинки, ящики. Гремели крынками и запечатанными кувшинами.
Я догадывался, что в «Хозяйнике Анаэллы» прячутся и другие люди, но то, что среди них будут только фаиты, меня удивило. Изредка оборачиваясь к ним, я насчитал не меньше семи человек. Если, конечно, фаита можно назвать человеком… «Мерзость, болезнь, обман!»
В любом случае я начал понимать, что именно здесь происходит. Рассеивающийся вокруг близнецов туман. Все эти фаиты, неизвестно, как и зачем тут собранные. И то, как они покорно выполняют всю работу. И то, что сборы начались сразу после того, как я сообщил о беспорядках в городе…
Неожиданная и сейчас совсем неуместная мысль раздосадовала меня. Ну конечно! Надо было сказать, что горожане на Ярмарочной площади вконец обезумели от страха. Началась давка. Крики, драки. Люди стали бить окна, полезли штурмовать «Нагорный плес». Я все это время спал. Проснулся, когда в дверь уже ломились. Понял, что добром это не закончится, и, как лежал, выбежал на балкон. Успел только натянуть сапоги, нагрудник, прицепить пояс с ножнами и побежал. Тут уж было не до возни с доспехами. Да, так и надо было сказать. Это прозвучало бы правдоподобно. Трусливо, но правдоподобно. Пусть считают меня трусоватым и неопытным в бою; это еще пригодится, если мы окажемся по разные стороны сражения.
Я до боли закусил губу – от злости на то, что сразу не придумал подобный ответ.
– Что, так вкусно? – Громбакх заметил это движение. – А ты не тушуйся, проси еще. Губы на обед оставь.
Я только покривился в ответ, но от добавки не отказался.
Было очевидно, что отказываться от помощи охотника и следопыта – безумие. Что бы они ни задумали, у них было больше шансов вырваться из тумана. Но терять все вещи и гартоллу, которую мне удавалось сохранить даже в самые отчаянные дни последних лет, я не собирался.
Фаиты продолжали перебирать вещи в дальнем углу. Они о чем-то тихо переговаривались, иногда смеялись.
– Все эти двойники… – аккуратно начал я, – вы надеетесь на их помощь, ведь так? Туман рассеивается вокруг них. Не сильно, но вполне достаточно, чтобы рассмотреть землю под ногами.
Ни охотник, ни следопыт ничего не сказали мне в ответ.
– Но вы все еще здесь, – продолжал я. – Значит, не так уверены в их способностях. Иначе бы давно ушли. Не ждали бы, пока туман продвинется по городу, пока вас найдут стражники…
– Осторожнее на поворотах, хангол! – Громбакх качнул головой.
– Значит, не знаете, что будет с фаитами дальше, в глубоком тумане. Быть может, мгла накроет их так же, как и любого человека. А теперь решили рискнуть. Ведь я прав? И фаитов вы, конечно, спасли сами. Увели из-под мечей стражников. Пообещали им шанс выжить.
– Зачем ты все это рассказываешь? – спросил Тенуин. В его голосе не было ни удивления, ни настороженности.
Отставив пустую миску, я поднялся с табурета. Прошелся, собираясь с мыслями. Еще раз посмотрел на суетившихся фаитов, на то, как они выносят из зала ящики. «Значит, у них есть лошади и телеги».
– Ну? – недовольно протянул Громбакх.
Повернувшись к Тенуину, я не спеша рассказал о том, как пришел в резиденцию на званый обед. Как потом на аллее Памяти встретился с дочерью наместника. Как услышал про обезумевшего от злобы Зельгарда и потерянного Тирхствина.
– Миалинте понравилось, что я заступился за двойника Оэдны, открыто выступил против коменданта. Поэтому она мне доверилась.
– Что она предлагает? – спросил Тенуин.
