– Вы напрасно так испугались. – Теор учтиво улыбнулся мне. – Наш друг Громбакх свиреп, силен и пролил немало крови. Но при всем грозном виде он сейчас не обидит даже комара. Видите ли, наш любимый охотник зарекся убивать людей. То есть совсем. Представляете?
– Для тебя с радостью сделаю исключение. – Громбакх покосился на Теора.
– Это вряд ли. – Теор бережно провел пальцами по длинным черным волосам. – Я выплатил только треть. Едва ли вам будет приятно потерять оставшуюся сумму.
– Получу остаток, тогда и посмотрим, что прочнее: мой топор или твоя черепушка, – буркнул охотник.
– Сомневаюсь. Знаю, вы добряк.
Громбакх неразборчиво выругался, опять сплюнул за порог и затворил дверь.
– Как ты нашел это место? – спросил Тенуин.
Следопыт, как и всегда, прятал лицо под глубоким капюшоном.
– Меня привел Теор.
Громбакх язвительно посмотрел на него.
– Что? Это невозможно! – Теор передернул плечами. – У нашего путешественника бурная фантазия. Я его даже не видел после того раза… Да и зачем мне…
– Дурень, хангол говорит, что выследил тебя.
– Я со вчерашнего дня не выходил отсюда.
– Это было несколько дней назад. Я увидел вас на площади. Проследил до квартала Теней и… дальше.
– И зачем, позвольте спросить?
Теор опустил руку на скрученный кнут.
– Я не знал про фаитов. Видел, как Тенуин вас убил…
– Жил в Багульдине и не знал про фаитов? – удивился Громбакх.
– Я здесь не так давно.
– Да тут даже старухи двоятся в надежде на двойные похороны!
– У меня не было фаитов.
Охотник посмотрел на следопыта, словно надеялся узнать его мысли.
– Зачем ты пришел? – неизменным голосом спросил Тенуин.
– В городе паника.
В торговом зале стало особенно тихо. Только пол чуть поскрипывал под переминавшимся охотником.
– Туман продвинулся на несколько кварталов. Кольцо сжимается. Теперь граница проходит у резиденции. Аллея Памяти, квартал Теней, Подвозный рынок, улица Адельвита… Их больше нет.
– Когда?
– Ночью. Люди сбежались на Ярмарочную площадь. Зельгард…
Охотник не дал мне договорить. Обратился к следопыту:
– Почему близнецы молчат?
– Они еще не знают, – предположил я.
Громбакх хмуро посмотрел на меня в ответ.
– Я видел, как их фаиты пришли сюда вслед за Теором.
– Ты же не знал про фаитов.
– Видел, что у них золотые волосы. Потом понял.
– Пора? – Охотник опять обратился к следопыту.
Тенуин долго не отвечал. В затянувшемся молчании я рассматривал Громбакха. Заметил, что у него нет оружия. Нательная рубаха из грубого волокна, с закатанными до локтей рукавами. Кожаные брюки. Тяжелые гронды. Амулет из клыков на шее. И больше ничего. На поясе не было даже простого ножа. Но я по-прежнему считал слова Теора шуткой. Не верилось, что охотник будет церемониться и в бою думать о том, как бы кого не убить.
– Пора, – отчетливо произнес Тенуин.
– Согласен, – кивнул Громбакх. – Ты у нас самый умный. – Он пальцем ткнул в плечо Теора. – Самое время показать себя. Иди в подвал. Скажи всем, что нужно паковать вещи. Потом идти за близнецами. Скажи, что вечером выдвигаемся.
– Думаете, моего ума в самом деле хватит для такого ответственного поручения?
– Я в тебя верю, мой друг, – последние слова охотник произнес, передразнивая вежливую интонацию Теора.
– А чем займетесь вы, позвольте узнать?
– Нам с Теном предстоит самое ответственное занятие.
– И это?..
– Закончить завтрак. Если ты не заметил, хангол, которого ты к нам привел…
Теор хотел возразить, но Громбакх опять ткнул его пальцем.
– …отвлек нас от еды. А это преступление похуже воровства. Я, знаешь, когда не поем, злой. А когда я злой, мне срочно нужно поколотить кого-нибудь вежливого. На пустой желудок, знаешь, вся эта учтивость раздражает.
– В добрую Гунду, – осклабился Теор, показав мелкие зубы, и направился к стене, где я теперь различил дверь.
– Почему ты в исподнем? – спросил Тенуин.
Я готовился к этому вопросу, но ответа так и не придумал. Ничего логичного не приходило в голову. Правду говорить не хотел – понимал, что не стоит рассказывать об истории с Эрином, о том, что за мной теперь гоняются наемники Орина.
– Я надеялся, что у вас есть план.
– План? – хмыкнул охотник.
– Фаиты близнецов.
– Что с ними?
– Туман рассеивался вокруг них. Я видел. Возможно, вы придумали, как это использовать. И… не зря же вы тут прячетесь.
– Не зря, – кивнул Громбакх. – Тебе повезло, что Тен тогда не заметил тебя. Он у нас любит потренироваться в стрельбе по неизвестным мишеням.
– Надеялся, что у нас есть план, – повторил Тенуин.
– Да…
– Поэтому пришел в исподнем?
Внутри все скрутилось. Я был недоволен собой. Чувствовал себя как никогда глупо в хлопковой поддевке, в кожаном нагруднике поверх ночной рубашки и клепаных сапогах.
– Торопился.
Громбакх в ответ расхохотался, разом показав все свои крепкие, темно-фиолетовые зубы. Мне явно не поверили, но допрос пока что прекратили.
– Вот тебе наш план, – приблизившись, охотник тяжело хлопнул меня ладонью по плечу, – первым делом нужно прикончить котелок. Лютная каша с шишками эльны и крольчатиной, что может быть лучше?
– Только пара новых брюк и хороший путевой плащ, – отозвался я.
– Это мы тебе устроим! А пока – завтрак.
Охотник повел меня в угол, за стол, устроенный из бочек и деревянной панели. Сидевший на стуле Тенуин зажег светильник. Когда вспыхнул свет, я увидел, что капюшон следопыта чуть отведен на макушку – можно было рассмотреть лицо и белые, судя по всему, стянутые в пучок волосы. Альбинос. Гладкая, будто навощенная кожа. Никаких сигв на лице. Но главным было другое: я уловил, как сверкнули его глаза, – только что их полностью покрывала пурпурная пленка, а теперь они стали обыкновенными, и лишь глубоко в зрачках сохранили красный отблеск. Тенуин кивком набросил капюшон глубже, спрятал под его тенью лицо, но я уже понял, что это была не пленка. Третье веко. Среди его предков были варнааты – представители скрытного пещерного народа, до сих пор обитавшего на Варнаа-Оуре – самом восточном из всех островов архипелага Салаа-Иута.
Никогда прежде я не был знаком с варнаатами, но читал, что их третье веко помогает видеть под водой и в темноте. При бикулярах на капюшоне с таким зрением Тенуин, наверное, мог вполне сносно ориентироваться даже в подземном мраке. То, что следопыт не был чистокровным варнаатом или даже полукровкой, я не сомневался. По гравюрам Свента из Ликинора в его «Поучениях» варнааты были низкорослыми, с грубыми чертами лица, с тяжелыми, неестественно удлиненными руками и с темно-красной кожей, позволявшей им сливаться с выходами красноглинных пород на Варнаа-Оуре.
