«Мы живём в опасном мире, который с каждым днём становится ещё опаснее, — писал он в 2011 г. — Китай проводит массированное наращивание своей военной мощи и создаёт кибероружие, способное поставить Америку на колени. Переживает подъём Россия. Иран, финансирующий террористов по всему миру, мало‑помалу приближается к созданию ядерного оружия. Пакистан разоблачён как страна, пригревшая у себя Усаму бен Ладена рядом с пакистанским подобием Вест‑Пойнта, а разведывательное управление Пакистана помогает… террористической группировке, которая даже опаснее «Аль‑Каиды». Афганистан по‑прежнему остаётся рассадником терроризма и находится в состоянии хаоса. Сирия стоит на грани гражданской войны, которая уже идёт в Ливии. И, разумеется, не стоит забывать о безумных диктаторах в Венесуэле, на Кубе и в Северной Корее».
Однако к весне 2016 г. эта картина несколько изменилась. Россия (как и Китай) из категории «противников» переместились в категорию «возможных союзников». «Мы хотели бы жить мирно и поддерживать дружеские отношения с Россией и Китаем, — заявил Трамп, вступая в ЦНИ. — У нас есть серьёзные разногласия с этими странами и мы не должны закрывать на них глаза. Но мы не обязаны быть противниками. Мы должны искать точки соприкосновения на основе общих интересов. Россия, к примеру, тоже видела ужасы исламского терроризма»
[213].
Союзниками же США, естественно, выступают страны, входящие в ЕС и НАТО, однако большинство из них, по мнению Трампа, являются нахлебниками Америки, которые не гнушаются пользоваться её военной мощью, ничего не давая взамен. Вместо того, чтобы вносить свой вклад в обеспечение глобальной безопасности в рамках НАТО, они без зазрения совести перекладывают это бремя на плечи Вашингтона. Лишь 4 из 28 стран‑членов НАТО (помимо самих США) тратят требуемые Уставом этой организации 2 % своего ВВП на коллективную оборону. «Долги» остальных 24 стран покрывает Америка.
Именно в стенах ЦНИ прозвучало заявление Трампа, которое многие его противники расценили как угрозу распустить Североатлантический Альянс: «В течение долгого времени мы тратим триллионы долларов — на самолёты, ракеты, боевые суда, оборудование — наращивая нашу военную мощь, чтобы обеспечить надежную защиту Европе и Азии. Страны, которые мы защищаем, должны заплатить за эту защиту — в противном случае, США должны быть готовы позволить им защищать себя самостоятельно… Весь мир будет в большей безопасности, если наши союзники будут выполнять свою часть обязательств по обеспечению нашей общей защиты»
[214].
Против хаоса
Трамп убежден, что главная угроза миру сегодня — это радикальный исламский терроризм (Radical Islamic Terrorism). Это не столь революционное суждение для политика‑республиканца, но примечательно, что Трамп обвиняет в возникновении самого опасного противника Америки (и цивилизации в целом) — Исламского государства
[215] — нынешнего президента США Барака Обаму и кандидата от демократов Хиллари Клинтон, занимавшую пост госсекретаря в 2008–2012 гг.
«Подъём ИГИЛ — прямой результат политических решений, принятых президентом Обамой и госсекретарём Клинтон, — заявил Трамп, выступая в Центре национальных интересов. — Давайте обернёмся назад и посмотрим на Ближний Восток, каким он был в самом начале 2009 г., перед тем, как администрация Обамы‑Клинтон принялась за дело.
Ливия была стабильна.
Сирия была под контролем.
В Египте правил светский президент (Мубарак), союзник Соединённых Штатов.
В Ираке снижался уровень насилия. Группа, которую мы теперь называем ИГИЛ, была почти что уничтожена.
Иран находился в глубоком нокауте от экономических санкций.
А теперь перенесёмся в наше время. Что принесла региону политика Обамы‑Клинтон?
Ливия лежит в руинах. Наш посол и три храбрых американца (в Бенгази были убиты посол Кристофер Стивенс, сотрудник отдела по управлению информацией дипломатической службы Шон Смит, частный охранник Глен Доэрти, и бывший спецназовец Тайрон Вудс — К. Б.) мертвы, а ИГИЛ получил новую оперативную базу.
В Сирии бушует чудовищная гражданская война. ИГИЛ контролирует большую часть территории страны. Европе и США угрожает кризис беженцев.
В Египте террористы заняли плацдарм в Синайской пустыне, недалеко от Суэцкого канала, одного из важнейших судоходных путей в мире.
Ирак в кризисе, и ИГИЛ вырвался на оперативный простор.
Исламское государство распространяется по всему Ближнему Востоку, но также и на Западе. В 2014 г. ИГИЛ действовал не более чем в 7 государствах. Сегодня они свободно действуют в 18 странах и имеют свои ячейки еще в 6 — всего получается 24, причём многие считают, что на самом деле это число больше… Иран, крупнейший в мире спонсор терроризма, получил доступ к 150 миллиардам долларов наличными плюс 400 миллионов выкупа (за освобождение американских граждан, — К. Б.) Хуже всего, «ядерная сделка» открывает перед Ираном — спонсором радикального исламского терроризма номер один — дорогу к обладанию ядерным оружием.
Коротко говоря, внешняя политика Обамы‑Клинтон породила ИГИЛ, дестабилизировала Ближний Восток и сделала Иран — народ которого скандирует «Смерть Америке» — доминирующей региональной державой и, фактически, вдохновила её занять доминирующую позицию в мировом масштабе»
[216].
Таким образом, подъём ИГИЛ и усиление позиций Ирана (в реальности, конечно, далеко не такое глобальное, каким оно выглядит в изложении Трампа) являются прямым следствием политики, проводившейся Белым домом в течение двух сроков администрации Обамы. Эта политика — смесь либерального идеализма и гуманитарного интервенционизма — «сделала Ближний Восток более нестабильным и хаотичным, чем когда‑либо прежде».
Основная ошибка Обамы‑Клинтон, по мнению Трампа — вера в то, что «мы могли бы превратить в западные демократии страны, которые не имели ни такого опыта, ни интереса стать демократией западного типа». Таким образом, Трамп отказывается от одного из главных либеральных мифов, согласно которому корпус общечеловеческих ценностей, нашедших свое предельное воплощение в западной цивилизации, должен быть в обязательном порядке навязан каждой из существующих на Земле цивилизаций. «Вместо того, чтобы пытаться распространять универсальные ценности, которые никто не разделяет и которые не каждый хочет, мы должны понимать, что укрепление и развитие западной цивилизации и ее достижения сделают для позитивных перемен в мире больше, чем военное вмешательство»
[217].
