– Он охотнее всего заставляет бить по клавишам своего игрушечного кота. Сам не любит играть. Вот с плаванием у него все замечательно. Благодаря Агги, это она познакомила нас с хорошим тренером.
– Джей, погляди туда. – Он подтолкнул меня. – Вон на ту пожилую пару.
Хрупкая женщина в черных брюках и бледно-розовом джемпере толкала инвалидную коляску, в которой сидел мужчина. Его колени были накрыты тонким ковриком. Женщина сунула ему за ухо цветок, он смеялся, словно лепестки щекотали его щеку. Она ласково поцеловала его в щеку, и они продолжили свой путь по оживленной лондонской улице.
Было что-то неописуемо трогательное в том, как она это сделала. Мы с Кларки молча смотрели на них, потом он сказал:
– Извини, я какое-то время почти не звонил тебе.
– Все нормально. Я знаю, как это бывает, когда начинаешь с кем-то встречаться.
– Агги замечательная. Жалко лишь, что она так комплексует. Во многом виноват ее бывший муж, «подлец». Когда родился Эл, он начал пить, потерял работу, изменял…
Я стала грызть ноготь.
– Бедняжка Агги. Она не рассказывала мне об этом. А чем он занимался?
– У него был свой бизнес по чистке ковров. Агги рассказывала, что он ужасно гордился тем, что чистил ковер Рода Стюарта. «И я должна была восхищаться этим», – возмущенно добавляла она.
Я улыбнулась.
– И вообще, он целыми днями просиживал в пабе, напивался до беспамятства, орал, что весь мир против него и чем он провинился перед Всевышним, раз ему послан такой ребенок, как Эл. Когда Агги узнала о его изменах, она подала на развод. Она сказала мне, что никогда не любила его и раньше, поэтому просто не могла быть рядом с ним, когда он превратился в алкоголика, от которого она с сыном не видела никакой поддержки.
– Финн просто ангел по сравнению с ним.
– Я тоже. Мне легко было произвести на нее впечатление.
– Ты и есть ангел.
– Джози. – Он смутился.
– Но вы великолепно ладите, не так ли?
– Да. – Он поерзал в кресле. – Правда, она чуточку ревнует меня к тебе. Ей не понравилось, что мы проведем вместе эти часы. Она резко говорила со мной по телефону, и меня это не может не беспокоить.
– Что она сказала? – спросила я.
– Ничего. Но ей и не требовалось. Ее тон был резким, вот и все.
– Господи. В этом она заодно с Финном. У них прямо-таки союз.
– Я чуть не солгал ей сегодня, но потом подумал, нет, в чем дело? Я хочу иметь возможность видеться с тобой и не чувствовать себя виноватым.
Я сжала губы; мои щеки заливались краской.
– Пожалуй, я тоже ревнивая. Я ревную даже к Алессии, фантому из кардиологии. Она отправилась на конференцию вместе с Финном. Но ревность – это пустая трата времени. Надо доверять близким, верно?
– Абсолютно. Я не собираюсь никому врать, ведь нам нечего скрывать, согласна?
Мы посмотрели друг на друга. Я снова увидела нас детьми в том школьном автобусе. Вспомнила, как он спокойно и уверенно вступился за меня, когда я появилась с брекетами на зубах.
– Когда Агги не комплексует, она забавная, искренняя и так не походит на тех девиц, с которыми я встречался прежде. Да и пора мне найти кого-то… Эл тоже смышленый мальчишка. Правда, от его словарного запаса волосы дыбом…
– Господи, это какой-то ужас! На следующий же день после их знакомства Джордж назвал меня сукой, а отца жопой. Догадываешься, от кого он услышал эти словечки? Финн был в ярости. Это не смешно.
– Знаю. И уже принимаю меры. Всякий раз, когда Агги ругается при нем, она кладет фунт в банку из-под джема. А когда сквернословит Эл, мы не позволяем ему смотреть «Симпсонов».
– А ты сам?
– Я никогда не произношу таких слов.
Я засмеялась.
– Если бы я назвал свою мать сукой, а отца ублюдком, представляешь, что было бы?
– Твой отец запер бы тебя на год в твоей комнате! – сказала я и засмеялась.
– Да, и выбросил бы ключ. – Мы ненадолго замолчали.
– Кларки, ты один из самых важных людей в моей жизни, – сказала я неожиданно для себя.
– Разве не самый важный? – Он улыбнулся и спросил: – Что это ты так расчувствовалась?
– Я не в силах выразить словами все, что чувствую. Но я сказала это от всего сердца. Ты мне очень дорог.
– Да, я могу сказать тебе то же самое, Джей.
– Ты помнишь нашу поездку в Испанию? Как мы сидели на берегу моря?
– Почему ты вспомнила об этом? – спросил он потеплевшим от воспоминаний голосом.
– Не знаю. Просто вспомнила, как ты пытался обналичить дорожные чеки, когда…
– Ты еще сказала мне, как обратиться к торговцу по-испански, чтобы он продал дюжину яиц! – Мы засмеялись.
– Я всегда мечтала быть туристом и сидеть в открытом автобусе, – сказала я. – А ты о чем мечтал? – Он задумался.
– Играть на скрипке перед королевой.
– Когда-нибудь ты сыграешь. Знаешь, я уверена в этом. И она пригласит тебя на чай.
– С огуречными сандвичами?
– Конечно.
– Вообще-то, мне всегда казалось, что на огуречном сандвиче чего-то не хватает.
– Кружочка салями?
– Вот-вот. А чем еще ты хотела бы заниматься?
Я задумалась, прикусив губу.
– Например, научиться ходить под парусом.
– Ты могла бы поехать в Австралию, на острова Уитсанди. А я бы хотел пить каждый день на обед шампанское.
– А я выбросить всю свою одежду и начать все заново с неограниченным бюджетом.
– Пойти на свидание с Мишель Пфайффер.
– Выйти замуж за Колина Ферта. – Я засмеялась. – Танцевать как Мадонна.
– Играть на скрипке как Иегуди Менухин.
– Рисовать как Леонардо да Винчи.
– Говорить так, как персонажи из сериала «Жители Ист-Энда». То есть все, что я думаю. Называть дураков дураками, тупыми коровами.
– Кого ты назвал бы тупыми коровами?
– Не знаю… людей, которые в метро не уступают место старикам. Или тех, кто назойливо звонит по телефону и уговаривает меня поменять телефонную компанию, или подлых автоинспекторов.
– А я бы назвала тупой коровой миссис Майлз или некоторых рьяных родительниц, вроде миссис Хевен, у которых «суперталантливые» дети. Постой, ты ведь осадил этого парня из сервиса, и это было здорово.
– То была ролевая игра. Не лицом к лицу. Всегда трудно говорить в глаза то, что думаешь, согласна?
– Пожалуй… Ты что-то хочешь сказать?
– Много всего.
