– Нет. – Я чуть не рассмеялась, вспомнив наши дымные студенческие ночи. Теперь Финну пришлось спрашивать у меня разрешения, и мы сидели в чопорном ресторане, чинно и благородно, хотя мне хотелось одного – чтобы мое тело растаяло в его объятиях.
Финн полез в нагрудный карман за сигаретами. Даже то, как он прикуривал, было ужасно сексуально. Он поднес сигарету ко рту и затянулся. Я смотрела на витавший между нами дым.
– Что мы тут делаем, Финн? – Я перешла к делу.
Он закатал рукав на одной руке.
– Я думал о тебе, много думал. Все время.
Мне уже хотелось обнять его. Снова открыть его для себя. Но для Финна это было бы слишком просто, верно? Интересно, подумала я, приходилось ли ему когда-нибудь уговаривать подружку, или девчонки слетались к нему, стоило Финну лишь щелкнуть пальцами? Не сводя с меня глаз, он стряхнул пепел с сигареты.
– Ты перестал звонить, – сказала я.
– Я не был уверен, что возвращаться в прошлое хорошо. Я боялся того, что могу там обнаружить. Например, тебя с кем-то другим.
Я наклонилась ближе к нему. Я не хотела, чтобы нас слышал кто-то еще.
– Неужели это страшнее, чем вообще не видеть меня? Господи, Финн, ведь это трусость. Я писала тебе, когда была в Европе. – После той ночи с Кларки мне очень хотелось поговорить с Финном. Мы с Кларки с тех пор толком не разговаривали. Разве не хочется всегда чего-то знакомого, когда все вокруг кажется таким чужим?
– Джози, я был слишком погружен в повседневную суету. Теперь я это понимаю. Тогда, в Кембридже, был краткий миг счастья, слишком прекрасный, чтобы быть правдой. Мне не хотелось омрачить его разочарованием. Ты уехала, время было не то. Но разве это не знак свыше, что мы снова нашли друг друга? Теперь пришло наше время.
– Так ты наконец созрел? – Я потянулась через стол за сигаретой из его пачки.
Он выглядел растерянным, словно поток беседы направился против течения.
– Я не знал, что ты куришь. Я бы…
– Финн, ты много чего не знаешь про меня.
Он поднес мне зажигалку, я прикурила и глубоко затянулась. Когда мы встретились в Кембридже, он казался мне взрослым и более опытным во всех отношениях. Но теперь, пять лет спустя, все изменилось.
Он наклонился ко мне, чтобы взять меня за руку, но я решительно отдернула ее. В каком бы восторге я ни была от нашей встречи, мне надо было это сделать. Необходимо было убедиться, что Финн хотел меня так же сильно, как я его.
– А вдруг я больше не хочу, чтобы ты снова причинил мне боль? Проще всего нам было встретиться сегодня и снова пойти каждый своей дорогой. Без обиды. – Я бы умерла от разрыва сердца, если бы он согласился на это, но все равно должна была рискнуть.
– Я не собираюсь это делать. Я не намерен снова отпускать тебя. – Темп его голоса изменился. Теперь ему надо было говорить с напором. – Кто тот парень, с которым ты была вчера вечером?
– Алекс.
– Его имя я помню, – сказал он резким как бритва тоном. – Он не твой тип.
– Откуда тебе знать, кто мой тип? – засмеялась я.
Финн сердито тряхнул головой.
– Тебе едва ли может нравиться парень, который говорит слово «отношения». Для тебя он слишком примитивный.
– Но такой как ты, настолько неуловимый, что я никогда его не вижу, разве это мой тип?
– Мы были подростками! – воскликнул Финн и тут же огляделся по сторонам – не слушают ли его другие посетители. Все делали вид, что заняты едой, но я чувствовала, как они навострили уши. – Джей, я не могу повернуть время вспять, но могу кое-что сделать сейчас. Пожалуйста, скажи мне, что между вами все несерьезно.
– Это было бы слишком прямолинейно.
– Когда мы встретились, ты не могла сказать мне, что между нами ничего не было?
Моя решимость слабела.
– Если серьезно, я буду драться за тебя. – Он сжал кулаки. – Тут все просто. Скажи мне, что ты счастлива, раз я вернулся в твою жизнь. Это все, что мне нужно знать.
Показалось мне, или в самом деле все вокруг нас замолчало, притихло, и я слышала лишь свое собственное дыхание?
– Я счастлива.
В его улыбке я увидела облегчение.
– Давай не будем терять времени. Пойдем отсюда! – предложил он.
Я чувствовала себя словно в ловушке среди чужих столиков и чужих разговоров. Мы потушили сигареты. Несколько посетителей с любопытством посмотрели на нас, удивляясь, куда это мы вдруг заторопились.
– Простите, – крикнул официант. – Ваши креветки в тесте, сэр! Вы не заплатили!
Финн швырнул на столик пятидесятифунтовую банкноту. Я даже глазам своим не поверила и вгляделась в нее.
– Я возьму вот это, – сообщил он, схватив бутылку вина. – Я чувствую себя богачом, – сообщил он официанту. – Я только что встретил девушку, которую люблю. Сдачи не надо.
* * *
Мы с Финном взлетели на третий этаж. Финн стал целовать меня, не успела я открыть дверь. Мы запыхались, лестницы казались нескончаемыми и более крутыми, чем обычно. Я пыталась вставить ключ в замок, но моя рука дрожала.
– Финн, – пробормотала я, когда он поднял мои волосы и поцеловал в шею. Я повернулась к нему. Он толкнул меня к двери, и я ударилась спиной о почтовый ящик. Финн уже расстегивал мне пуговки на груди.
– Пойдем в квартиру, – сказала я. – Нас увидят.
Он застонал от разочарования.
– Ладно. Открой дверь, – сказал Финн.
– Я стараюсь! Оставь меня на минутку.
– Не могу оставить тебя ни на секунду.
Я услышала, как он выпил вино, оставил бутылку на грязном ковре в холле и обнял меня за талию, прижавшись губами к моему плечу и вдыхая запах моей кожи.
– Финн. – Я сгорбила плечи. От его прикосновений моя рука тряслась все сильнее, и я, смеясь, пыталась ее удержать. Мы словно бомбы с часовым механизмом могли взорваться от неутоленной страсти.
Шагнув в квартиру, мы с Финном стали срывать друг с друга одежду, словно неловкие подростки. Мы не собирались поразить или соблазнить, мы просто хотели друг друга. Финн потянул вниз молнию на спине моего черного платья, но она застряла. Он резко дернул, и ткань порвалась.
– Надеюсь, оно не очень дорогое, – пробормотал он. Я перешагнула через платье, и мы наткнулись на стол. Лампа и телефонный аппарат упали на пол. Я протянула руку к выключателю, но Финн потащил меня за собой.
– У тебя было много девчонок в Кембридже? – Я торопливо расстегивала его рубашку.
– Одна… или две.
Я толкнула его на диван.
– Ты встречался с Доминик?
– Недолго… Она сказала, что я слишком капризный.
