Чиверса он нашел по телефонному справочнику. Маккалох не вникал в то, какие лазейки в законе раскопал тогда пронырливый юрист, но недвижимость он все же купил. А о его прошлом и теперь знали только те, кому он сам о нем рассказывал.
Через две недели после конца того дела он случайно повстречал Чиверса в баре. Маккалох угостил адвоката выпивкой и признался ему, что сначала даже ужаснулся тому жизнерадостному всеприятию, с которым тот выслушал историю о его прошлом, а потом ему стало интересно.
– Сей остров полон звуков, – сказал Чиверс.
– Шумов, мелодий сладких
[8], – подхватил Маккалох. Было ясно, что адвокат не ожидал от него такой начитанности и что он сам сказал это просто так, для красного словца; тем сильнее порадовала его быстрота реакции нового знакомого.
Позднее они договорились до того, что на острове все секрет и ничего не тайна. Они добродушно пошутили по этому поводу и начали играть в сплетни. Непростая игра.
Маккалох считал Чиверса своим самым близким другом, но никогда не посвящал его ни в какие события своей жизни – к примеру, никогда не рассказывал ему о своих сексуальных связях, нечастых и коротких, как правило. Личное вообще не служило им темой для разговоров.
Когда Чиверс хоронил жену, он не позвал Маккалоха на похороны, а тот нисколько не удивился и уж тем более не обиделся.
Они уже добрались до десерта, когда кончился фильм. Маккалох поднял голову и заметил Софию и Уилла, они как раз выходили из кинотеатра в компании Шарлотты и еще пары молодых людей, которых он раньше не видел. Он махнул им рукой.
– Мой друг Чиверс, – представил он их. – Лучший юрист на этом острове.
– Эх, а развернуться-то тут негде, – сказал Чиверс. – Вот и хожу по барам. Бум-бум. Как фильм?
Он так близко пододвинулся к молодежи, что Шарлотта отшатнулась.
– Бредятина, – бросил Уилл.
– Мы это подозревали, – сказал Чиверс. – Потому и ушли. Напейтесь с нами. – И он налил им плохого вина.
– Мы идем танцевать, – ответила София и посмотрела на Маккалоха. – В «ЧатАп».
– Значит, братание с противником у вас не под запретом? – спросил он.
– Ой, вот только не надо, – произнес один молодой человек. – Это мы оказываем Соф и Уиллу услугу, беря их с собой.
– Мы – авангард, парень, – сказал ему Уилл. – А вы со своими методами застряли в каменном веке.
– Нет, правда, разве она не настоящая ведьма? – спросила Шарлотта.
– Нет, – отрезала София. – В своем деле она ас. Просто нас всего трое, а работы – видимо-невидимо. Она уверена, что там, внизу, что-то есть.
– Она ошибалась и раньше.
– Да и раскоп этот даже не ее, – добавил кто-то.
– Нет, это уж вы не начинайте, – сказала София.
– А что там у нее с Паддиком? – поинтересовался Маккалох.
Студенты переглянулись.
– Почему вы спрашиваете? – негромко спросил Уилл.
– Это он ее терпеть не может, – ответила София. – А она едва помнит, как его зовут.
– Звучит, как начало отличной романтической комедии, – сказал Чиверс. – «Самокопание». Или «Служебный роман». Хотя нет, это, пожалуй, нудновато.
– Вряд ли к концу третьего акта эти двое будут лобызаться, – заметила Шарлотта. – Паддик считает, что путь Гилрой никуда не ведет. И не только потому, что он не фанат ее магического состава. И вообще проекта. Он говорит, что она по жизни чокнутая.
– А они что, работали вместе? – спросил кто-то. Принесли еще бутылку дешевого вина.
– Да, потому он и говорит.
– В нашем деле кого ни возьми, все друг с другом работали, – вздохнул Уилл. – И каждый старается доказать, что он лучше другого.
– Да, но пока она выигрывает, – сказала Шарлотта. – У нее локти острее.
– Ну, конечно, можно подумать! Вы только взгляните, сколько вас и сколько нас.
– Зато она получила его площадку.
Студенты не кричали, просто они разгорячились от вина и заговорили громко, привлекая к себе внимание. Вдруг у кого-то из группы Паддика зазвонил телефон, он встал и отошел, чтобы ответить. Маккалох проводил его любопытным взглядом: держать на острове телефон включенным было дорого.
Светила полная луна. Насекомые летели на разноцветные огни ресторана. Угрюмо сутулился мертвый вулкан.
– Я видел одну ее штуковину, – сказал Маккалох. – Мне понравилось.
– Ну еще бы! – вскинулась Шарлотта. – С ее составом можно столько открыток понаделать…
– Ой, хватит тебе, – перебила ее София. – Ты прекрасно знаешь, что тут не в одной красоте дело. Гипс ведь не прозрачный. А мы кое-что ищем.
– Что же?
Вернувшись, парень с телефоном забарабанил пальцами по столу, привлекая к себе внимание. Глаза у него были широко раскрыты.
– Нам пора идти, – сказал он. Голос его прозвучал сдавленно.
– В чем дело? – спросила София. И тут же: – О гос-споди.
– Они его нашли.
– О гос-споди-и.
Студенты прикрыли ладонями рты.
– Нет! – воскликнула София. – Поздравляю!
– Нам надо идти, – повторил молодой человек. Он моргнул, глядя на Чиверса, и хлопнул себя по карману. – Может, мы?..
– Ни за что, – ответил Чиверс. – Скажите нам лучше, что вы там нашли?
Но группа Паддика уже хором грянула «Спасибо!» – и студенты один за другим выскочили на улицу.
– Как, по-твоему, небезопасно им теперь за рулем? – спросил Чиверс.
– Проф наверняка услышит, – говорила София Уиллу. – Может, уже услышала. Черт.
Вид у нее был взволнованный и сердитый.
– Мы тоже пойдем, – сказал Уилл.
– Я даже рада, что слегка окосела, честно говоря, – призналась София. – Спасибо за пойло. Ладно, мы тоже пойдем: хочешь не хочешь, а никуда не денешься.
Чиверс и Маккалох остались одни, в тишине.
– Что ж, – произнес, наконец, Чиверс. – Полагаю, сомневаться в природе их находки не приходится.
– Большое дело, – откликнулся Маккалох. – Давно уже пора. – Он поджал губы. – Правда, хорошо бы взглянуть. Как насчет не ходить завтра в контору? Встретимся у меня в шесть?
– В шесть? Да ты спятил! Куда в такую рань?
– Так ты хочешь на него посмотреть или нет? Кто знает, сколько они там уже с ним возятся? И ночью наверняка спать не лягут. Расчет верный: с раннего утра у них просто не будет сил, чтобы нас выставить.
Бухтой Свободы на острове называлась крохотная рабочая гавань. Всего в нескольких ярдах от раскопа чадили лодочные моторы. Слухи о находке Паддика и его команды, видимо, просочились в город: когда утром Маккалох и Чиверс прибыли на берег, то обнаружили там небольшую толпу сограждан.
