– Я была уверена, что он здесь, – еще раз внимательным взглядом окинув лабораторию, я повернулась к вошедшему профессору Ришандру. – А вы не знаете, где он может быть, профессор? Куда бы вы спрятались на его месте?
Наставник засмеялся своим повизгивающим смехом, и мне не оставалось ничего другого, как начать обыскивать имеющиеся здесь шкафчики. Но как-то с трудом верилось, что многоногий многорук мог бы поместиться хотя бы в одном из них.
– Лейлит, не смеши меня…
Будто я специально и у меня было время на правильные вопросы и детальный осмотр помещения, я остро ощущала необходимость срочно найти Сишиуя, так как его жизни явно угрожала опасность.
– А этот стул всегда здесь валяется? – невзначай поинтересовался старший помощник капитана. Он не стоял на месте и присоединился к осмотру в противоположном от меня направлении.
– Какой стул?
Я подбежала к мужчине. Под круглым техническим отверстием с красочной надписью «ОК», встроенным в одну из стен, валялся указанный предмет. Это была устаревшая модель технической мебели, используемая сотрудниками исключительно как подставка под ноги. Догадка острым ножом резанула по сердцу, я обернулась и посмотрела на начальство.
– Он же не мог… профессор Ришандр, скажите, он же не мог вывалиться т-туда?
Грузный и неуклюжий в обычной жизни меркурианин метнулся к ближайшему компьютеру со скоростью и изяществом, которым позавидовала бы и опытная танцовщица. Он быстро подгружал программу управления особо опасными выбросами, чтобы потом запустить проверку состояния канала очистки.
– А что такое «ОК»? – прорезался голос у таила тель Петри.
– Открытый космос, – пробурчала я, не отрывая взгляда от светящегося над столом виртуального монитора.
– А, так вот он – дополнительный секретный отсек выброса. Меня предупреждали о его наличии в одной из лабораторий, но подробностей узнать не удалось.
– К сожалению, в результате наших опытов могут образовываться вещества, негодные к общей утилизации, – отвечал старшему помощнику профессор, при этом не отвлекаясь от развернутого перед ним экрана, через который он ловко вводил данные сразу четырьмя руками. – Вот и пришлось согласовывать дополнительный сектор сброса… ну где же это… как эта проклятая функция включается…
И тут помещение сотряс душераздирающий визг. Я от неожиданности подпрыгнула на месте, Фарат – уронил обратно на пол все еще удерживаемый им стул. А голосистый меркурианин одной парой рук схватился за голову, которая раскачивалась при этом в разные стороны, а второй парой рук начал рвать на себе шерсть, что было совсем уж плохим признаком.
– Отставить истерику, – первым взял себя в руки старпом. – Доложите, что произошло.
– Я нажал не ту кнопку! Пустая порода да обрушится на мою пустую голову, – продолжал верещать Ришандр. – Я недостоин быть дядей, я протухшее яйцо нашей кладки!
В ужасе я закусила палец, чтобы не усугублять обстановку еще и своими стенаниями.
– Расскажите по существу, чем и куда нажали? – пытаясь добиться ответа, строго спросил таил тель Петри, глядя прямо в глаза меркурианина. И это подействовало, мой наставник начал объяснять, хотя и понял приказ буквально, находясь в состоянии паники.
– Правой верхней конечностью я запустил программу контроля данного отсека, – одной из рук он указал на круглый люк. – Двумя левыми конечностями я начал перебирать вкладки в поисках функции контроля состояния шахты сброса отходов, одновременно нижней правой искал отмену активации.
Одной из свободных рук профессор вытер нос, одновременно другой – лоб и продолжил рассказ периодически срывающимся на свист голосом.
– Сишиуй действительно был в шахте сброса, в утилизационной капсуле. Когда в результате поисков и запросов на экране высветилось одновременно несколько системных окон, я промахнулся и нажал не на ту кнопку. И теперь капсулу с моим племянником через несколько минут выкинет в космос, где она сгорит в пламени двигателей.
– Как отменить выброс?
Я порадовалась, что этот пристальный красный, словно прицел, взгляд направлен не на меня.
– Никак, – заревел раненым зверем синий мохнатый ученый.
– Такого не может быть, пустите меня к системе, – Фарат за спинку отвел аэрочейр от стола.
Однако не успели мужчины завершить рокировку, как из центральных динамиков донесся строгий голос капитана.
– Лаборатория XG-503, в связи с чем произведен несанкционированный выброс? Доложите по форме и дайте подтверждение дематериализации.
Эти слова прозвучали как глас Божий (по утверждениям историков, до открытия магического источника люди верили и в такое чудо). Я метнулась к переговорному устройству.
– Таил эр Тэро, вы можете отменить выброс и вернуть капсулу к нам? – на последних словах голос от волнения перешел в хрип.
– Лейлит? Это ты? – и столько удивления в ответ. – Что у тебя с голосом? Что происходит? Только не говори, что вы с Сишиуем заигрались и случайно сбросили кого-то из сотрудников в космос.
– Я потом тебе все-все объясню, только отмени программу… – у меня сердце заходилось от волнения, и окончательно севшим голосом я прошептала в микрофон: – Там Сишиуй…
– Хм, неожиданный поворот, – после небольшой заминки донесся смех капитана. – Вы с таилом Ришандром решили замести следы и избавиться от нелегально пронесенного на борт пассажира?
– Нам не до шуток! – совладав наконец со связками, серьезно произнесла я. – Счет идет на секунды.
– Старпом, ты тоже там? – проигнорировал мои слова коварный сатурианин.
– Да, капитан.
– Жду тебя через пять минут со всей честной компанией в блоке шесть, переговорная «Ксей».
И, прежде чем динамики отключились, из них донеслось тихое: «С Сишиуем все в порядке».
Запись восьмая
Допрос с пристрастием
Долгожданная магия, новые гибридные технологии… Все выглядело таким простым, но оказалось обманчиво опасным.
Из хроник Перехода
Я удобно устроилась на аэрочейре и теперь развлекалась тем, что изображала лифт, поднимаясь на нем то вверх, то вниз. Мы втроем – я, профессор Ришандр и старший помощник таил тель Петри – сидели в серой мрачной переговорной уже достаточно долго, чтобы изучить и цвет стен, и количество ламп, и другие ненужные детали, в ожидании прихода капитана. К слову сказать, сидела здесь только я. Профессор нервными шагами измерял периметр помещения, а таил тель Петри с момента прихода стоял у двери, по-военному расставив ноги, сложив руки за спиной и глядя в одну точку. Ассасин, неотступно сопровождавший нас всю дорогу, остался снаружи, предварительно осмотрев помещение.
Из-за нервного потрясения от возможной потери малыша я плохо помнила, как мы добрались до этого места. В голове остались только мельтешащие образы каких-то переходов, лифтов и коридоров. Но теперь я уже почти успокоилась, руки и ноги перестали дрожать, а мерные взлеты и приземления на «чудо-стуле» на редкость успокаивали.
