Первый порыв ветра заставил березы всплеснуть ветвями. Тяжелые капли забарабанили по земле. Дарид не шевельнулся. Ясно же, никакой дождь не смоет скверну.
Слепя глаза, полыхнула молния, следом вторая, и сразу, не дав секундной передышки, грохнул гром. Значит, молнии бьют совсем рядом.
А затем Дарид, вскинувший голову, увидел, как окуталась голубым сиянием вершина бабушки-березы. Тяжелый удар опрокинул Дарида, и он не видел, что было дальше.
С трудом поднялся, вскинул взгляд. Стоит бабушка, стоит! И пожара нет, какой пожар под таким дождем… Но ведь была, прямо на его глазах, молния, которую бабушка приняла на себя.
Дарид, спотыкаясь, кинулся к древнему дереву и остановился, не веря самому себе. Земля на много шагов вокруг была завалена тяжелыми пластами вершковой коры. Небесная стрела, пройдя по стволу, взорвала кору, раздев тысячелетнюю великаншу. Лето давно перевалило через макушку, но по обнаженному стволу струились потоки сока, смешанного с дождевой водой.
Дарид упал на колени, насколько достало рук, обхватил ствол. Он ничего не говорил, бабушка слышит и так.
– Зачем ты это сделала? Лучше бы молнией убило меня. Все равно я больше никому не нужен. Как я замаранный приду к любимой и к нерожденному сыну? А без меня сынок не пропадет, матери-березы выкормят его, память предков обучит.
Бабушка молчала, и Дарид знал, что она умирает. И еще он чувствовал, как истекающие из ствола жизненные соки смывают скверну, в которую ему пришлось окунуться. Зачем? Не проще ли было умереть?
Гроза давно ушла. Солнце выглянуло и упало за окоём, затем вновь проснулось для нового дня. Дарид сидел, подперев кулаком неподъемную голову, и не знал, что ему делать? Что вообще можно делать сейчас?
Вот так же у своих горных ворот сидит, уперев голову в кулак, окаменевший Зурайко. О чем может размышлять он?
Рядом объявился Курум. Прежде он в рощу не забегал, но сейчас, видно, удивился, что сосед давно не приходит просить барана, и вот – пришел. Посидел немного, сочувственно ворча, потом убежал. Курум не способен долго сидеть на одном месте, он должен бегать.
Дарид сидел, пытаясь понять то, что понять невозможно. Через месяц или чуть больше младенческий крик вернет его к жизни, заставит очнуться. А пока медленно ворочаются мысли в неподъемно тяжелой голове, и ничего из них не следует. Больно в груди, словно усатый жук-древоточец прополз внутрь и грызет сердце.
В сказках человек, когда подвалит беда, идет путем-дорогою и горько плачет. Березы по весне тоже плачут сладкими слезами.
Значит, и ты можешь. Плачь, Дарид, плачь. Полегчает.
Нет слез у Дарида.
Борис Штерн
Чья планета?
Земной разведывательный звездолет с бортовым номером Щ-2047 возвращался домой и забрел в скопление звездной пыли. Место было мрачное, неизученное, а земляне искали здесь и везде кислородные миры – дышать уже было нечем. Поэтому, когда звездолет подошел к кислородной планетке, робот Стабилизатор заорал нечеловеческим голосом: «Земля!», и лейтенант Бел Амор проснулся.
Тут же у них произошел чисто технический разговор, разбавленный юмором для большего интереса, – разговор, который обязаны произносить многострадальные герои фантастического жанра в порядке информации читателя – о заселении планет, о разведке в космосе, о трудностях своей работы.
Закончив этот нудный разговор, они облегченно вздохнули и взялись за дело: нужно было ставить бакен.
Что такое бакен.
Это полый контейнер с передатчиком. По существу – обычный передатчик. Он сбрасывается на орбиту и беспрерывно сигналит: «Владения Земли, владения Земли, владения Земли…» На этот сигнал устремляются могучие военные звездолеты с переселенцами.
Все дела.
Несколько слов о Бел Аморе и Стабилизаторе. Лейтенант Бел Амор – человек средних лет с сонными глазами, в разведке не бреется, предпочитает быть от начальства подальше, потому и застрял в лейтенантах. Не дурак, но умен в меру. Анкетная биография не представляет интереса – родился, учился, женился. О Стабилизаторе и того меньше: трехметровый корабельный робот. Недурен собой, но дурак отменный. Когда Бел Амор спит, Стабилизатор стоит на собачьей вахте: держится за штурвал, разглядывает компа`с и приборы.
Их придется на время покинуть, потому что события принимают неожиданный оборот. С другого конца пылевого скопления к планетке подкрадывается нежелательная персона – звездолет неземной цивилизации. Это новенький крейсер – настоящий суперкварк, только что спущенный со стапелей. Он патрулирует галактические окрестности и при случае не прочь застолбить подходящую планетку. Его жабообразной цивилизации как воздух нужна нефть… что-то они с ней делают. В капитанской рубке расположился капитан Квазирикс – толстая жаба с эполетами. Команда суперкварка троекратно прыгает до потолка: открыта планета с нефтью, трехмесячный отпуск обеспечен.
Суперкварк и земной разведчик приближаются к планетке и замечают друг друга. Возникает юридический казус: чья планета?
– У них орудия противозвездной артиллерии… – шепчет Стабилизатор.
– Сам вижу, – отвечает Бел Амор.
В местной системе галактик мир с недавних пор. Навоевались здорово, созвездия в развалинах, что ни день, кто-нибудь залетает в минные поля. Такая была конфронтация. А сейчас мир; худой, правда. Любой инцидент чреват, тем более есть любители инцидентов. Вот, к примеру: рядом с контр-адмиралом Квазириксом сидит его адъютант-лейтенант Квазиквакс.
– Квак, плевать на соглашение, – квакает адъютант-лейтенант. – Оно все равно временное. Один выстрел, и никто ничего никогда не узнает. А узнают – принесем дипломатические извинения: ошиблись, квак, не разобрали в темноте, кто есть кто. Много их расплодилось, двуногих. Суперкварк ни во что не ставят.
Есть и такие.
– Будьте благоразумны, – отвечает ему контр-адмирал. – В последнюю войну вы еще головастиком были, а я уже командовал 1-м Квакзанским ракетным дивизионом. Вы что-нибудь слышали о судьбе нейтральной цивилизации Журавров из одноименного скопления? Нет? Посмотрите в телескоп – клубы пепла до сих пор не рассеялись. Так что если хотите воевать, то женитесь на эмансипированной лягушке и ходите за нее в атаки, квак. А инструкция гласит: с любым пришельцем по спорным вопросам завязывать мирные переговоры.
У лейтенанта Бел Амора инструкция того же содержания.
Гигантский суперкварк и двухместный кораблик сближаются.
– Вас тут не было, когда мы подошли, квак!
– Мы подошли, когда вас не было, блин!
Бел Амор предлагает пришельцам отчалить подобру-поздорову. (Это он хамит для поднятия авторитета.)
– Послушайте, как вас там… Щ-2047, – вежливо отвечает контр-адмирал Квазирикс. – На службе я тоже агрессивен, хотя по натуре пацифист, квак. Такое мое внутреннее противоречие. Мой адъютант советует решить наш спор одним выстрелом, но если после этого начнется новая галактическая война, я не выдержу груза моральной ответственности. Давайте решать мирно.
