«Не Свинчатовский, – подумал Гаттер. – Дело плохо. Но попробуем».
– Уважаемый XXIII, – начал он.
– Какой XXIII?! – завопил Аесли, – XXII! Порри попытался выпутаться:
– Простите, вы так молодо выглядите, – сымпровизировал он.
– Идиот, – прокомментировал Сен.
– Грубая лесть, – среагировал свинч. – Жаль. Вы мне почти понравились.
– Мерги, сбрось этого хиляка, – орал раздосадованный Аесли, – он просто отвлекает внимание! Двое с юга!
И действительно, с юга стремительно приближалась пара блинджеров.
– Ого-го! – веселились они. – Великий Порри Гаттер! Лучший друг Свинчатовских! И его подпевала в очках! Очкарик – в ухе шарик!
Один из наглых мячей собрался было влететь в ухо бедному Кряко, но тут подоспело звено Пейджер-Дуб и с хрустом разрядило обстановку.
– Друг Свинчатовских? Теперь многое становится ясным, – заговорил свинч. – Заговор. А вам не кажется, господа, что это неспортивно?
– Они ведь не со зла, – неожиданно вступилась Урсула. – Порри действительно хороший парень. Вот они и договорились.
– Зараза! – завистливо прошипел Сен. – Говори слегка насмешливо: «А еще у нас мужской шовинизм».
Порри послушно сказал.
– Действительно, мисс, – заметил Свинчино XXII. – Только что вы были о собравшихся совсем другого мнения. Обман, везде обман!
– Давай, Гаттер, – приказал диспетчер, – режь правду-матку.
Это была домашняя заготовка.
– Конечно, обман, – начал Порри, не обращая внимания на соперников, которые изобразили оскорбленную невинность. – Мы ведь уговариваем вас не потому, что вы нам нравитесь, а потому, что хотим победить. Если бы не это…
– Да он полную ерунду несет! – заявил орлодеррец, но свинч его оборвал.
– Продолжайте, Гаттер, – приказал он.
– Мы врем, чтобы понравиться вам. Вы знаете, что мы врем, и все равно слушаете. В конце концов вы выбираете не самого честного, а того, кто врет лучше, тоньше и красивее. Вот что я думаю.
– Здорово сказано, – резюмировал золотой шарик. – Но к тебе я не пойду. Потому что я действительно люблю, когда врут лучше, тоньше и красивее. Вот что я думаю.
Снова наступила напряженная тишина.
– Тук-тук-кто-в-домике-живет, – вдруг пропела Урсула, протягивая руку.
– Я! Я-а-а-а-а! – Свинчино XXII понесло в сторону капитана Гдетотаммера, но на полпути шарик затормозил.
– Нет-никого-нет-никого! – выкрикнул он фразу, блокирующую Выманивающее заклинание, и спокойно вернулся на исходную точку.
– Цып-цып-цып, – попытался последовать примеру соперника Уговаривающий Чертекака. – Гули-гули…
Эту жалкую попытку свинч отбил, даже не тронувшись с места.
– Понятно, – насмешливо произнес золотой шарик, – в ход пошел грубый прессинг. Если это все, на что вы способны, то мне, пожалуй, пора.
– Все ясно, – подвел итог голос Сена в наушниках. – Критическая точка. Приступаем к варианту «Ж». Все готовы?
– Молния-1 и Молния-2 готовы, – отрапортовала Мергиона.
– Рембо готов, – доложился Клинч.
– Какаду готов, – пробормотал Гаттер.
– Что? – вскинула брови Урсула, которая находилась к Порри ближе остальных.
Но Сен уже вел обратный отсчет: – Три. Два. Один. Ноль. Ж!
Над трибунами раздался усиленный портативными динамиками голос Клинча:
– Летающая тарелка!
Весь стадион, включая судей и игроков, вскинул головы в небо
[144]
. Никакой летающей тарелки там, естественно, не было.
Зато в руке Гаттера бился, протестуя и негодуя, золотой свинч.
– Не по правилам! – пищал он. – Так нельзя! Прокляну!
– Есть! – воскликнул Порри, заглушая протесты. – Я поймал его!
– Что это за фокусы! – возмутилась Урсула и принялась отчаянно жестикулировать, подзывая своих Вышибал. Замахали руками и остальные Уговаривающие, за исключением Кряко, который с выпученными глазами смотрел на гаттеровский кулак. Порри понял, что Малхой не смотрел на летающую тарелку, поскольку не отрывал взгляда от своего кумира и, следовательно, видел, что произошло.
Но размышлять об этом было некогда: не дожидаясь разборок, Порри, прикрываемый Мерги и Дублем, стремительно опускался в центральный круг.
Он победил.
Уже потом, когда недовольная судейская коллегия утвердила протокол матча, Гаттера догнал смущенный Кряко.
– Извини, – сказал он, – я все видел. Но ничего не понял. Ты ведь не говорил заклинания, твои губы не шевелились. Ты просто протянул руку… и он туда залетел. Ты умеешь заклинать в уме?!
Порри остановился и задумался. Если Кряко начнет рассказывать небылицы про заклинания в уме, это будет означать, что Великий Гаттер превзошел даже Великого Бубльгума. «Хватит на сегодня вранья!» – решил капитан команды имени самого себя и признался:
– Никакого заклинания не было. Было вот это.
Порри тряхнул рукой, и из рукава на его ладонь выскользнул небольшой, в половину стандартной волшебной палочки, стержень, плотно обмотанный проволокой.
– Это электромагнит, – пояснил он. – Когда все… отвлеклись, я подал на него электрический ток, и он притянул к себе свинч. Потому что свинч сделан из железа, хотя и метеоритного. Я всех обманул.
Гримаса перекосила лицо Малхоя. «Сейчас он плюнет мне в лицо», – отстраненно подумал Гаттер.
– Ты сказал «электрический ток»? – прошептал Кряко. – Я помню, ты как-то рассказывал… Как ты мог?! Ведь тебя могло им поранить!
Порри облегченно засмеялся.
Кряко Малхой был в своем репертуаре.
Глава 26. Погоня за Красным Бараном
[145]В Первертсе только и было разговоров, что о победе Порри. Ни один из судей не зафиксировал применения запрещенных Присасывающих заклинаний
[146]
типа Осьминогус-прилипалус, Пылесосус-наполнятус и Шарик-хочешь-конфетку, хотя разобиженный свинч настаивал на том, что оказался в руках Гаттера не по своей воле. Свинчино XXII даже угрожал уйти из большого спорта. Жюри обратилось к зрителям с просьбой сообщить о любой необычной ворожбе во время матча, но никто из ста тысяч магов Британии не смог сообщить ничего определенного. Под косыми взглядами общественности вопрос о спорности победы «команды Гаттера» решили закрыть.
