– Жизнь вообще несправедлива, – согласился Перегрин. – Здесь ты прав. Но так уж заведено в обществе, и не нам менять систему. Ты всегда знал, что не можешь рассчитывать на большее, чем дано тебе от рождения. Полагаю, нашлось бы немало людей, кто счел бы твою жизнь прекрасной: ты служитель Церкви, живешь в просторном доме и выполняешь, прямо скажем, не слишком обременительные обязанности.
– Ну ничего, в один прекрасный день Джон получит наследство, – торжествующе вздернул подбородок Стивен. – Мой сын, а не твой, получит все!
Это был удар под дых, но Перегрин решил быть выше оскорблений.
– Позволь напомнить, что, когда Джон все получит, это будет означать, что ты уже мертв, так что часть наследства ему придется потратить на оплату папашиных долгов.
Стивен сжал зубы, его израненное лицо стало ярко-розовым. Он был так зол, что не мог найти слов.
– Ну-ну, – наконец сказал он. – Хорошего дня, братец! – И стремительно вышел, так хлопнув дверью, что со стены отвалился кусочек штукатурки.
Оказавшись снаружи, на лестничной площадке, Стивен приостановился. Он не имел ни малейшего представления, как быть дальше. Перегрин остался внутри. Не побежал следом за братом с пачкой банкнот в руках. Что же делать? Самому долги никак не выплатить. От одной лишь мысли о Шмитте Стивена бросало в дрожь. Он прошелся туда-сюда, размышляя, не стоит ли вернуться: может, рассказать брату, как он сожалеет о случившемся, начать умолять Перегрина, взывая к лучшим сторонам его души? Так остаться или уходить? Нужно было определиться. Стивен схватился за подбородок, глубоко погрузившись в невеселые мысли.
Внезапно из дома послышался женский смех. Стивен бросил взгляд в сторону ярко освещенной лестницы. Смех доносился из гостиной Каролины. Слышала ли невестка их ссору? Уж не над ним ли смеялась? По крайней мере, она определенно смеялась. Неужели радовалась его падению? Стивен подошел к двери. Она там, эта отвратительная женщина, хохочет как сумасшедшая, и… ага, чей-то мужской голос. И кто же это, интересно, так развеселил леди Брокенхёрст? Стивен опустился на корточки и прижал ухо к замочной скважине. Тут дверь распахнулась.
– Боже мой! Стивен! Ты чуть не довел меня до сердечного приступа! – Каролина от неожиданности схватилась за грудь. – Что ты делаешь там, на полу?
– Ничего, – ответил Белласис, не без труда вставая на ноги, и прищурился.
Кто этот темноволосый юноша? Где-то он раньше уже видел его. Щеки у молодого человека покраснели, словно его поймали за чем-то непристойным. Каролина по-прежнему смотрела на Стивена.
– Я тут просто… – начал он и смешался.
– Ты помнишь мистера Поупа? Он на днях был в Брокенхёрст-Хаусе, – сказала Каролина, делая шаг назад и с гордостью демонстрируя своего гостя.
– Да, – кивнул Стивен.
Он действительно вспомнил. Это был тот самый молодой человек, которого усадили рядом с хозяйкой дома на почетное место. Тот самый юнец, которого торжественно водили по всему залу. У него вроде как были какие-то совместные дела с этим чванливым идиотом Тренчардом. И вот, пожалуйста, опять этот коммерсантишка здесь.
– Чарльз как раз рассказывал мне о своих планах. У него ткацкая фабрика в Манчестере.
Каролина просто лучилась от восторга. Стивену это показалось очень странным.
– Вас интересуют ткацкие фабрики в Манчестере? – спросил он.
– Леди Брокенхёрст взяла под покровительство мои начинания, – улыбнулся Чарльз, словно это все объясняло.
– Правда? – Стивен в недоумении переводил взгляд с одного на другого.
– Да, – кивнула графиня, но углубляться в подробности не стала. Вместо этого она проводила Чарльза на лестничную площадку.
– Я и так уже слишком долго его задержала, – улыбнулась она, минуя Стивена, чтобы пройти вместе с Чарльзом вниз по лестнице. – Мне было очень приятно поговорить с вами, мистер Поуп. С нетерпением жду нашей следующей встречи.
В холле лакей подал Чарльзу пальто и открыл дверь. Каролина глянула на верхнюю площадку, но вместо того, чтобы подойти к деверю, ушла в обеденный зал и закрыла за собой дверь. Постояв несколько минут, Стивен сошел вниз. У Белласиса появилось смутное подозрение, что сцена, которую он только что наблюдал, и его потребность в деньгах могут каким-то образом соединиться и обернуться в его пользу, вот только он пока еще не мог сформулировать, каким образом это произойдет.
Чарльз Поуп вышел из Брокенхёрст-Хауса на ярко освещенную солнцем Белгрейв-сквер. Он ликовал: встреча прошла удачно, графиня пообещала ему больше денег, чем он мог надеяться, удвоив сумму, которую изначально предложила. Оставался, правда, мучительный вопрос: почему она так поступает? А почему был столь щедр мистер Тренчард, ссудив ему задаток за фабрику на таких выгодных условиях? А теперь вот новая покровительница дала Чарльзу возможность найти поставщиков хлопка в Индии и расширить предприятие, что, по его прикидкам, должно было занять лет десять. Так все-таки, почему эти люди ему помогают? Все это выглядело весьма загадочно. Поуп был искренне польщен приглашением в особняк леди Брокенхёрст, и она сделала все, чтобы молодой человек чувствовал себя как дома. Но Чарльз не мог не удивляться, чем же он заслужил такой подарок судьбы.
– Кто-то, кажется, очень доволен собой.
Чарльз резко обернулся и прищурился от солнца:
– Вы?
– Я! – улыбнулась девушка.
– Леди Мария Грей, если не ошибаюсь?
После суаре Чарльз навел у хозяйки дома справки об этой девушке, так что теперь он знал, каково ее положение в обществе. Это стало для него ударом. Если прежде он надеялся, что Мария находится в пределах досягаемости, то теперь сразу понял, что шансов у него нет. И все же увидеть ее еще раз было приятно. Этого он отрицать не мог.
– Она самая. А вы мистер Поуп.
Сегодня на Марии был застегнутый на все пуговицы модный синий жакет поверх широкой юбки и шляпка, украшенная синими же цветами. Чарльзу показалось, что ничего более приятного его глаза никогда не видели.
– А почему, позвольте вас спросить, вы так переполнены весенней радостью? – мило рассмеявшись, поинтересовалась она.
– Так, дела. Вам будет скучно про это слушать, – сказал Чарльз.
– Откуда вам знать! Почему мужчины всегда заранее считают, будто женщинам интересны только сплетни и моды?
Они так и стояли и смотрели друг на друга, пока сзади кто-то легонько не кашлянул. Поуп обернулся и увидел женщину в черном.
«Должно быть, камеристка леди Марии, – подумал он. – Ну конечно! Юную девушку наверняка никуда не отпускают без сопровождающих».
– Простите меня. – Чарльз отвесил поклон и сложил руки, словно моля о пощаде. – Я не хотел вас обидеть. Просто мне подумалось, что финансирование поставок хлопка окажется не слишком занимательной темой для беседы.
