Анна засмеялась, что лишь еще больше разозлило Оливера.
– Я рос совсем не так, как начинали свою жизнь вы. Может быть, у меня более смелые ожидания, но ты сам научил меня этому.
Тут, конечно, была своя правда. Зачем, спрашивается, Джеймс настаивал на обучении в Чартерхаусе
[7] и Кембридже, если не хотел, чтобы мальчик вырос, мысля как джентльмен? Если уж на то пошло, женитьба Оливера на Сьюзен Миллер, также происходившей из семьи успешного коммерсанта, стала разочарованием для Джеймса, который рассчитывал найти для сына невесту поблагороднее. Правда, Сьюзен была единственным ребенком и рассчитывала со временем получить немалое наследство. Если, конечно, старый Миллер не передумает и не вычеркнет ее из завещания. Джеймс заметил, что тот становится все менее расположенным оставить деньги дочери, как собирался сделать сразу после свадьбы. «Эта дурочка все разбазарит», – сказал он как-то Тренчарду после обеда с обильными возлияниями, и с этим трудно было не согласиться.
– Хм. Ну ладно, что-нибудь придумаем. – Джеймс отложил приборы, и лакей подошел сменить тарелки. – У Кьюбитта была интересная мысль заняться Собачьим островом
[8].
– Собачьим островом? Но там же ничего нет! – Анна в знак благодарности улыбнулась лакею, когда тот забрал у нее тарелку. Джеймс, разумеется, был слишком занят важными вещами, чтобы думать о таких мелочах.
– Открытие Вест-Индских и Ост-Индских доков чертовски многое изменило… – Он замолчал, поймав взгляд Анны, и поправился: – Потрясающе много изменило. Каждый день вырастают хлипкие домишки, но Кьюбитт считает, что нам удастся создать вполне респектабельный район, если мы предоставим приличным людям – не только рабочим, но и управляющим – возможность найти там достойное жилье. Это же замечательно!
– И Оливер тоже в этом поучаствует? – Сьюзен попыталась спросить это с воодушевлением.
– Посмотрим.
– Конечно нет! – резко ответил Оливер. – Когда меня приглашали поучаствовать в чем-либо интересном?
– Что-то сегодня мы расходимся по всем пунктам.
Джеймс налил еще бокал вина из кувшина, который держал поближе к себе. Что скрывать, Оливер был его разочарованием, и сын об этом догадывался. Теплым отношениям это не способствовало.
Агнесса заскулила, и Анна посадила ее на колени, укрыв складками юбки.
– Мы почти на месяц отправляемся в Гленвилл, – сказала Анна, желая разрядить атмосферу. – Надеюсь, вы к нам приедете, как только сможете. Сьюзен, ты не останешься там на несколько дней?
Наступило молчание. Гленвиллом назывался их дом в Сомерсете, елизаветинский особняк неземной красоты, который Анна спасла, когда он находился на грани разрушения. До свадьбы Оливеру это место нравилось больше всего на свете. Но Сьюзен была иного мнения.
– Если сможем, приедем, – холодно улыбнулась она. – Уж больно туда дальняя дорога…
Джеймс знал, что, помимо роскошного дома в Лондоне, Сьюзен хотела также обзавестись поместьем, но недалеко от города, чтобы туда можно было добраться всего за несколько часов. Желательно также, чтобы там имелся большой современный дом со всеми удобствами. Неровный золотистый камень старинного Гленвилла, створчатые окна и кривые паркетные полы ее привлекали мало. Но Анна была непоколебима. Она не собиралась отказываться ни от дома, ни от поместья, да Джеймс на это и не рассчитывал. Анна пыталась научить сына и невестку ценить очарование старинного особняка. Ну а если Оливеру он все же окажется не нужен, ей придется поискать другого наследника. К этому она была вполне готова.
Анна не напрасно предположила, что слуги станут с большим удовольствием пересказывать друг другу разговор, происходивший наверху. Билли и Моррис, два лакея, прислуживавшие за ужином, заставили всех сидевших в людской за столом покатываться со смеху. Веселье продолжалось, пока не пришел мистер Тёртон. Он остановился на пороге:
– Надеюсь, никто в этой комнате не позволяет себе непочтительного отношения к хозяевам?
– Нет, мистер Тёртон, – заверил его Билли, но одна из служанок прыснула.
– Мистер и миссис Тренчард платят нам жалованье и поэтому заслуживают уважения.
– Да, мистер Тёртон.
Тёртон занял свое место за столом, смешки прекратились, и ужин для слуг начался.
– Хозяева, конечно, не такие, как желают казаться, и, когда они остаются одни, это заметно еще сильнее, – понизив голос, обратился дворецкий к экономке, миссис Фрэнт, сидевшей, по обыкновению, рядом с ним.
Миссис Фрэнт отнеслась к этому более снисходительно.
– Они достойные люди, мистер Тёртон, обходительные, честные. Знавала я благородные дома, где обращение было много хуже, – сказала она и потянулась за соусом с хреном.
– А мне жаль мистера Оливера, – покачал головой дворецкий. – Родители воспитали его как джентльмена, а теперь возмущаются, что он хочет быть джентльменом.
Тёртон нисколько не возражал против существующей общественной системы при условии, что в ней и ему найдется местечко.
– Почему бы миссис Оливер и не жить в большом доме, где она может принимать гостей? – подала голос с другого конца стола женщина с узким лицом, в черном одеянии камеристки. – Она принесла в семью достаточно денег. По-моему, несправедливо, что мистер Тренчард заставляет детей жить в кроличьей норе, хотя всем известно, что он хочет заслужить репутацию главы благородного семейства. Это как минимум нелогично!
– Как минимум нелогично? – хмыкнул Билли. – Ну вы и скажете, мисс Спир. И где только слова такие берете?
Но камеристка пропустила его замечание мимо ушей.
– Это миссис Тренчард виновата: рассердила за ужином миссис Оливер, – заметил Моррис.
– Миссис Тренчард не лучше своего мужа, – проворчала мисс Спир, забирая с тарелки большой кусок хлеба с маслом.
– Мне неприятно это говорить, мисс Спир, – начала миссис Фрэнт, – тем более если вы довольны миссис Оливер, своей госпожой, но я считаю, что ей не угодить. Столько манерности! Ну прямо испанская принцесса. То ли дело миссис Тренчард. Та прямо говорит, чего хочет, и причин жаловаться у меня нет! – Защищая своих хозяев, экономка распалялась все больше. – Что касается молодой пары, они мечтают о домах и поместьях, которые будут больше и роскошнее родительских, но чем, интересно, они их заслужили? Вот что я хотела бы знать.
– Миссис Фрэнт, благородные господа не «заслуживают» свои дома. Они получают их по наследству, – возразил ей дворецкий.
– Мистер Тёртон, здесь наши мнения расходятся, так что давайте останемся каждый при своем.
