Мрачное и в то же время волшебное место, будто стоишь на пороге божественного пантеона, и сверху, махая призрачными крылышками, вот-вот спустятся белокурые ангелочки, чьими ликами исписан верхний ярус стен. А может, и сам Сияющий пожалует на огонек — благословить молодоженов. Ну или его ненормальный братец заявится, дабы привнести в обычный ход праздника огненную сумасшедшинку. Эх, мечты… Об Ашенсэне и Ийзэбичи, прозванном в народе Аштарэтом, я кое-что знала благодаря редким откровениям наставницы. И это «кое-что», безусловно, интриговало.
Жених и невеста были одеты в традиционные свадебные наряды лордов тьмы. Он — в расшитый золотом черный костюм, она — в того же цвета фату и платье с многослойной газовой юбкой, узким корсетом и отороченным золотистым кружевом декольте. Легчайшая ткань развевалась от слабого ветерка, который создавали свободные духи, покинувшие свои ниши перед самым началом церемонии. Темно-лиловые бутоны, лежавшие на алтаре, прекрасно дополняли картину, как и антрацитовые чаши с бронзовой вязью узора на матовых боках. Если бы я не знала, что присутствую на свадьбе, вполне могла бы принять торжество за чьи-то похороны.
— Начнем! — произнес верховный жрец, и робкие перешептывания в зале мгновенно стихли, а будущие молодожены замерли, словно статуи, возле первой ступени возвышения. — Именем Сияющего! — Голос мерсира был спокойным и вроде негромким, но казалось, что он разносится по всему храму, зачаровывает, обволакивает и настраивает на нечто таинственное, невероятное, грандиозное и очень хорошее. Какой уж тут траур… если только по холостяцкой жизни!
Женевьева тронула клавиши величественного органа, занимавшего почти всю заднюю стену, и я замерла, вслушиваясь в гармоничные переливы удивительного инструмента. Должна признать, играла рыжая потрясающе: она полностью отдавалась музыке, и в эти мгновения была нереально красивой, что неприятно кололо мне сердце, потому что все, включая брачующихся и Хэйса, смотрели на нее. Но стоило прозвучать последнему аккорду, как исполнительница вновь превратилась в себя прежнюю — обычную пышногрудую охотницу за мужчинами, черные глаза которой пожирали моего мерсира. С губ едва не сорвалось нелестное словечко в ее адрес, но я вовремя прикусила язычок, поймав на себе заинтересованный взгляд Виктора.
«Все нормально?» — взглядом спросил он, и я выдавила в ответ вполне сносную, учитывая плохое освещение, улыбку.
— Да пребудет с вами тьма, лорд Коул Брук и леди Элиза Дан! — сказал жрец, обратив свой взор на жениха и невесту. Он жестом пригласил их подняться к алтарю, что они и сделали под тихую мелодию вновь запевшего инструмента.
И снова воцарилась торжественная тишина, едва пара застыла напротив жреца. Аарон начал возносить хвалу Сияющему, благодаря его за что-то там, я же, будто под гипнозом, внимала голосу, но не слышала слов. Очнулась, лишь когда громко хлопнула входная дверь и в зал с утробным рычанием ворвалась ощетинившаяся горгулья. Духи, водившие хоровод вокруг алтаря, разделились: двое закрыли собой брачующихся, напустив вокруг них побольше тьмы, остальные рванули к воплощенному сородичу, на которого уставились все без исключения. Даже Женевьева встала из-за органа и спряталась за спину невозмутимого мерсира.
— Гос-с-сти из снежного крыла! — прошипел крылатый монстр, который, как выяснилось, умел разговаривать по-человечески, в отличие от большинства слуг. — Прикажете пустить, ваше темнейшество?
Жрец молча кивнул, и «каменное» чудовище, что-то рыкнув оставшемуся на крыльце собрату, покорно посторонилось. Через пару секунд в зал вошли трое блондинов, одетых в серебристо-белые одежды.
— Да пребудет с вами тьма! — поприветствовал их Хэйс.
— И тебе всего светлого и радостного, Рон, — с легкой насмешкой на красивых губах отозвался лидер группы.
«Телохранители», — решила я, оценив двух других визитеров. Эти мужчины показались мне какими-то пресными и безликими, а вот их предводитель, напротив, был очень колоритным господином. Высокий, широкоплечий, с мерцающими в полумраке волосами, похожими на снег, искрящийся в свете ночных фонарей, с холодным прищуром темных глаз и неизменной полуулыбкой на породистом лице. В каждом движении этого самца чувствовалась уверенность и сила — не залюбоваться таким образчиком мужской красоты было сложно. Краем глаза я заметила, как поднялся со своего места эррисар тьмы и пошел навстречу вновь прибывшим. Хельга же осталась сидеть в первом ряду и даже не подумала поприветствовать… вероятно, жениха. Вряд ли она ждала кого-то другого, учитывая то, с каким рвением готовилась к этой свадьбе. Вот и первая обещанная странность ее поведения: любимый примчался, а она даже ухом не повела. С другой стороны, он сам хорош: чуть венчание бедным лордам тьмы не сорвал. Или все же сорвал?
— Прошу извинить нас за вторжение, — отвесив легкий поклон Дарэну и стоявшей у алтаря паре, сказал заинтересовавший меня блондин. — Надеюсь, то, что мы явились не с пустыми руками, загладит нашу вину? — Он посмотрел на молодоженов, которым помешал пожениться, и тем ничего не оставалось, как заверить наглеца в своей искренней радости от его присутствия, без сомнения, сделавшего честь и им, и всему крылу тьмы.
Когда закончился обмен любезностями, милорд Дигрэ, а это был именно он, судя по прозвучавшему в разговоре имени, велел своим спутникам заносить подарки, на что мерсир не без ехидства напомнил, что молодым неплохо бы для начала обвенчаться. В результате вручение даров отложили до конца церемонии, залетному эррисару освободили место в первом ряду возле прорицательницы, а его телохранителей отправили в конец зала, где были пустые скамьи. Венчание снова продолжилось, и на этот раз никто его не прерывал. Красивый обряд, душевный… я по-настоящему прониклась, когда жених с невестой клятвенно обещали любить друг друга, невзирая на обстоятельства, и выпили при этом поровну сладкий и горький напитки из антрацитовых чаш, символизирующих горе и радость. Но едва Виктор взял меня за руку, чуть поглаживая большим пальцем запястье, как ощущение причастности к чему-то волшебному прошло. Не резко, но решительно я высвободила ладонь из плена мужских пальцев и, чуть улыбнувшись, шепнула:
— Не надо.
Виктор не обиделся и не возмутился, даже кивнул в ответ, принимая мою просьбу, но колючий блеск в его черных глазах мне не понравился. Как бы не вернулся сторицей отказ подержаться с ним за ручки в полутемном зале. Но и давать парню добро на робкие поползновения я тоже побоялась, а то решит еще, что благоволю ему, доказывай потом, что это не так.
В саду…
Шумные пиры с бесконечной сменой блюд в Дарквиле, насколько я поняла, не являлись частью свадебных гуляний. В холодное время года после брачного обряда гости вместе с молодоженами отправлялись в родовой замок новоявленной семейной пары и там, в украшенном магическими огнями зале отмечали радостное событие. Летом же узкие столы с легкими закусками и всевозможными напитками выстраивались прямо на улице, причем не во дворе будущего дома новобрачных, а в небольшом уютном сквере, расположенном за храмом Сияющего. Туда-то мы все и пошли, покинув обитель местного божества. Возле подносов стояли одетые в черные мантии монстры-официанты, и каждый гость сам подходил к ним, чтобы взять бокал вина или одну из великого множества тарталеток. На небольшой открытой сцене, подсвеченной фонарями, играли музыканты, рядом на площадке пара темнооких заводил устраивала забавные конкурсы и объявляла танцы, чуть поодаль на скамьях сидели те, кто хотел отдохнуть. Веселиться лорды тьмы любили и умели, что бы там про них ни болтала людская молва. Ну а я любила и умела колдовать, особенно когда от меня этого так ждали.
