– Неплохой мысленный эксперимент, – говорит Сиберт.
– Мы все записали? – спрашивает Феликс, сидящий за ширмой перед экраном компьютера. – Они выступили даже лучше, чем я ожидал! – Тони верен себе. Наверняка он обдумывал это предательство уже довольно давно, и вот ему подвернулся удобный случай. Положение опасное.
– Записано в лучшем виде, – говорит 8Рукк. – И звук, и картинка.
– Отлично, – говорит Феликс. – Надо поторопиться, пока они не придушили Лонни подушкой. Жмите на кнопку, играйте побудку. Какую вы выбрали музыку для пробуждения? – Выбор музыки для волшебного острова он предоставил 8Рукку, как, вероятно, и было с Просперо и Ариэлем, хотя Феликс скачал и принес все запрошенные композиции.
– «Металлика». «Верхом на молнии». Громкая штука.
– Мой ловкий дух! – говорит Феликс.
– Господи! – говорит Сэл, резко садясь на койке. – Что это было? Трубы Судного дня?
– Что происходит? – говорит Лонни, потирая глаза.
– Я слышал крики, – говорит Тони. – Мятежники… похоже, они снова разбушевались. Приготовьтесь! Хватайте подушки. Держите их перед собой, если вдруг будут стрелять!
– Башка гудит, – говорит Сэл. – Словно с похмелья. Я не слышал никаких криков.
– Я слышал только какое-то жужжание, – говорит Лонни.
37. Власть чар не лжет
Дверь открывается. В коридоре включается свет.
– И что теперь? – говорит Тони.
– Это ловушка, – говорит Сэл.
Лонни осторожно подходит к двери, выглядывает в коридор.
– Там никого нет, – говорит он.
– Теперь давайте печальную музыку, – говорит Феликс 8Рукку. – Из гримерной. Ваза с виноградом на месте?
– Должна быть. Сейчас посмотрю, – говорит 8Рукк, глядя на экран. – Да, вижу. На месте.
– Нечисть хорошо поработала, – говорит Феликс. – Надеюсь, люк под вазой исправен.
– Мы проверили, все работает, – говорит 8Рукк. – Для этой сцены я выбрал песню Леонарда Коэна. «Птичка на проводе». Только замедленная в два раза. Сам записал ее на синтезаторе.
– Отличный выбор, – говорит Феликс.
– Виолончель и терменвокс на заднем плане, – говорит 8Рукк. – Медленно и печально.
– То, что нужно, – говорит Феликс. – Я уже предвкушаю. Включайте.
– Откуда-то из конца коридора, – говорит Сиберт.
– Это же «Птичка на проводе»? – говорит Тони.
– Они издеваются, – говорит Сэл.
– «Я пытался вырваться на свободу», – говорит Лонни. – Может быть, это сообщение от кого-то, кто пытается нам помочь. Наверное, надо сходить посмотреть. Всяко лучше, чем просто сидеть на месте.
– Почему бы и нет? – говорит Сиберт, кусая ноготь на указательном пальце.
– Пусть они идут первыми, – шепчет ему Тони. – А то вдруг будут стрелять.
– Они вышли из камеры, – говорит 8Рукк. – Все четверо. Картинка из коридора не очень четкая, но вот они. Идут по коридору. Подходят к гримерке.
– Мне неприятно, что приходится впутывать Лонни, – говорит Феликс, – но ничего не поделаешь. Как бы там ни было, он сам связался с плохой компанией. Ему нацепили динамик?
– Да, – говорит 8Рукк. – На воротник. Динамик работает, все нормально. Когда надо будет его включить, щелкайте мышью сюда.
Они наблюдают, как четверо мужчин на экране подходят к двери в гримерную. На стене по обеим сторонам двери наклеены вырезанные из бумаги силуэты – динозавр, инопланетянин, – как бы приглашающие войти внутрь.
– Прекрасный идиотизм, – шепчет Феликс себе под нос.
– Это что, детский сад? – говорит Сиберт. – Сначала пальмы, теперь вот это!
– Кто здесь начальник? – говорит Сэл. – Похоже, грядут кадровые перестановки! – Он трогает лоб тыльной стороной ладони. – Это динозавр? Как-то мне нехорошо. Кажется, у меня температура.
Но все четверо заходят внутрь.
– Что это? – говорит Тони. – Похоже на театральную гримерную. Ишь ты, даже ваза с фруктами! Хотя здесь один виноград. А где блюдо с печеньем и сыром?
– Красивая музыка, – говорит Лонни. – Это из «Волшебной флейты»?
– Какая разница? Мне надо поесть, – говорит Сэл. Его заметно пошатывает.
– Можно и поесть, – говорит Сиберт. – Берите виноград.
– Не ешь виноград, – говорит тихий голос рядом с ухом Лонни. Мужской голос, смутно знакомый.
– Что? – говорит Лонни. – Кто это? – Он щупает воротник, находит крошечный динамик. Пока остальные едят, Лонни стоит в стороне.
– Странный вкус, – говорит Сэл. – Наверное, лучше его не есть.
– Уже едим, – говорит Сиберт.
– Что-то мне плохо, – говорит Тони. – Мне надо сесть.
– Винограда достаточно, – говорит Феликс. – Похоже, уже подействовало. Вы знаете, что это за препарат? Которым я обогатил виноград?
– Всего понемножку, – говорит 8Рукк. – Глаз гадюки. Кетамин. Слюна. Грибы. Убойная штука, если все правильно забодяжить. Вштырит мгновенно, сейчас пойдет лютый приход. Я бы и сам не отказался.
– Давайте гром, – говорит Феликс.
Раздается оглушительный грохот, свет гаснет. Когда свет зажигается снова: ваза с виноградом исчезла. На стене дрожит зловещая тень: гигантская птица, машущая крыльями.
– Неплохо смотрится, – говорит Феликс 8Рукку.
– Да, вы выбрали отличные крылья.
В скрытом динамике включается песня. Поют противно, но с чувством:
Вот три злодея,
Грехов своих не разумеют.
Но грехов у них – не сосчитать,
Даже не знаю, с чего начать.
Много гадостей учинили,
Чем изрядно меня огорчили,
Феликсу столько обид причинили,
Вот за что вас ума и лишили!
Сэл потерял сына. Жутко!
Это уже не шутка.
Причем это только начало,
Любой кары вам будет мало.
Покайтесь, изверги.
Еще не поздно.
Все еще можно исправить.
Если злодеи вину признают.
Злодеи… значит… вы.
– Где она? – говорит Тони. – Эта крылатая тварь! Этот демон! Вот он! Там!
– Что я наделал? – говорит Сэл и плачет. – Лучше бы я умер! Вы слышали? Они убили Фредди. Это я виноват! Это расплата за то, что мы сделали с Феликсом!
– Это ужасно, – говорит Сиберт. – Нас отравили! Где мое тело? Я испаряюсь!
– Что на вас всех нашло? – говорит Лонни.
– Стих, конечно, убогий, но свое дело сделал, – говорит Феликс. – Вкупе с виноградом.
