– Ну что он? – Полицейский кивнул на задержанного.
– Отклонения есть, но они умственного, а не психиатрического характера, – сказала она, поднимаясь. – Лет двадцать назад его бы забрали лечить, но теперь эта форма шизофрении считается редкой разновидностью нормы.
Женщина вышла, никому не сказав «до свидания».
– Это все? – выдержав вежливую паузу, спросил Кукутис.
– Идите, – буркнул в ответ полицейский, не скрывая своего плохого настроения.
– Нет, теперь я так просто от вас не уйду! – неожиданно заявил старик. – Дайте справку, что у вас ко мне нет претензий. С подписью и печатью!
Кислая мина, возникшая на лице полицейского, заставила Кукутиса улыбнуться.
– Вы, когда недовольны, мне одного старого знакомого поляка напоминаете!
Полицейский, которому на вид было лет тридцать, словно испугавшись, мгновенно выражение лица исправил.
– Подождите минутку, – попросил он и вышел.
Пока его не было, собрал Кукутис все документы в пачку и засунул их обратно в нишу, вырезанную внутри «чашки» деревянной ноги. А когда полицейский со справкой в руке вернулся, несколько минут Кукутис на мокрую синюю печать дул, чтобы высохла. Только потом сложил листок справки вчетверо и туда же, к паспортам, сунул.
– Если вам во Францию, – говорил вышедший с Кукутисом на улицу полицейский, – то лучше налево до перекрестка и потом снова налево и прямо, до моста. Дальше, за мостом, Франция!
– Спасибо! – Кукутис посмотрел на молодого мужчину без всякой обиды, даже как-то сочувственно.
– И еще, – добавил немецкий полицейский. – Совет хочу вам дать! Не играйте в Германии в общественных местах на губной гармошке! Она у некоторых граждан нехорошие воспоминания вызывает!
– Это я уже понял, – Кукутис кивнул.
Потопал несколько раз деревянной ногой по выложенному плиткой тротуару, проверяя: хорошо ли ее с культей двумя короткими ремнями и пряжками соединил. Нога снова показалась ему неотъемлемой. И зашагал он по указанному полицейским пути в сторону перекрестка, где надлежало налево свернуть, чтобы до Франции дойти.
Глава 73. Пиенагалис. Возле Аникщяя
Смешнее всего оказалось выбрать новое имя для красного кота. Рената провела не менее получаса за большим овальным столом – на ее половине стола, свободной от компьютера и бумаг Витаса, в гостиной с кружкой ароматного фруктового чая, листком бумаги и шариковой ручкой. После каждых двух-трех глотков, поначалу осторожных и маленьких, чтобы не обжечься, на листок бумаги ложилось одно, а иногда и два кошачьих имени. Первые клички оказались слишком традиционными: Мицюс, Пукас, Райнис. И сама же Рената их вычеркнула из списка – показались они ей слишком банальными. «А может, Тульпите!»
[48] – прошептала она, примеряя кличку к красному коту, ходившему по комнате и время от времени жалобно мяукавшему.
– Tulpyte, – повторила более уверенно, думая, что нашла то, что искала.
– Мы вовремя Гугласа сфотографировали! – сообщил ей вернувшийся со двора Витас. – Кажется, он начал линять!
– А я нашему котику имя нашла! Чтобы он почувствовал себя увереннее!
– И какое? – поинтересовался Витас.
– Tulpyte! – с гордостью сообщила хозяйка дома.
Витаса предложенная кличка не впечатлила.
– Ну и какой же он тюльпанчик? – спросил он с сомнением. – Посмотри на него!
– Красный тюльпанчик! – Пояснила Рената.
Витас отрицательно мотнул головой.
– Выкрикни «тюльпанчик»! – попросил он.
Рената выкрикнула нежно, почти нараспев.
– А теперь представь, что он убежал и ты ходишь вокруг дома и зовешь его бесконечно! Столько лишних слогов! Твой язык устанет раньше, чем ты его найдешь! Да и как-то слишком сладко! У него морда хулигана, глаза хулигана! Какой он, к черту, «тюльпанчик»? Надо что-то покороче и посовременнее! Тем более, что сегодня вечером его ждут приключения!
Рената посмотрела на Витаса подозрительно.
– Какие приключения?
– Не знаю, – Витас пожал плечами. – Может, веселые, может, не очень! Но завтра он должен стать знаменитостью, иначе наш бизнес-проект окажется вялотекущим, как хронический насморк!
Теперь уже Рената удивленно замотала головой.
– Ты мне никогда всего не рассказываешь! Почему? – спросила она, глядя Витасу в глаза.
– Боюсь, – открыто и честно признался парень. – Боюсь, что тебе покажется, что я идиот! Если б я умел складно рассказывать все, что думаю, тогда – другое дело! Но у меня в голове постоянно классные мысли, а когда я их пересказываю, получается что-то не очень связное и непонятное… Показывать иногда лучше, чем рассказывать!
– Ну тогда покажи мне что-нибудь, чтобы я все поняла! – твердо и требовательно попросила Рената.
– Отличная мысль! – согласился Витас. – Только сначала давай ему новое имя подберем! Запоминающееся!.. Кажется, у меня есть! – его взгляд загорелся. – Гуглас у нас уже есть! А чего больше всего не любит Гугл?
– Гуглас или Гугл? – уточнила Рената.
– Ну если Гуглас назван в честь Гугла, то кота надо назвать в честь того, чего не любит Гугл. Ведь собаки котов терпеть не могут!
Рената тяжело вздохнула. Она не понимала, к чему клонит Витас, но теперь знала, что в мыслях у него все в порядке, это с объяснениями своих замыслов – проблемы.
– Гугл не любит компьютерных вирусов? – предположила Рената. – Ты хочешь назвать его Вирус?
– Гугл больше всего не любит спама! – Витас посмотрел на нее снисходительно, словно она провалила совершенно легкий экзамен. – Давай котика назовем Спаммас!
– Но это же собачья кличка! – воспротивилась Рената. – Так называют собак, которые долго и без повода лают!
– А ты посмотри на это по-другому! Представь картинку – собака гоняется за кошкой! Гуглас гоняется за Спаммасом! Логично?
Ренате действительно стало смешно.
– Называй его, как хочешь! Это твой кот! – махнула она рукой. – Гуглас – мой пес, а Спаммас – твой кот. Ты и сам как спам иногда!
– Не надо преувеличивать! – Витас игриво погрозил пальцем Ренате. После подошел и поцеловал. – Теперь, когда у кота есть имя, я займусь делом!
– А показать? – спросила Рената.
– Дай мне часик! Мне надо сделать макетик одной бумажки, а потом распечатаю и покажу.
Он притащил из спальни недавно купленный цветной ксерокс, подсоединил к ноутбуку и застучал пальцами по клавиатуре.
