Солнце, уже давно перевалившее за полдень, перед зимней стужей жарило как в последний раз. Над сухой глинистой почвой извивалось марево, искажая дальние объекты: горы, торчащие мертвые кусты, камни. Почти тишина, только иногда слышался редкий стрекот вездесущих кузнечиков. Пустыня.
Басмач с Назаром шли молча, каждый думая о чем-то своем. Да и мужчинам, как правило, не требуется много разговаривать. В особенности, когда все понятно и так, без слов: жарко, потно, пыльно, еще топать и топать.
Назар остановился, скинул ППШ, заплечный мешок и стянул с себя войлочную куртку. Несмотря на палящее солнце, воздух неприятно холодил тело в промокшей от пота одежде. Бородач же парился в своем плаще, единственно, что повязал лысину тряпкой, став похожим на пирата из книжки Гены Степаныча. Глядя в спину Басмачу, Назар еле сдержал смешок.
– Чо ржем? – не останавливаясь, через плечо пробурчал Басмач. Борода, породистый нос, синяя линялая тряпка на голове – только добавили сходство с флибустьером.
– Да так, вспомнилось тут. Из книжки про пиратов «Синяя борода» называлось.
– Ща тебе для веселости еще свой рюкзачок подкину, и будет полное йо-хо-хо и бутылка рома.
– Басмач, а та река, по которой мы плыли, далеко?
– Иртыш? Не наплавался еще? Ну, километров десять-пятнадцать отсюда. Она почти параллельно дороге течет, – принялся объяснять Басмач, махнув рукой в сторону видневшихся почти на горизонте возвышенностей. – Только во-он у тех гор расходятся. Это если по карте судить. Зачем тебе? А, за пса своего беспокоишься.
– Да, вдруг выплыл?
– Все возможно, я не гадалка, предсказывать не умею. Мне интересно другое: на сколько мы конвой опередили? Если вообще обогнали, – поморщившись от ноющей боли в ноге, Басмач сплюнул. В сторону метнулась маленькая ящерка, почти не отличимая по цвету от земли.
Идти становилось все труднее, к солнцепеку добавился песок. Протянувшиеся на много метров наметенные ветром сыпучие «языки» заставляли ноги вязнуть по щиколотку и дальше. Песок набивался в обувь, приходилось останавливаться и вытряхивать, чтобы не стереть ступни в кровь. Усевшись прямо на песок, Назар стянул сапоги и принялся их выстукивать от песчинок, попавших между пальцами: мелочь, а неприятно. Его внимание привлек торчащий над пыльной поверхностью кусок скалы необычной формы.
– Какой странный камень.
– Угу, – согласился Басмач, рассматривая валун, прикрывая глаза ладонью от слепящего солнца. – Природа на всякое горазда: вода, ветер и время – самые замысловатые скульпторы.
Но подойдя ближе, они убедились, что ветер тут ни при чем, а вода лишь отчасти. Время, да, поработало знатно – металл здорово проржавел. Но больше всех поработал огонь.
В небольшой низине, засыпанный песком и мусором по самые окна, виднелся автомобиль. Странный, возможно даже и гоночный. С двумя продолговатыми бочками топливных баков сзади, наверняка для дальних поездок. Машина сгорела, ни пятнышка краски на кузове и черная сажа на черепе, глядящем провалами глазниц из салона, забитого песком, говорили об этом явно. Водитель, или пассажир этот бедняга? Кто знает.
– Отдохнем здесь немного и дальше пойдем. Чтоб вот как тот – зубастый – не улыбаться прохожим. – Басмач устало скинул рюкзак и облокотился спиной о горячий бок машины и тут же отпрянул – металл оказался слишком горячим. – Пацан, погляди, что там, выкинь черепушку и туда заберись.
– Зачем? – Назар хотел усесться рядом.
– Потому как тенек там, балбес. Делай что говорят, – бородач покосился на Назара.
– Мне и здесь нормально, – он плюхнулся рядом.
Просидеть долго под палящим солнцем не вышло, выдвинулись в путь.
Местность казалась абсолютно мертвой: ни кустика, ни травинки, ни даже стрекотания кузнечиков. Если раньше песок встречался в виде наносов, то теперь желтым покрывалом было присыпано все. Они шли по сплошному песку, с трудом вытягивая ноги.
– Проклятый песок! – выругался Назар, в который раз стягивая обувь. – Когда он кончится?!
– Тихо! – шикнул Басмач, к чему-то прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. Назар подобрался, натянул обувку и схватил оружие.
– Что?.. – тихо спросил Назар, осматривая однообразный пейзаж.
– Слушай. Жужжит, – Басмач поднял указательный палец. – Слышишь?
Назар прислушался: приглушенное жужжание, низкий вибрирующий звук доносился как будто издалека.
– Что это может быть, машина? – прошептал Назар, вставая с кочки.
– Не знаю, однако, не шумим и глядим под ноги. Пошли.
Басмач, держа ружье наготове, взял курс на кочку метрах в тридцати с торчащим из верхушки пучком ковыля.
Приблизившись к кочке, Басмач быстро лег на землю, и махнул Назару. Сразу за торчащим ковылем тянулся неглубокий овражек, скорее, промоина, возникшая от дождей и стекающей по склону воды. Глинистые стенки оврага были усыпаны крупными дырами. Не меньше десятка отверстий, с кулак размером, делали желтую поверхность похожей на дуршлаг, очень крупный дуршлаг. А вокруг суетились осы, размерами подстать многочисленным норам.
– Вот тебе и жужжание, шершни. Но таких огромных никогда не встречал, – прошептал Басмач. Назар с ужасом смотрел на полосатых тварей, деловито ползавших по усыпанной мелкими косточками глиняной площадке.
– Ну их, обойдем. – Басмач отполз от края и, пригнувшись, пошел в сторону. Над головой с натужным жужжанием пролетели два шершня, держа в длинных лапах опухшую тушку не то суслика, не то крупной крысы. Назар проследил их полет и только потом рванул следом за Басмачом.
Овраг с шершнями остался далеко позади, жужжания уже не было слышно.
– Что это за твари были?! – Назара заметно потряхивало. – Они крысу тащили.
– Говорил же – шершни, – отозвался бородач. – Крысу? Еще бы, они ведь хищники. А раньше самый крупный не больше мизинца был, да и хрен такого встретишь, редкость. Теперь вот, пожалуйста. Не боись, парень. Главное при встрече с такими не шуметь, руками не махать. Ушли, и слава Богу.
Горизонт стремительно темнел, и дело вовсе не в наступавших сумерках – солнце было все еще высоко. Погода явно портилась. Ветер, горячий и порывистый, закручиваясь в миниатюрные смерчи, подхватывал горсти земли и бросал в лицо. Назар и Басмач кутались в одежду, закрывая лица повязками из тряпки – последних чистых портянок Басмача.
Пыльная буря налетела сплошной стеной. Небо и горячий кругляш солнца вмиг исчезли, наступили густые сумерки. Теперь ветер нес не только пыль, но и крупный, шершавый песок, который тут же забивал глаза уши и рот, не давая даже вдохнуть. Набиваясь горстями за пазуху и в карманы.
Тонкий свист временами переходил в оглушающий низкий рев. Идти было просто невозможно, каждый шаг давался с огромным трудом. Назара сбило с ног порывом ветра, проволокло несколько метров, и тут же вокруг стала расти куча песка, практически бархан. Его уже почти засыпало, но Басмач подоспел вовремя, и за шкирку поднял Назара.
