И в этот момент кто-то влетел в комнату со стороны бара, на ходу стреляя из полуавтоматического оружия. Было слишком темно, чтобы рассмотреть лицо стрелка, но я знал, что это Дек. Он мгновенно обнаружил меня, схватил за ворот и молча толкнул в сторону входа. Второго приглашения не требовалось. Я бросился бежать.
Мне казалось, что с момента смерти хакера прошло не меньше часа, хотя, скорее всего, лишь пара минут. В кафе царил полный хаос – там крутился вихрь теней, до смерти напуганных звуками перестрелки. Мужчины и женщины пытались спуститься с террас, перелезали друг через друга, падали и дрались. Оказавшись в центре толпы, я почувствовал себя в чуть большей безопасности, но скоро понял, что толпа тащит меня к выходу. Я попытался сопротивляться, зная, что мне надо постараться найти Лору, а потом вернуться и помочь Деку, но давление испуганных людей было слишком велико. Меня окружали выпученные глаза, открытые в крике рты, развевающиеся волосы – и все это на фоне непрекращающихся криков ужаса, которые становились все громче и громче, пока не стали совсем непереносимыми. Мне приходилось двигаться вперед – только так я мог оставаться на ногах, чтобы меня не затоптали двигавшиеся сзади.
Даже повернуть голову я смог, только когда толпа вытолкнула меня на улицу. Половина людей здесь спотыкалась и падала на ступеньки, а вторая половина бежала по их телам, как будто инстинкт говорил ей, что спасение ждет где-то на Восточном побережье
[45]. Я едва смог удержаться на ногах и отойти от двери достаточно далеко, чтобы получить возможность повернуться. В дверях царило такое столпотворение, как будто дьявол в аду отошел на минутку, а среди грешников прошел слух, что тот, кто успеет сбежать за это время, освободится навсегда.
Мне надо было вернуться. К черту Лору, но нужно найти Дека. Будем надеяться, что в комнате он находился ровно столько времени, сколько было необходимо, чтобы прикрыть меня, но в дверях его не было видно. Он меня не бросил, и я не имел права бросать его – но двигаться против волны человеческих тел, вываливающихся на тротуар, не было никакой возможности. Я пытался вспомнить, есть ли в кафе другие выходы, когда увидел его во втором ряду следующей волны беглецов, которые протискивались через дверной проем. Одной рукой он пригибал вниз голову Лоры, его же голова была высоко поднята, и он оглядывался вокруг себя, пытаясь найти в толпе места с наименьшим сопротивлением. Я закричал, и он меня увидел. Дек стал пробиваться сквозь толпу, отпихивая попадавшихся ему на пути, – сейчас он был единственным человеком в толпе, не потерявшим присутствия духа и двигавшимся в четко выбранном направлении.
– Боже, – воскликнул я, когда они выбрались. – Как я рад тебя видеть.
– Как всегда, взаимно, приятель, – ответил Дек. – Но, мне кажется, нам следует поторопиться.
Лора тяжело дышала, зеленое платье было порвано в трех местах.
– Ты с нами? – спросил я у нее.
– Черт, да, – выдохнула она, трезвея на глазах от пережитого шока.
– Как, черт побери, тебе это удалось? – спросил я Дека, пока мы бежали по набережной в сторону машины.
– Удалось что? – переспросил Дек, поворачиваясь на ходу и оглядывая кошмар, творившийся перед входом. Люди все еще были зажаты в дверях. У нас было несколько минут, пока мужики в сером смогут пробиться, даже если откроют огонь.
– Найти Лору и выбраться.
– Ты это о чем? – спросил Дек, останавливаясь возле машины. Его лицо было влажным от пота, а на щеке виднелась кровавая царапина. – Я все это время не отходил от нее, как ты велел мне в записке.
Я посмотрел на Лору. По ней было видно, что Дек говорит правду.
– А что там произошло? – спросила она.
– Твой хакер меня подставил, – ответил я. – Но копы ничего не знают о связи с убийством Хаммонда. А потом появились ребята в костюмах. И с большими ружьями.
– Ребята? – Лора выглядела испуганной.
– Ага. Четверо, что, по крайней мере, объясняет, как они умудряются быть в двух местах одновременно. И они велели копам выдать меня.
– Тогда как, черт возьми, тебе удалось выбраться? – нахмурившись, спросил Дек.
– Кто-то вырубил свет, и все стали стрелять друг в друга. Я почти добрался до двери, и меня вот-вот должны были убить, когда какой-то парень вышвырнул меня с линии огня. Я подумал, что это ты.
– Нет. Прости приятель, это должен был быть я, но меня там не было.
– Тогда кто же это был? – настойчиво спросила Лора, находясь на грани истерики.
Я покачал головой.
– Сейчас это не важно, – сказал Дек, поглядывая на кафе. – Поставь потом свечку в церкви – среди чокнутых, разгуливающих по улицам, хотя бы один играет за нас. А пока нам надо убираться отсюда.
– Так залезайте в машину.
– Копам известен твой номер, – покачал головой Дек. – Другие тоже могут их знать. Так что я возьму машину и спрячу ее где-нибудь. А вы с Лорой потеряйтесь.
– А что, если они тебя поймают?
– Скажу, что угнал, – пожал плечами Дек. – Нас с тобой ничто не связывает, мы никогда не работали вместе.
Я посмотрел на набережную. Вход в подземку был хорошо виден.
– Где встретимся?
– У меня. Если меня еще не будет, не стесняйтесь, входите, – он опустил руку в карман и протянул мне свой пистолет. – Применяй только в самом крайнем случае.
Я открыл багажник, достал сноприемник и протянул ключи Деку.
– Постарайся, чтобы хотя бы два колеса постоянно соприкасались с дорогой, – посоветовал я ему на прощание.
Дек быстро отъехал, а я побежал к входу на станцию. Лора пыхтела рядом. Пара каких-то парней стояла на ступенях, пялясь на бедлам возле кафе, а где-то вдали уже слышались сирены подъезжающих черно-белых тачек.
– Что там произошло? – спросил один из парней.
– Странный случай массового пищевого отравления, – ответил я и потянул Лору за собой, вниз, на станцию.
Чисто рефлекторно мы протянули указательные пальцы к билетному автомату – я успел перехватить ее руку в самый последний момент.
– Ну что еще? – огрызнулась она.
Я стал искать мелочь.
– Если мы заплатим за билеты пальцем, они будут точно знать, куда мы поехали. – Тут я вспомнил, что денег у меня нет. – Черт, у тебя есть монеты?
– Сумка осталась в машине, – ответила она, и лицо ее осунулось.
Мы опять поднялись по ступенькам, резко повернули налево и побежали через мост. В противоположную сторону пролетела полицейская машина, но на улицах было слишком много бегущих людей – все это походило на благотворительный забег, с той лишь разницей, что участники не знали, куда бежать – так что копы не обратили на нас никакого внимания. Я направился к переулку, в котором – я точно знал – был банкомат. Вскоре они выяснят, что я снимал здесь деньги, но они и так в курсе, что я нахожусь в этом районе. Это лучше, чем если они узнают, на каком точно поезде мы уехали.
