Покурив, Спиридонов сошел с крыльца и задумчиво побрел в сторону Петровки, но, не пройдя и сотни шагов, остановился, развернулся и вернулся к крыльцу. Здесь стояло несколько автомобилей, среди которых ничем не выделялся самый обычный «ГАЗ-А». Этот автомобиль числился за обществом «Динамо», но был предоставлен Спиридонову в личное распоряжение по инициативе товарища Ягоды. Надо сказать, по инициативе товарища Ягоды в жизни Спиридонова произошли довольно большие изменения.
Началось все с того, что первый зам Менжинского неожиданно нагрянул к нему на тренировку в компании Молчанова и одного из первых учеников Спиридонова, Коли Власика. Спиридонов визиту начальства не удивился, спокойно завершил тренировку и вышел к высшему руководству ОГПУ.
– Виктор Афанасьевич, у меня к вам, собственно, два вопроса, – с порога начал Генрих Григорьевич Ягода. – Где бы мы могли спокойно поговорить, на свежем воздухе, например?
Спиридонов предложил выйти к прудам. Была осень. Стремительно теряющее жар солнце золотило воду, на ее поверхности плавали опавшие листья. Дорожка вдоль пруда, впрочем, была тщательно очищена от листвы.
– Вячеслав Рудольфович совсем плох, – тихо сказал Ягода. – Почти не встает, а врачи только руками разводят. Так уж получилось, что фактически я руковожу всеми делами Управления. Вот Политбюро и решило, что, пока Вячеслав Рудольфович не поправится, я буду исполнять его обязанности временно.
Шедший немного позади Власик угрюмо кивнул.
– Даже и не знаю, что сказать, – ответил Спиридонов. – Поздравлять в этой ситуации считаю неуместным, но отмечу, что вы – единственный, кто с этим справится.
Теперь кивнул Ягода:
– Хорошо, давайте сразу к делу. Мы считаем, что систему подготовки кадров по вашей методике следует расширять. В нашем ведомстве грядут большие перемены по причинам, о которых я скажу позже. Уже точно известно, что нас преобразовывают в наркомат.
– Давно пора, – кивнул Спиридонов. Он не был идеалистом и прекрасно понимал, что от идеалистической концепции, заключающейся в том, что рост сознания масс со временем сделает Государственное политическое управление ненужным, следует отказаться как можно скорее. Виктор Афанасьевич не вникал в тонкости исторического материализма, но от своих учеников знал положение дел в обществе. Преступлений и преступников меньше, увы, не становилось. Штаты РККМ все увеличивались, и содержать такую структуру вне контроля специализированного наркомата было, конечно, непростительным благодушием.
– Кроме того, есть договоренность, что все искусственные ограничения на расширение штатов наших структур будут сняты. Это означает, что нам необходимо будет больше подготовленных бойцов, – продолжил Ягода.
– Надо будет больше – подготовим больше, – пожал плечами Спиридонов. – Могу предложить отозвать из милицейских структур нескольких наиболее способных учеников, и я быстро подготовлю из них инструкторов.
– Вот-вот, – подхватил Ягода. – Более того, Виктор Афанасьевич, мы бы хотели, чтобы вы помимо общей подготовки создали и специальные курсы подготовки инструкторов. А мы в этом вам всемерно поспособствуем.
– Не вижу никаких препятствий к этому, – ответил Спиридонов. – Но мне нужно будет дня два-три на то, чтобы выработать соответствующие учебные планы.
– Замечательно! – ответил Ягода. – Сосредоточьтесь, пожалуйста, на этой работе. Если вам что-то будет необходимо…
– Я представлю вам список тех, кого хотелось бы видеть в первой группе, – ответил Спиридонов. – Передам на́рочно, завтра к двенадцати ноль-ноль. А больше пока ничего.
– Конечно же, мы позаботимся об улучшении ваших социально-бытовых условий, – пообещал Ягода.
– Это лишнее, – ответил Спиридонов. – Я живу один, и мне всего хватает. Но вы говорили, что у вас ко мне два дела…
Ягода на мгновение отвернулся, глядя на попытки вороны на лету отнять у чайки выловленную ею рыбешку. В конце концов чайка рыбку упустила, но и ворона осталась ни с чем.
– В процессе подготовки к нашему разговору, – сказал Ягода, оборачиваясь к Спиридонову, – мы ознакомились с существующей альтернативой вашей системе – активно развиваемой и пропагандируемой в Рабоче-Крестьянской Красной Армии и структурах Всеобщего воинского обучения системой дзюудо.
– Моя система также построена на основе дзюудо, – кивнул Спиридонов, – и является ее дальнейшим развитием. Вы имеете в виду систему Ощепкова?
– Да, – подтвердил Ягода. – Возможно, вы не знаете, но у этой системы есть свои активные сторонники, прежде всего в Наркомате военных и морских дел. Они пытались навязать ее нам и, возможно, не оставят свои попытки в будущем. Однако, проанализировав обе системы, мы пришли к выводу, что ваш вариант более подходит для наших целей…
– …потому что более рассчитан на углубленную и специализированную подготовку, чем система Ощепкова, – закончил его мысль Спиридонов. – Я с вами полностью согласен.
– Видите ли, Виктор Афанасьевич… – Ягода заложил руки за спину. По странному совпадению, при этом Власик и Молчанов стали заметно отставать. – Есть мнение, что существование двух подобных систем нецелесообразно, если не сказать больше…
– Это заблуждение, – сухо сказал Спиридонов. – Теоретически можно валить лес лучковой пилой, но двуручная пила больше пригодна для этих целей. Вместе с тем этой пилой практически невозможно распустить полено на шалевочную доску, с чем лучковая пила справляется быстро и эффективно. У каждого инструмента должно быть свое применение.
– Похоже, вы правы, – улыбнулся Ягода. – Но тогда встает другой вопрос: целесообразно ли иметь двух лесорубов, если один из них хорошо справляется и с двуручной, и с лучковой пилой?
– Целесообразно, – ответил Спиридонов. – Лучше пусть каждый из этих лесорубов сосредоточится на своем процессе. Кто-то валит лес, кто-то распускает его на доски. Тем более что Василий Сергеевич Ощепков – действительно профессионал хорошего уровня. Я бы сказал – лучший из возможных. У него…
Не договорив, Спиридонов осекся: как раз сейчас Япония оккупировала Маньчжурию, и в советской прессе поднялась настоящая антияпонская волна. Уместно ли будет упоминание о Кодокане?
– …второй дан по этому дзюудо, – произнес за него Ягода. – В том-то и дело, Виктор Афанасьевич…
Он подошел ближе и взял Спиридонова под руку. Спиридонов внутренне поморщился: подобное панибратство, даже исходящее от непосредственного начальства, ему претило.
– Мы начинаем с подозрением относиться к тому, простите, болоту, которое у нас на Дальнем Востоке, – сообщил Ягода доверительным тоном. – Скажу откровенно: сейчас мы работаем над раскрытием шпионско-террористической организации, работающей в пользу Японии. Число фигурантов впечатляющее – сто тридцать восемь партийных и государственных служащих. Сто тридцать восемь! – и Ягода воздел руки к небу так, словно число «сто тридцать восемь» обладало для него каким-то особым, каббалистическим смыслом.
