Утро вечера мудренее. Не солнечный свет выявлял недостатки Лоры, а ее преувеличенные сомнения, которые дразнили бессонными заклинаниями, нарушая ее сон. После завтрака она вышла в сад без шляпы и прищурилась от яркого солнечного света. Фредди поехал в город, а она собиралась забраться на чердак. Она принесла тяжелую стремянку из сарая и с большим трудом затащила ее наверх. Морковка решил помочь: он бегал вверх-вниз по лестнице, заливисто лаял, пытаясь воспрепятствовать вторжению бренчащих, грохочущих металлических ног, которые явно были исчадием ада. Когда Лора прислонила полностью раздвинутую стремянку к стене, она услышала в своей голове голос Фредди, ругающего ее за то, что она его не дождалась. «Мы заберемся туда, когда я вернусь», – сказал он.
Но она не могла ждать. К тому же скоро придет Солнышко и, если что, наверняка сможет вызвать «скорую». Открыв чердачный люк, она ощутила затхлый запах старых вещей и пыли. Лора потянулась к выключателю, и ее рука ткнулась в паутину. Откуда начать? Здесь были части старой мебели, огромный свернутый ковер и множество коробок. Она подняла крышку ближайшей к ней коробки. Чего там только не было: и старый чайный сервиз, и комплект столовых посеребренных приборов, и ненужные, но красивые фарфоровые фигурки. В другой были книги, но, как она смогла убедиться, ни одна из них не была написана Энтони. Лора осторожно прошла под балками, неуклюже наклоняясь из-за уклона крыши. Детская лошадь-качалка на колесиках одиноко стояла в углу рядом с большим картонным чемоданом и коробкой от портнихи из Лондона. Лора погладила мягкую, как у игрушечного мишки, шерстку на морде лошади.
– Ну, тут ты не останешься, – пообещала она ей.
Чемодан покрывал толстый слой пыли, но он не был закрыт на ключ, и, когда она подняла крышку, одного быстрого взгляда хватило, чтобы понять, что, скорее всего, именно в нем есть шанс найти что-то интересное. Она щелкнула замками, покрытыми ржавыми пятнышками-веснушками, и потащила чемодан к люку. Как, черт побери, она спустит его вниз? Он был тяжелым, и она сомневалась, что сможет удержать его на стремянке. Ответ был очевиден: надо дождаться Фредди, но тогда зачем надо было лезть без него на чердак? Возможно, она сможет просто дать чемодану соскользнуть по стремянке. Выглядел он крепким, и, насколько она успела разглядеть, ничего бьющегося в нем не было. «Соскользнуть по стремянке» – это, пожалуй, все равно что упасть. Когда Лора его отпустила, он приземлился с глухим звуком, взметнув облако пыли. Она вернулась за лошадкой, которая была достаточно легкой. Спустив ее куда мягче, чем чемодан, Лора опять поднялась за коробкой от лондонской портнихи.
К моменту возвращения Фредди стремянка была в сарае, Солнышко в саду стряхивала пыль с лошадки, а Лора, водрузив чемодан на стол в кабинете, просматривала его содержимое. Там было несколько старых фотоальбомов с плотными коричневыми листами и чередующейся с ними хрустящей рельефной папиросной бумагой; несколько напечатанных рукописей, письма и разнообразные документы. В альбоме была отражена жизнь Энтони задолго до появления Терезы. Маленький ребенок с курчавыми волосами сидел в зимнем саду на ковре с шотландским узором. Крепкий мальчик верхом на лошадке-качалке на аккуратно подстриженной лужайке. Долговязый подросток с застенчивой улыбкой в слишком больших для него щитках на ногах, вооруженный битой для крикета. Здесь была вся жизнь: каникулы на берегу моря, пикник за городом, крестины, свадьбы, празднования Рождества. Сначала их было трое, затем – только двое. Высокий мужчина-брюнет, обычно в форме, исчез с фотографий так же, как он исчез из их жизней. Лора осторожно высвободила одну из фотографий из уголков, удерживающих ее. Мужчина стоял, горделиво выпрямившись. Как же он был красив в парадной форме! Его рука нежно обнимала за плечи женщину – элегантную, в вечернем платье от Скиапарелли. А между ними стоял маленький мальчик в пижаме. Фотография очень счастливой семьи.
Одна лишь мысль о тебе…
Внезапно в голове Лоры зазвучала музыка, а может, она зазвучала в зимнем саду. Теперь она уже не всегда могла определить наверняка. Это была фотография, запечатлевшая момент, который описал Роберт Квинлан, когда приходил отдать завещание. Тогда Энтони видел своего отца в последний раз. Последний танец, последний поцелуй, последняя фотография. Она заведет ее в серебряную рамку и поставит в зимнем саду рядом с фотографией Терезы.
– Ну что, нашла что-нибудь интересное?
Фредди принес ей чашку кофе и бутерброд. Он порылся в чемодане и из-под бумаг вытащил маленькую коробочку, обтянутую бархатом.
– Ага-а! Что это? Спрятанное сокровище?
Он открыл коробочку, и они увидели кольцо из белого золота с потрясающим звездчатым сапфиром и сияющими бриллиантами. Он поставил коробочку перед Лорой, она взяла кольцо и поднесла его к свету. Ясно была видна звезда в неограненном голубом камне.
– Это было ее кольцо. Обручальное.
– А ты откуда знаешь? – Фредди взял его, чтобы рассмотреть поближе. – Оно могло принадлежать матери Энтони.
– Нет. Это ее кольцо, я уверена. Терезе не подошло бы банальное кольцо с бриллиантом, – сказала она и печально улыбнулась, вспомнив свое кольцо – бриллиант в полкарата в девятикаратном золоте. – Все указывает на то, что она была необычайной, как и это кольцо.
Фредди положил кольцо обратно в бархатную коробочку и отдал ее Лоре.
– Ну, теперь оно твое.
Лора покачала головой:
– Оно никогда не станет моим.
Фредди вышел на улицу, чтобы помочь Солнышку. Он пообещал ей, что покроет лаком деревянные копыта лошадки. Лора продолжила опустошать чемодан, выкладывая содержимое на стол. Она нашла счет за пятьдесят кустов роз: «Альбертина» – 4 шт., «Гран При» – 6 шт., «Марция Стэнхоуп», «Миссис Генри Морс», «Etoile de Hollande», «Леди Гэй»… – список был длинным, а также брошюрку о том, как их садить и как ухаживать за ними. Рукописями оказались сборники коротких историй Энтони, которые Лора перепечатывала. Пролистав страницы, она вспомнила их. К первой странице было прикреплено письмо от издателя Брюса с жестким отказом.
«…совершенно неприемлемо для нашего круга читателей… неоправданно сложно и понятно только автору… тема мрачная и угнетающая…»
Кто-то небрежно перечеркнул комментарий красной ручкой и написал «Тупица!» над вычурной подписью Брюса. Лора узнала почерк Энтони. «Не могу не согласиться», – подумала она. Лора, конечно же, внимательно перечитает рукописи позже, но почему-то ей казалось, что в них не будет ответа, который она ищет.
Раздался грохот металлических колес по полу вестибюля, и Солнышко вошла в кабинет, таща за собой на веревочке лошадь; за ней шли Фредди и любопытный Морковка.
– Теперь это совсем другая лошадь! – воскликнула Лора, и Солнышко гордо улыбнулась.
– Ее зовут Сью.
Лора взглянула на Фредди, чтобы дать ему возможность как-то это объяснить, но он лишь пожал плечами. Сью так Сью. Солнышко очень хотела рассмотреть содержимое чемодана, и ее очаровало кольцо. Когда она надела его на средний палец и стала поворачивать руку, чтобы «поймать искры», у Лоры возникла идея.
