— Давай куртку и садись, — сказала она.
Рик скинул куртку, отдал ее Мел и сел, а она вышла из комнаты. Она вернулась через несколько секунд, и в руках у нее был маленький сверток. Мел положила ребенка Рику на руки. Опустилась на одно колено — очень проворно для женщины в ее состоянии, обняла Рика за плечи и придвинулась поближе, склонив голову.
Рик держал на руках сынишку Джека — только родившуюся жизнь — и восхищался красивой круглой головкой и маленьким розовым ротиком в форме сердца. Малыш поерзал у него на руках, издавая умилительные звуки.
Джек открыл глаза, но не пошевелился. Он взглядом окинул комнату и увидел, что совсем рядом, у противоположной стены, сидит Рик с ребенком на руках и его обнимает Мел. И на щеке Рика что-то поблескивает.
— Все правильно. Так, как и должно быть, — прошептал Рик.
— И еще будет, — шепотом же ответила ему Мел. Она прижалась губами к его щеке. — Всему свое время.
Она вернулась на диван и уютно устроилась рядом с Джеком, а он привычно прижал ее к себе. Все четверо просидели так почти целый час.
Глава 18
У Майка Валенсуэлы был приятель в отделе по надзору за условно осужденными — человек, который был его источником информации, когда он работал с уличными бандами. Это был превосходный способ следить за членами банды, которых выпустили из тюрьмы под надзор полиции. И хотя больше он там не работал, попросить знакомого узнать насчет исполнения условий освобождения ему было несложно. Майка в полиции очень уважали. Ему доверяли.
— Он каждую неделю отмечается в полиции и приносит записки, что ежедневно посещает собрания «Анонимных наркоманов», — сообщил Майк Пейдж и Причеру. — Две ночи в неделю он работает на бесплатной раздаче супа и пытается вернуть свою старую работу.
— На раздаче супа? — переспросила Пейдж и покачала головой. — Трудно себе представить.
— Сейчас поверится. Он уже пытается отвертеться от общественных работ и добиться ежемесячных отметок в полиции вместо еженедельных. И еще… он живет с женщиной, с которой познакомился в наркоцентре.
— Господи, — пробормотала Пейдж. — Бри говорила, что может произойти что-то подобное…
— Да, это было предсказуемо, — подтвердил Майк. — В первый год «соскока» наркоманам ограничивают все возможные контакты, особенно с другими зависимыми. Но так все время происходит. Вряд ли он забыл про тебя, Пейдж, скорее просто сосредоточился на том, чтобы облегчить себе условия приговора. И, возможно, на новой пассии.
— Он не звонил, ничего такого не было, — сказала она. — Ты предполагал, что он может это сделать.
— Да, предполагал, — отозвался Майк. — Если его целью все еще является опека или примирение с тобой, думаю, он бы позвонил, прежде чем делать что-то еще. Звонок может разозлить судью, но если он появится в Вирджин-Ривер и станет тебя преследовать или угрожать, то он попадет прямиком в тюрьму. Это хорошее средство устрашения — особенно для того, кто уже побывал там. В камере сидеть не слишком приятно.
— Думаешь, нам можно расслабиться? — спросила Пейдж.
— Разве что немножко. Все равно надо быть начеку. Думаю, рано или поздно он все равно появится. Такие, как он, всегда лелеют свои обиды и редко отказываются от навязчивых идей. И я не верю, что они могут измениться. Но сейчас ему просто не до того. Может пройти десяток лет, прежде чем тебе снова придется иметь с ним дело.
Причер обнял Пейдж за плечи, притянул к себе.
— Но ты все равно будешь периодически интересоваться им?
— Конечно, — пообещал Майк. — Каждую неделю.
Причер думал, что Пейдж станет хоть немного легче, новости Майка без вопросов были хорошими. Но она оставалась мрачной и подавленной. День уже подходил к концу, и они снова были наедине. Причер привлек ее к себе и поднял лицо за подбородок:
— Ты совсем не радуешься… потому что не доверяешь Уэсу?
— Я не могу ему доверять. Мы не можем. Но я думаю о другом — о том, что я никогда не освобожусь от него и принесла в твою жизнь его безумие и свои проблемы. И, возможно, даже реальную опасность. О, Джон… во что ты ввязался из-за меня!
Причер улыбнулся и коснулся губами ее губ:
— Ты вряд ли поверишь тому, что я чувствую, Пейдж. Меня не волнует, даже если у тебя на хвосте будет вооруженная до зубов армия варваров. Тот день, когда вы с Крисом вошли в мою жизнь, был настоящим чудом. Я бы не променял его ни на какой другой.
Пейдж с силой обняла его:
— Ты знаешь, что ты самый добрый из живущих на этом свете?
Причер засмеялся:
— Тут вот какая штука. До знакомства с тобой я был просто рыбаком и поваром. А посмотри на меня сейчас! — Он улыбнулся. — Теперь я не только сама доброта, но и самый потрясающий любовник.
В этом была вся прелесть Джона. Он мог с быстротой молнии поднять ей настроение одними словами, идущими от души. Если она в чем-то и была уверена насчет его, так это в том, что он говорил то, что чувствовал.
— Ты так думаешь? — спросила Пейдж, возвращая ему улыбку.
— Ну, давай посмотрим, не получится ли у меня усовершенствовать свои навыки. Как тебе такое предложение, а?
Когда малышу Дэвиду исполнилось пять дней, прилетела первая ласточка из кавалькады родственников — Джой, сестра Мел. Следующим был дедушка Сэм — он очень не хотел навязываться, но тоже не смог устоять и приехал. Майк, все еще живущий в трейлере около дома Мел и Джека, переселился на диван и отдал Сэму свою кровать. Потом стали приезжать по одной сестры Джека и его племянницы. Почти каждый в городе почтил Мел и Джека своим присутствием, принося с собой блюдо под крышкой, пирог или тарелку печенья. Первые недели визитов и поздравлений пролетели очень быстро. Из семьи Джека пока не приезжала только Бри. У нее в самом разгаре было крупнейшее дело за ее карьеру — суд над насильником, сопровождавшийся громкой шумихой.
Май принес в Вирджин-Ривер яркое солнце, распустившиеся цветы и оленя, который заблудился и забрел к ним во двор. А малыша Дэвида так часто брали на руки, что можно было не менять пеленки в колыбели. Джек даже начал задумываться, были ли до Мел другие рожавшие женщины, поскольку никогда не видел таких потрясающих перемен в ней. Потрясающих и привлекающих. Мел очень быстро избавилась от лишней округлости с помощью чуда под названием «кормление грудью». Ее прекрасное лицо вернулось к обычному овалу с высокими скулами, и, кроме того, Мел просто светилась от счастья. И хотя она жаловалась, что ей теперь долго придется возвращаться в форму, на вкус Джека, она еще никогда не выглядела так сексуально. Он преклонялся перед ее телом, особенно после того, как помог ей родить ребенка. Затем стал медленно выравниваться ее живот, грудь стала полной и высокой. А смех — легким и заразительным. Когда же она держала на руках сына или кормила его, казалось, что она лучится каким-то внутренним светом. Она казалась Джеку призрачным видением. Он был влюблен до потери пульса.
