Губы Трабриджа задергались, но от смеха он удержался, напротив, скрестил на груди руки, терпеливо выжидая, пока она успокоится.
– Ой, да ладно вам, Трабридж, – выдавила наконец Белинда. – Признайте, что сегодня было весело.
– Мне понятно, что вам так кажется, особенно потому, что веселились вы за мой счет.
– Ну да, – бесстыдно согласилась она. – Особенно поэтому.
– Тем не менее вы ни на шаг не приблизились к выполнению своей части нашего соглашения.
Белинда сделала вид, что смутилась.
– Не понимаю, о чем вы. Сватовство не относится к точным наукам. Нужно пытаться, пытаться и снова пытаться. Нет никакой возможности заранее предсказать результаты этих встреч. – Она бросила на него укоризненный взгляд. – В особенности если клиент отказывается предоставить хоть какую-нибудь индивидуальную информацию.
– Совсем наоборот, – отрезал Николас, опустив руки и сделав несколько шагов в ее сторону, – думаю, результат сегодняшней встречи вы предвидели с исключительной точностью, да и пятничной тоже. И начинаю задумываться, почему вы знакомите меня с девушками, которые наверняка не подойдут.
Белинда вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза.
– Если вы не позволяете мне провести обычный опрос, как я должна решить, что за женщины вам подходят?
– О, не знаю, – ответил он беспечным тоном. – Может быть, посмотреть в зеркало?
Белинда шокированно посмотрела на него. Повисла тишина, и Трабридж скорчил унылую гримасу.
– Трудно поверить, понимаю, поскольку вы меня презираете, но тем не менее это так.
– Я… – она замолчала, не зная, что сказать. Казалось невероятным, что Белинда могла ему понравиться. Точнее, смехотворным.
Николас сделал шаг, приблизившись к ней вплотную, и Белинда внезапно увидела то, чего не замечала раньше. Она разглядела темно-коричневый ободок вокруг его зрачков, обратила внимание на то, какие прямые у него ресницы. Ощутила свежий, легкий пряный аромат туалетной воды и исходящее от него тепло.
Трабридж внимательно всматривался в ее лицо, и хотя Белинду это нервировало, она не могла отвести глаз.
– Похоже, вам нравятся шутки на мой счет, – продолжал Николас, – а эта получилась просто отличная, признайте. Можете смеяться сколько угодно. – Он поднял руку и дотронулся до ее щеки. – Я не против.
От его прикосновения по животу растеклось тепло. Пальцы ног поджались. Мысли куда-то ускользали, и желание смеяться исчезло. Она наслаждалась тем, как кончики его пальцев нежно скользят от щеки к уху.
– Видите ли, – продолжал Трабридж, накручивая на палец выбившуюся прядь ее волос, – меня всегда тянуло к женщинам с черными волосами и голубыми глазами. Они моя слабость.
Его ладонь раскрылась, легла ей на щеку, пальцы двинулись к затылку, и желание захлестнуло Белинду, как волной, принеся с собой ощущения, которых она не испытывала уже много лет. Вдоль позвоночника бежали мурашки, пульс участился. В отчаянии она попыталась взять себя в руки.
– М-многих клиентов привлекают… определенные физические черты. Я приму эту информацию к сведению.
– Все это прекрасно. – Теплое дыхание Николаса овевало ее лицо. – Но я все еще не уверен, что вы понимаете, чего я ищу.
Белинда знала, что должна остановить его, оттолкнуть, ускользнуть от него, сделать что-нибудь. Но хотя сознание рвалось выполнить какое-нибудь из этих действий, она не могла пошевелиться.
– А что тут понимать? – спросила она, изо всех сил пытаясь собраться с мыслями. – Я даю вам то, что вы, по вашим словам, хотите.
– Боюсь, я не согласен. – Ладонь ласкала ее щеку, и хотя казалась обжигающе горячей, от ее прикосновения Белинду пронзила дрожь. – Вы не даете мне того, чего я хочу.
Святые небеса, да что это с ней? Она не невинная девица. Мужчины и раньше оказывали ей внимание, и она никогда не колебалась, давая им твердый отпор. Но этот мужчина, мужчина, который ей даже не нравится, заставляет ее таять, как масло на солнце.
Белинда попыталась успокоиться и овладеть положением.
– Я исхожу из критериев, вами же и предложенных: богатая, хорошенькая, готовая на брак по расчету. Все ваши предпочтения выполняются, что же вам еще нужно?
– Вы забыли одно. – Теперь он был так близко, что задевал своими губами ее. – Самое важное, по сути.
Белинда плохо соображала, поэтому не могла догадаться, о чем речь.
– Что же это?
Другой рукой Николас обнял ее за талию и крепко прижал к себе.
– Вот это, – сказал он и поцеловал ее.
От прикосновения его губ по телу растекался жар и наслаждение настолько неожиданное, что Белинда вскрикнула ему в рот. Желание, которое он пробудил, раскрылось в ее теле, переросло в похоть, жгло каждую клетку.
«Я не хочу этого, – в отчаянии подумала Белинда. – Я этого не хочу».
Но пока сознание отрицало, ее руки вцепились в лацканы его фрака, она притянула его ближе, и тело возжелало того, чего, как Белинда думала раньше, ей не захочется никогда. Нежность мужских губ, тепло обнимающих ее рук, твердая сила его тела – все это, думала Белинда, осталось далеко позади, но Николас доказал, что она ошибалась.
Губы Белинды приоткрылись, и он тотчас же воспользовался этим. Николас начал ласкать ее языком, распаляя желание еще сильнее. Она отпустила из рук его одежду и приподнялась на пальцах, обвив его шею и прижимая к себе еще крепче. Белинда желала большего.
С его губ слетел нетерпеливый звук, ладони обхватили ягодицы и приподняли Белинду. В этом положении уже не оставалось никаких сомнений – он возбужден без меры, и это помогло ей обрести остатки здравого смысла.
Белинда резко повернула голову, прервав поцелуй, уткнулась лбом ему в плечо и услышала собственное глубокое и неровное дыхание. Николас тоже дышал урывками, и она неожиданно задумалась, так ли неистово бьется сердце в его груди, как в ее.
Трабридж поставил ее на пол, но когда Белинда уперлась ладонями ему в плечи, отпускать не стал. Он продолжал одной рукой обнимать ее за талию, а другой поглаживать по спине, целуя при этом ее волосы.
Ощущение реальности постепенно возвращалось. Белинда не только позволила мужчине, которого едва знает, осквернить себя, она на это с готовностью согласилась и даже наслаждалась этим. Трабридж наверняка проделывал это бесчисленное количество раз со множеством женщин, но она была не из легкомысленных особ! Белинда никогда не совершает ничего подобного. Она больше не испытывает возбуждения и этих развратных чувств. И в довершение ко всему, этот мужчина – ее клиент!
Белинда сильнее толкнула его, но маркиз по-прежнему не торопился ее отпускать. Тогда она отклонилась и посмотрела ему в глаза.
– Отпустите меня, – произнесла Белинда, стараясь придать голосу выражение холодного презрения. Увы, изо рта вырвался лишь прерывистый шепот.
