– Ты не думаешь, что если напишешь отцу, то лорд Марлоу даст герцогу отставку?
– Ты же знаешь папу! – просто ответила девушка. – Он всегда готов подчиниться маме, потому как терпеть не может малейших неудобств. Кроме того, как я могу отправить ему письмо, без того чтобы об этом не узнала мама?
Нахмурившись, Том погрузился в раздумья.
– Да, не получится, – сказал он. – Ладно. Но ты уверена, что не сможешь полюбить своего герцога? Я имею в виду, на твоем месте был бы готов на что угодно, лишь бы не оставаться в Остерби. Кроме того, ты сама говорила, что беседовала с ним всего лишь раз. На самом деле тебе ведь почти ничего о нем не известно. Как знать, может, он застенчив по натуре и оттого лишь выглядит высокомерным.
– Он ничуть не застенчив и не высокомерен, – заявила Феба. – Его манеры выдают уверенного в себе человека. Он демонстрирует воспитание и любезность потому, что вознес себя на такую высоту, с какой считает унизительным для себя обращаться с кем-либо иначе, чем с холодной вежливостью; а кроме того, полагает себя невероятно важной персоной, поэтому ему нет дела до того, что думают о нем другие.
– А ведь ты здорово недолюбливаешь его, верно? – с ухмылкой заметил Том.
– Да, недолюбливаю! Но даже если бы это было не так, как я могу принять предложение герцога, если сделала его злодеем в своем романе?
При этих ее словах Том не выдержал и рассмеялся.
– Эй, гусыня, – заметил он, – но ведь тебе необязательно говорить ему об этом!
– Говорить ему! Мне вовсе необязательно говорить ему об этом, раз уж я в точности описала его!
– Феба, неужели ты думаешь, будто он станет читать твою книгу, а? – поинтересовался Том.
Феба готова была с необычайным хладнокровием сносить пренебрежение, выказываемое ей самой, но подобного оскорбления в адрес своего первого произведения она стерпеть не могла и потому с негодованием воскликнула:
– Скажи на милость, а почему это он не должен прочесть его? Роман же будет опубликован!
– Да, знаю, но вряд ли стоит предполагать, будто люди, подобные Солфорду, станут покупать его.
– А кто же тогда станет? – Феба разгорячилась и не желала униматься.
– Ну, не знаю! Девчонки, скорее всего, которым нравятся такие вещи.
– Он и тебе понравился! – напомнила девушка Тому.
– Да, но только потому, что его написала ты, – пояснил юноша. Заметив на лице Фебы огорчение и обиду, Том поспешил утешить ее: – Но ты же знаешь, что я не люблю читать, поэтому твой роман, наверное, очень хорош и будет недурно продаваться. Однако все дело в том, что никто не узнает, кто его написал, а значит, ты можешь не терзаться опасениями на сей счет. Когда герцог приезжает в Остерби?
– На следующей неделе. Под предлогом того, что якобы хочет лично опробовать молодого гнедого жеребца. Кроме того, ему обещана охота, и теперь мама пытается решить, то ли пригласить всех наших друзей на званый ужин, дабы развлечь его, то ли предоставить папе просто позвать сэра Грегори Стендиша и старого мистера Гейла на партию виста.
– Боже милостивый! – с благоговейным ужасом проговорил Том.
Феба, хихикнув, удовлетворенно заметила:
– Что ж, это научит его, чтобы он не приезжал в Остерби в столь отвратительной и снисходительной манере! Более того, мама не одобряет всех этих новомодных обычаев, так что его светлости придется садиться за ужин в шесть часов, к чему он наверняка не привык. А когда он войдет в гостиную после ужина, то обнаружит – мисс Бэттери привела туда Сюзанну и Мэри. Затем мама попросит меня сыграть что-нибудь на фортепиано – она уже приказала Сибби удостовериться, что я выучила новую партию! – а в девять вечера Фирбанк внесет поднос с чаем. И ровно в половине десятого мама заявит герцогу этим своим самодовольным тоном, что в деревне мы ложимся спать рано; посему Сильвестру останется только общество папы и пикет или еще что-нибудь в этом роде. Думаю, ему придется изрядно поскучать!
– Надеюсь, так оно и будет, и тогда он не сделает тебе предложение! – подхватил Том.
– Разве могу я рассчитывать на это, когда он приезжает к нам только для того, чтобы посвататься ко мне? – спросила Феба, вновь впадая в уныние. – Должно быть, он уже принял решение, потому что знает наверняка, что со мной ему будет смертельно скучно! Ох, Том, я пытаюсь сохранить хладнокровие, но, чем больше размышляю, тем яснее понимаю, что мне силой навяжут этот ненавистный брак! Меня уже тошнит от дурных предчувствий, а ведь обратиться за поддержкой мне не к кому и меня никто не хочет понять!
– А ну-ка, попридержи язык! – приказал Том, взяв ее за плечи и легонько встряхнув. – Как тебе не стыдно нести такую чушь! Позволь мне сообщить тебе, девочка моя, что на твоей стороне не только я, но также мои отец и мать!
Она, благодарно пожав ему руку, ответила:
– Я не сомневалась в тебе, Том, да и миссис Орде всегда очень добра ко мне, но… все это бесполезно! Ты же знаешь мою маму!
Том действительно знал леди Марлоу, что не помешало ему воинственно заявить:
– Если она попытается силой склонить тебя к этому, а твой отец не вмешается, то не сомневайся – я не останусь в стороне! В самом крайнем случае, Феба, ты сможешь выйти замуж за меня. Сдается мне, мы с тобой недурно поладим, когда привыкнем друг к другу. Во всяком случае, я не оставлю тебя в беде и мы с тобой поженимся, если дойдет до этого! Над чем ты смеешься, дьявол тебя забери?
– Над тобой, естественно! Том, не говори глупостей! Как ты себе это представляешь, когда мама и так боится, чтобы мы не полюбили друг друга, и потому едва не запретила тебе приходить к нам! Она и слушать не станет, как и мистер Орде!
– Знаю. Придется венчаться в Гретна-Грин
[27]. Другого выхода нет.
Феба изумленно ахнула:
– Гретна-Грин? В жизни не слыхала ничего более… Том, ты на самом деле такой безмозглый? Я, положим, и впрямь не кисейная барышня, но и не настолько безрассудна! Я бы ни за что не согласилась на подобный поступок, даже если бы любила тебя!
– Ну, как знаешь! – с некоторой обидой отозвался он. – Я тоже не горю желанием венчаться тайно, так что коль ты предпочитаешь выйти замуж за Солфорда, значит, здесь больше не о чем говорить.
Девушка потерлась щекой о его плечо.
– Нет, правда, я очень тебе благодарна! – покаянно сказала она. – Только не сердись на меня, пожалуйста!
В глубине души Том испытывал огромное облегчение оттого, что она отказалась принять его предложение. Поэтому, сурово заявив Фебе, что ей пора научиться повежливее говорить «нет» своим поклонникам, смягчился и признал: бегство и тайное венчание – действительно не выход из положения, а закончил тем, что пообещал помочь ей в реализации любого плана, который она сочтет приемлемым для своего освобождения.
