Легавые поймут, что четверо сообщников много месяцев готовили операцию, часами обсуждали каждую деталь при этом сообразительном, не по годам развитом ребенке.
Тимо ничего не скажет, даже сидя в камере. Она тоже, если легавые ее вычислят. Значит, опасен Зерде только их сын.
Мозг Анжелики работал с бешеной скоростью. Нужно убедить Зерду, что Малон вовсе не опасный свидетель, во всяком случае, пока жив. Аргументы пришли в голову сами собой, она отослала мальчика поиграть на пляже, выдохнула и заговорила:
– Ребенок, которому нет и трех лет, забывает, Алекс. Быстро забывает. Через несколько недель твое лицо сотрется из его памяти. Нужно просто подождать.
Зерда долго смотрел, как малыш в красных резиновых сапожках собирает на пляже водоросли и раскладывает их вокруг кучек гальки.
Возможно, тогда главарь банды понял, что оказался в безвыходном положении: если убьет Малона, придется убрать и мать, иначе та задушит его собственными руками.
Зерда всегда питал к ней слабость.
Ублюдок.
План родился именно в тот момент, когда сошлись три открывшихся перед ней горизонта: на первом плане – ржавый остов дома, на втором – красные сапоги Малона и бескрайний пляж, а на заднем – необъятная гладь океана.
Три плана в одном, одном безумном плане, – карточный домик, картонный дом, который будет уничтожен, если рухнет хоть одна стена.
План, который вынашивался много месяцев, а осуществляться начал прошлой ночью, когда она поняла, что Зерда зачищает пространство вокруг себя, избавляясь от свидетелей.
К реальности ее вернул раздражающий звук цокающих по полу шпилек. Шаги быстрые, нервные. Стюардесса забежала перед полетом? Уборщица? Элегантная дама, спешащая на свидание с любовником?
Стоит так близко. Невидимая…
Анжелика заставила себя вернуться к воспоминаниям. Да, ее план был безумным, невыполнимым, но выбора не оставалось.
Соблазнить одинокого мужика? Пара пустяков!
Одинокую женщину? Еще проще. Одинокие бабы не доверяют противоположному полу, но не свалившейся с неба подруге.
Василе Драгонман.
Марианна Огресс.
Все остальное в руках ее сына. Малон! Называть его Малоном, чтобы имя накрепко засело в голове. Следовал ли он ее советам? Подчинялся ли Гути? Слушал ли истории, которые она записала, изменив голос? Эта тварь, Зерда, и подумать не мог, что она будет мстить с помощью детских сказок и плюшевой крысы, знающей единственный способ избавления от людоедов.
Каблучки процокали к двери, и на смену им впервые пришел смех. Детский. А через несколько секунд раздались громкие вопли матери.
Грубые, вульгарные. Нормальная женщина, наделенная чувством юмора, не орет, как тюремная надзирательница, не воспринимает веселость своих детей как оскорбление, не считает, что их жизнь принадлежит ей, не распоряжается ими, как вещами. Которые нужно расставлять по местам. Начищать до блеска. А можно и сломать – по небрежности или разозлившись.
Желание-убить.
Голоса детей удалялись в другую сторону, сопровождаемые тяжелыми шагами матери.
Думая о своем плане, Анжелика почему-то вспоминала, как в третьем классе учительница французского велела им прочесть одну книгу, сборник научно-фантастических рассказов о колонизации Марса. У марсиан был удивительный дар – они умели принимать разные обличья, и зависело это от того, кто на них смотрел. Люди, само собой разумеется, всех их истребили, но один спрятался на ферме, стоящей на отшибе, и колонисты решили, что он их покойный сын. Они заботились о нем и очень любили – до тех пор, пока не решили съездить в город. Плохая была идея! На улице одна женщина приняла его за мужа, умершего несколько дней назад, какой-то мужчина подумал, что перед ним жена, которая его бросила. Марсианин не мог сбежать, скрыться: его все время кто-нибудь «узнавал», брал за руку, обнимал за талию, бросался на шею, умоляя остаться, не исчезать. Толпа горюющих – по разным причинам – людей растерзала беднягу, они не хотели делить его друг с другом, вот и убили.
Сегодня она ясно понимает мораль этой безумной истории. Ее сына не должна постичь такая участь.
Для Аманды он Малон.
Для нее – отныне и навсегда – тоже.
Он ее сын, хоть и носит имя другого, чужого, мальчика.
Одна из коробок осела под тяжестью ее тела, и Анжелике пришлось покрепче упереться ладонями в перегородки, чтобы не рухнуло все сооружение. Она выдохнула: пирамида вроде бы выстояла, хотя ей казалось, что импровизированный трон опускается – потихоньку, по миллиметру. В любой момент все может грохнуться.
«Не сейчас! – взмолилась она. – Только не сейчас, когда цель так близка! Боже, пусть картонный домик простоит еще несколько минут!»
Потом у них будет вечность, чтобы построить другой на самой солнечной поляне самого большого леса на свете.
Далеко отсюда.
Каменный, надежный дом на века.
Семейный дом.
Дом для нее, Тимо и их сына.
62
Сегодня мы похоронили мою девственность. Подруги заставили меня пройти по Елисейским Полям, вырядившись мексиканской шлюхой: чулки в сеточку, накладные сиськи и сомбреро.
Желание убить
Они отошли, чтобы сделать фотку, и я не предупредила, что сзади подъехал туристический автобус. В гробах они лежали в карнавальных костюмах энчиладос
[86].
Не нравится: 19
Нравится: 1632
www.jelanie-ubit.com
Лейтенант Лешевалье снял ботинки, закатал до колен брюки и влез в воду рядом со сваями, не обращая внимания на холод. Пошарил под сваями дома и вытащил окровавленную одежду.
– Больше ничего нет, – сообщил он стоявшей в дверях Марианне.
Женский плащ большого размера. Ж. Б. сорвал резиновые перчатки, швырнул их на ступеньку и объявил безапелляционным тоном:
– Учитывая, сколько крови впитала эта тряпка, я бы сказал, что Зерда сделал три смертельных выстрела – в грудь, живот и легкое.
Марианна поморщилась – мнение Ж. Б. о баллистике не слишком ее интересовало, – вздохнула и спросила:
– Этого следовало ожидать… Но тела нет?
– Никаких следов. Ни тела, ни мальчика…
– Остается надеяться, что Зерда не сменил почерк – по трупу на каждый этап – и ребенок все еще жив.
– Думаешь, он следующий в списке?
Марианна посмотрела в глаза лейтенанту и кивнула.
– Если мы не остановим убийцу… разберите эту хибару на части и найдите тело Аманды Мулен. С таким грузом Зерда не одолел бы лестницу, а прилив только начинался и не мог унести труп в море. Банда с улицы Грызунов много месяцев обреталась в этой берлоге, готовясь к ограблению. Так найдите мне следы их присутствия, соберите все, даже самые мелкие мелочи!
