– Да ладно, чувак же патриот.
– Он жадный маленький говнюк, – голова Эрика теперь в гало бульонных капелек Трёхнутого Утка, – целая вечность в салоне мотеля в Хьюстоне, Техас, под микс Эндрю Ллойда Уэббера на повторе будет для его жалкой жопы слишком хороша. Вы только в одном мне тотально верьте, Максин, я его выебу.
– Похоже, веет подвигом.
– Возможно.
– Одного захода на Рикерз уже не хватает, теперь ты планируешь атаки отказа в обслуживании?
– Для Мроза чересчур роскошно. Если б каждая компания, которой засранец рулит, заслуживала того, чтоб ее ддосили? от техно-сектора б ничего не осталось. Однако вот, давайте я поделюсь с вами своим последним изобретением, это на hors d’oeuvre
[115]
.
Он ей показывает на лэптопе. Судя по всему, недавно он запустил «Харчеметный Позор», названный в честь дурной славы «Кометного Курсора» девяностых и разработанный совместно с брухой из какого-то своего прежнего района. Посредством броских для глаза, но липовых рекламных поп-апов, сулящих здоровье, богатство, счастье и пр., «Харчемет» украдкой налагает на отдельные мишени олдскульные проклятья: кликнешь разок – и жопой в песок. Отчего-то, как объяснила Эрику колдунья-латина, интернет, оказывается, проявляет странное сродство с динамикой проклятий, особенно если те написаны на языках древнее ХТМЛ. Посредством бессчетных перекрестных мотиваций кибер-мира судьбы нерефлексирующих неудержимо кликающих юзеров меняются к худшему – рушатся системы, теряются данные, вычищаются банковские счета, и все это так или иначе связано с компьютерами, как можно подумать, однако есть и неудобства реала вроде прыщей, неверных супругов, неподатливых приступов Подтекающего Туалета, что предоставляет более метафизически склонным личностям дополнительные свидетельства того, что интернет – всего лишь небольшая часть объединенного континуума, что гораздо обширнее.
– Вот это обрушит Мрозу систему? Он еврей, сантерию не определит, а это скорее ближе к вуву-части спектра даже для тебя, Эрик.
– Не парьтесь, это не гвоздь программы, это лишь трейлер, я тем временем не только портил ему malloc(3), я ему все выделение памяти на улицу отправил фокусы показывать, много лет на кушетке, пока снова не выправится.
– Только жопу береги, пожалуйста, я, по-моему, видела такое кино, заканчивается на мстительной ноте. Что-то в титрах там в хвосте насчет «в настоящее время отбывает пожизненное наказание в федеральной каталажке»?
Раньше такого лица у него она не видела. Испуганное, но и решительное.
– Тут нет клавиши «выход». Нет пути назад к шестнадцатеричным шпорам «ИгрАкулы» и этим всем резвым трюкам с переполнением, никакого уже счастья не будет, мне теперь осталась одна дорога, только глубже.
Несчастный пацан. Ей хочется тронуть его, но она не уверена где.
– Говоришь так, словно это может оказаться делом хитрым.
– Все клево. Вы хоть понимаете, сколько плохих парней с большой капитализацией у Мроза в списке клиентов? Я, по крайней мере, смогу другим хакерам и крэкерам показать, как забираться кое в какие полезные места. Стану гуру изгоев.
– А если кто-то из коллег уже куплен и сдаст тебя федералам?
Он жмет плечами:
– Значит, придется быть чуть осторожней, чем во времена моего кулхацкерства.
– Когда-нибудь, Эрик, изобретут машину времени, мы сможем билеты онлайн бронировать и тогда вернемся все – может, и не раз, – и перепишем всё так, как оно должно было пойти, чтоб не делать больно тем, кому сделали, не предпочитать того, что предпочли. Простить ссуду, не нырнуть под ланч. Билеты, конечно, поначалу будут стоить конских денег, пока не амортизируют стоимость разработки и совершенствования…
– Может, у них будет программа частого-путешественника-во-времени, там бонусные годы начислять будут? Я б такого накопил.
– Умоляю. Ты молод слишком, чтоб о стольком жалеть.
– Эй, мне даже за нас с вами неловко.
– Нас, что.
– Та ночь, когда мы вернулись из «Жуа-де-Выдр».
– Теплые воспоминания, Эрик. По-моему, в уголовном кодексе этого пока нет, неверность по поводу ног? Не-е.
– А вы когда-нибудь рассказывали Хорсту?
– Уместный случай как-то не выпал. Или, если перефразировать, зачем? А ты рассказывал Дрисколл?
– Не-а, по-моему, точно не…
– «По-твоему, точно» ты… – Осознав, что она скинула туфли и потирает стопы друг о друга. По крайней мере, можно выразиться, томительно.
– Можно у вас еще кое-что спросить?
– Возможно…
– Знаете, там правда есть такие маленькие крохотные люди, они выходят из-под батареи с… с вениками, и совочками, и…
– Эрик, нет. Про это я слышать не хочу.
32
Наутро из-за западного горизонта звонит Редж Деспард.
– Пока говорим, смотрю на Космическую Иглу.
– Что она делает?
– Макарену. Ты норм? Я б раньше позвонил, сразу после башен, но был в дороге, а когда наконец сюда выбрался, дом искал и…
– Хорошо, что хоть свалил вовремя.
– Когда по радио сказали, я чуть не развернулся и назад не поехал. Не поехал, гнал дальше. Муки совести выжившего.
– Гипноз федеральных автострад. Не перенапрягай извилины, Редж. Ты теперь в земле Мятежных Диффчонок с полезными для здоровья вечнозелеными деревьями и угольными брикетами, которые делают вид, будто они кофе и что не, пральна? так что я тебя прошу. Отпусти себя.
– Я вижу только то, что в новостях, но отсюда оно смотрится мрачно.
– Много скорби, все до сих пор на нервах, копы тормозят кого хотят, рюкзаки обшаривают – примерно такого и следовало ожидать. Но в смысле отношения, жизнь продолжается, на улицах большой разницы нет. Ты уже нашел работу?
Сомнение.
– Подменяю в «Майкрософте».
– Уф.
– Ну, к дресс-коду еще надо привыкнуть, сплошь дыхательные аппараты и снаряжение штурмовиков…
– С детьми виделся?
– Стараюсь не лезть на рожон, но…
– Ты из Нью-Йорка, они рассчитывают на такой рожон.
– Вчера пригласили на ужин. Готовил супруг. Буйабес, местные ингредиенты. Что-то вроде «шенен блан» из долины Якима. От Грейси до сих пор это вот сияние – «обалденный-новый-мужик-в-моей-жизни», типа мне нужно это видеть. Но девчонки… не передать словами… Они тише, чем я их помню. Не угрюмые тише, не хмурятся, нижние губы не выпячивают, раз или два даже улыбнулись. Может, и мне даже, не уверен.
– Редж, надеюсь, все получится.
– Слушай. Максин. – Ой-ёй. – Эта линия сейчас у нас, она…
