— Вы молодец, Брейди.
Макдермотт нагнулся и пролез под оградительной лентой. Столетти последовала за ним. Они вошли в дом.
На первом этаже была установлена сигнализация, призванная защищать дом от воров. Вполне закономерный поступок для бывшего охранника.
— Нужно проверить, поступал ли звонок в компанию, которая устанавливала сигнализацию, — сказал он Столетти. — Возможно, убийца проник в дом и заставил хозяина выключить сигнализацию. Тогда по крайней мере нам удастся установить точное время смерти.
На кухне полицейский Абрамс беседовал с криминалистом. Абрамс рассказал Макдермотту, что дверь от черного хода взломана.
— Но в охранную фирму из этого дома уже много лет не поступало звонков, — сообщил он.
— Хорошо, Ронни.
Значит, никуда не придется звонить. Пока он представлял себе три варианта развития событий. Во-первых, Чианчио мог не пользоваться сигнализацией — довольно странный поступок для того, кто всю жизнь так или иначе проработал в охране. Во-вторых, убийца мог знать пароль, который отключает сигнализацию. В-третьих, убийца мог проникнуть в дом в то время, когда сигнализацию отключили. Например, днем, когда Чианчио находился в доме, но ничего не подозревал. А затем, позже, злоумышленник преподнес ему сюрприз — возможно, это произошло среди ночи, когда сигнализация не играла роли, потому что он уже был в доме. Но в таком случае убийца должен был выяснить у Чианчио пароль сигнализации прежде, чем убить, чтобы затем отключить ее и спокойно покинуть дом.
Когда Макдермотт и Столетти стали подниматься по лестнице, криминалисты уже снимали с нее отпечатки. Макдермотт напомнил им проверить клавиатуру на сигнализации. Лестница была покрыта толстым белым ковром машинной работы. С верхних ступенек ковер убрали.
Макдермотта охватило знакомое чувство — его сердце учащенно забилось, когда он приблизился к месту преступления. Он даже напомнил себе: жертва — пожилой мужчина, множественные ножевые ранения и сломанная шея. Жертва — мужчина, а не его тридцатичетырехлетняя жена, в которую он влюбился еще в старших классах школы. Нет, он не увидит там Джойс, распростертую на полу с пулевой раной в голове.
Спальня находилась напротив лестницы. Судя по всему, убийство было совершено в постели. Фред Чианчио лежал на спине, его рот и глаза остались открытыми. Пижаму, когда-то чисто-белую, теперь испещряли темные пятна. Самая глубокая и обширная рана виднелась на кадыке, с правой стороны. Голова убитого покоилась на подушке. Одеяло оказалось сбито и опутывало лодыжки. Из-за влажного воздуха, проникающего в комнату через окно, запах выделений, включая мочу и фекалии, усиливался. Вероятно, кто-то решил проветрить помещение, но влажность только усугубила ситуацию.
— Я насчитал двадцать две, — появился из ванной криминалист Сопорро. — Двадцать две раны. Смертельной стала лишь одна, в шею.
Но остальные раны нанесли прежде, пока он еще оставался жив. Слишком много крови пролилось на постель. Если бы ранения причинялись после смерти, когда сердце уже не билось, крови было бы намного меньше. Макдермотт подошел поближе и посмотрел на раны, которые не закрывала пижама: в верхней части груди и на плечах. Маленькие овальные отверстия.
Полицейский предположил, что это отвертка.
Раны были поверхностными, но удары, видимо, наносились достаточно сильно, чтобы порвать кожу.
— Его пытали, — пробормотал Макдермотт.
— Майк, — окликнул его из коридора полицейский, — мы нашли орудие убийства.
Боль в животе вернулась. Кислота разъедала стенки желудка, обжигала его. Это все равно что тереть рану куском наждачной бумаги.
«Больше не надо. Больше не надо».
Он прикусил губу и стал считать: «Раз-два. Раз-два. Раз-два. Раз-два. Это пройдет. Короткая вспышка. Вопрос в том, когда она снова вернется».
Лео посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида автомобиля. Провел пальцем по шраму в форме полумесяца под глазом — единственная мужественная отметина на его вытянутом, безвольном, изъеденном оспинами лице.
«Безвольный. Да, вот что они думают. Я — мягкий как пух. Нежный как котенок».
Он подпрыгнул на месте, когда полицейский дотронулся рукой до бокового стекла водительского места. Лео опустил голову на грудь и сделал вид, будто смотрит на бардачок — единственная возможность незаметно повернуть голову вправо и проверить, не стоит ли кто-нибудь с другой стороны. Его левая нога тихо стучала по коврику на полу. Он дотронулся до пистолета и подвинул его ближе, чтобы при необходимости тут же выхватить.
На правом фланге все было чисто. Лео задержал дыхание и стал считать в обратном порядке, начиная с двадцати: «Девятнадцать… восемнадцать…»
Человек в форме закрепил штрафной талон на лобовом стекле автомобиля, стоящего через машину впереди от него.
«Он оглянулся, чтобы посмотреть на меня? Или на кого-то, кто позади?»
Лео обернулся, выгнул шею и посмотрел назад. Пестрый поток из пешеходов и машин.
Там никого не было.
Лео снова повернулся к лобовому стеклу в тот момент, когда Пол Райли в смокинге вышел из здания через двадцать пять минут после того, как туда вошел. Рядом с Райли шагал мужчина.
«Неужели это?.. Нет, не может быть… Это же… Полицейский? Лайтнер? Точно. Джоэл Лайтнер».
У Райли был недовольный вид. Продолжая спорить о чем-то с Лайтнером, он поднял руку, чтобы остановить такси.
«Джоэл Лайтнер… Лайтнер Джоэл…»
Лео снова посмотрел в зеркало заднего вида.
«Всегда будь готов к провокации, они это могут устроить. Подождут, пока я замечу Райли, начну следить за ним, и тогда нападут сзади».
Лео посмотрел направо, налево, но никого не увидел, ни души.
«Пока что они не нашли меня, не нашли. Райли и Лайтнер».
Лео завел машину. Он попытался улыбнуться, но не получилось, сейчас это было лишним. Он двинулся с места, когда Райли и Лайтнер сели в такси.
Час спустя Макдермотт покинул место преступления. Он с наслаждением вдохнул теплый чистый воздух, стараясь не смотреть на двух репортеров у оградительной ленты.
Патологоанатому удалось определить вероятную причину смерти. Как они и предполагали, Фред Чианчио погиб из-за глубокой раны в горле, а не в результате множественных ранений на теле. Когда Макдермотт и Столетти направились к автомобилю, женщина-репортер, которую Макдермотт уже встречал раньше, последовала за ними. Она была без микрофона и без камеры.
— Детектив Макдермотт? Я Эвелин Пенри из «Уотч».
«Уотч». Ну конечно. Репортер криминальной хроники.
Она была из газеты, а не с телевидения, хотя напоминала скорее теледиву. Выглядела идеально — от блестящих светлых волос, собранных на затылке, до бледно-голубого костюма.
