Когда тебе признаются в любви, да еще – искренне, нельзя не испытывать удовольствие. Ответ графа согрел сердце Линнет и одновременно взбудоражил… Но все удовольствие улетучилось, когда она вспомнила, что вряд ли может правильно оценить мужскую искренность.
При первой встрече с Джеком у нее имелись все основания не доверять ему и относиться к нему с подозрением. С тех пор не прошло и трех недель, поэтому Линнет по-прежнему одолевали сомнения. Да, конечно, она не могла долго ждать, но, с другой стороны… Как же можно влюбиться в человека, которому не доверяешь? Как можно доверять человеку, которого не знаешь? Как можно верить ему, если не веришь самой себе? А ведь ее решение, когда оно будет принято, станет окончательным и бесповоротным. Но что, если она примет неверное решение?
Сомнения и страхи терзали ее, и Линнет невольно застонала.
– Находиться рядом с вами – все равно что кататься на американских горках. Каждый миг – новый поворот или падение с высоты.
Джек ухмыльнулся, польщенный сравнением.
– Разве вам не нравятся американские горки?
– Нет, не нравятся. Я каталась на Кони-Айленде, когда мне было шестнадцать. Так вот, когда я потом вышла из вагончика на платформу, меня вырвало на собственные туфли. Это был один из самых унизительных моментов в моей жизни. – Линнет хмуро покосилась на графа. – Сейчас, вспоминая об этом, я нахожу нечто общее с поцелуем в Ньюпорте.
– Разве после бала вас вырвало?
– Нет, но я…
– Значит, все будет в порядке! – Джек повеселел; к нему вернулась былая самоуверенность. – Мне всего лишь придется заставить вас полюбить меня.
Линнет тяжело вздохнула.
– Поймите, меня нельзя заставить полюбить вас. И нельзя заставить выйти за вас замуж.
– Но вас же влечет ко мне – отрицать это бессмысленно. Думаю, вы сможете полюбить меня, если только захотите.
– Откуда вам это известно? – спросила Линнет; ее по-прежнему мучили страхи и сомнения. На всякий случай отступив от графа, она добавила: – Ведь поцелуй – это еще не все.
Джек сразу стал серьезным.
– Смотря какой, Линнет. – Он тяжело вздохнул. – Смотря какой…
Тут он вдруг отвернулся и, немного сутулясь, спустился по ступенькам и исчез в темном саду.
– Любой, Джек, для меня – любой, – тихо сказала Линнет, обращаясь к темноте. – Я больше не доверяю своим чувствам. Нисколько не доверяю.
Осознав, что влюблен в Линнет, Джек был сначала ошеломлен этим открытием, но потом, поразмыслив, решил, что ничего удивительного в этом нет. После Ньюпорта Линнет владела его телом и душой. Так почему бы и сердцу не присоединиться?
Джек принял это открытие спокойно – как один из фактов бытия, но, увы, оно пока не принесло ему ничего хорошего. Линнет была скорее раздосадована его признанием, и ее можно было понять. Неудивительно, что после всего произошедшего она ему не доверяла. Да и с какой стати она должна ему доверять? Кроме того, следовало признать, что Ван Хозен все еще стоял между ними. И так, судя по всему, будет всегда. Ведь раскрыть чужую тайну он никогда не сможет. Линнет требовала, чтобы он доказал свою надежность, убедил ее в том, что она могла спокойно доверить ему свое будущее. Но возможно ли это?
Конрад разбил ей сердце. Ван Хозену нужны были только ее деньги. Мужчины, предававшие Линнет в прошлом, обрекли на неудачу все его попытки завоевать ее доверие.
«И даже ее собственный отец…» – подумал Джек, уставившись в потолок; он лежал в постели, тщетно дожидаясь благословенного сна. И, конечно же, ему постоянно вспоминались слова Линнет:
«…мои желания и мое счастье… это его совершенно не интересовало. Он хотел, используя меня…»
В ее голосе звучала горечь, и это тоже можно было понять. Вот почему Эфраим не хотел ничего говорить дочери о сделке, которую они заключили в Нью-Йорке. Он опасался, что Линнет, узнав о ней, ни за что не согласится выйти замуж. И теперь Джек подозревал, что ее отец был прав.
Впрочем, пока что все равно не имело смысла говорить ей об африканском проекте. Джек решил дождаться, когда Линнет согласится выйти за него замуж, – а уж потом он попытается изменить ее отношение к деловым задумкам отца; когда они станут обсуждать брачный договор, он все ей объяснит. Она не может не понять, что такие инвестиционные проекты обеспечат будущее их поместий и их детей. Посредством таких инвестиций он сможет зарабатывать себе на жизнь. Джек очень надеялся, что Линнет все поймет правильно. Но пока что ему следовало молчать – объяснения, касающиеся их с Эфраимом соглашения, могут и подождать. Главное сейчас – завоевать эту девушку. Иначе не будет никакого приданого, так что и говорить будет не о чем.
Несмотря на признание в любви, Джек вовсе не был уверен, что получит руку Линнет. Но как же ее убедить?.. Ему казалась, что самая удачная тактика – обольщение, но Белинда категорически с этим не согласилась. Но какие еще варианты остаются?..
«…Я должна знать, каким вы будете мужем и отцом, какой будет наша совместная жизнь».
Джек приподнялся и сел на кровати. Ему пришла в голову неожиданная идея. Он мог показать ей хотя бы часть того, что она хотела. И это будет… в общем-то, нетрудно. Завтра, за вечерним чаем, он сделает то, чего она хотела. И одновременно получит огромное удовольствие.
Он улыбнулся и, весьма довольный собой, снова рухнул на подушки. Пять минут спустя он уже спал.
В жизни мужчины бывают моменты, когда от удачи зависит очень многое, можно сказать – абсолютно все. Но удаче можно помочь, если как следует подумать и приложить некоторые усилия в нужном направлении. Все следующее утро и отчасти днем Джек именно этим и занимался, а к вечернему чаю завершил все приготовления.
Гости, собравшиеся на южной лужайке для чая и крокета, прекрасно видели, что он участвовал в напряженной партии с Ником, Белиндой и несколькими представителями местной знати. Но одновременно Джек ни на секунду не упускал из виду мощеную дорожку, пролегавшую вдоль поля для крокета, – на ней вот-вот должны были появиться нужные ему люди.
Как выяснилось, глаза оказались ненужными – вполне хватило ушей. Приближение юного Колина с няней можно было услышать намного раньше, чем они появились на дорожке. Услышав оглушительный рев малыша, Джек сразу понял, что не только его предусмотрительность оказалась кстати, но и удача от него не отвернулась – более того, сегодня она решила ему сопутствовать. Покосившись на чайный стол, Джек убедился, что Линнет и Хансборо сидят рядом, чуть в стороне от других гостей. В любой другой день это расстроило бы его сверх всякой меры. Но только не сегодня. Сегодня он ухмыльнулся, так как знал, что будет забавно.
– Няня Браун?! – воскликнул он, изображая удивление. Женщина с коляской остановилась, и Джек тотчас положил свой «молоток», не обращая внимания на протесты других игроков, ожидавших его удара. – Надо передохнуть, – сообщил он. – И потом… я хочу посмотреть на Колина.
