– Проклятье… – пробормотал Джек, потупившись.
Линнет снова усмехнулась.
– В ту ночь я отреагировала точно так же.
Джек со вздохом проговорил:
– Думаю, отец вас любит.
– О да, – сказала девушка с горечью в голосе. – Использовать дочь для получения дохода – первый признак любви.
Граф поднял голову и заглянул в глаза собеседнице.
– В жизни не все черное и белое, поверьте. Могут быть еще и… – Он вполголоса выругался и тут же пробормотал: – Извините.
Линнет отмахнулась.
– Ничего страшного… Так вот, именно поэтому я больше не доверяю своим чувствам. Совершив столько ошибок, я не могу руководствоваться чувствами. Разумное решение, основанное на всестороннем анализе фактов, – так будет лучше.
– Почему? Ведь при этом вероятность ошибки ничуть не меньше.
– Вы же сами сказали, что людям свойственно ошибаться.
– Совершенно верно, – кивнул Джек. – Но если люди совершают ошибки, то это не всегда плохо. – Он порывисто шагнул к девушке и оглянулся. Убедившись, что леди Трабридж не покинула свой пост, отступил на прежние позиции. – Одна из самых серьезных ошибок в моей жизни привела меня к восхитительному результату. Я имею в виду поцелуй в пагоде.
Линнет вздрогнула и прошептала:
– Вы не можете утверждать, что тот поцелуй был таким уж… восхитительным. Вы этого не знаете.
– Нет, знаю! – воскликнул Джек и даже сам удивился своей горячности. – Знаю, потому что чувствую.
– Значит, по-вашему, я должна довериться своим чувствам? Что ж, очень удобная философия. Удобная для вас. Ведь тогда получается, что я просто обязана принять ваше предложение лишь потому, что ни один из потенциальных женихов не вызывает у меня таких чувств, как вы.
Джек неожиданно рассмеялся.
– Что смешного? – Линнет нахмурилась.
– Вы и расчет – вещи несовместные. Это как масло и вода. Или как спички и динамит. – Вероятно, почувствовав, что собеседнице не до смеха, граф снова стал серьезным. – Вы жалеете о том, что поцеловали меня?
– Все не так просто. Ведь дело не только в приятных ощущениях, которые испытываешь, когда тебя целуют.
– А они были приятными?
Линнет не ответила, и Джек снова сделал шаг к ней. Но тут же оглянулся на дверь и остановился. Немного помолчав, вновь заговорил:
– К сожалению, вы не ответили на мой вопрос. Так что ответьте, пожалуйста. Скажите, вчера вечером ощущения действительно были приятными?
Линнет чувствовала себя совершенно несчастной. Ее терзали сомнения… и желания.
– Вы знаете, что да, – прошептала она.
– Тогда почему же… – Джек протянул к девушке руки, но тут же опустил их. – Почему вы не хотите выйти за меня замуж? Почему продолжаете упрямиться?
Последнее слово Линнет явно не понравилось. Нахмурившись, она проговорила:
– Вы считаете, что я упрямая? Упрямая, потому что хочу сделать разумный выбор, от которого будет зависеть вся моя жизнь?
– Не знаю. Но мне точно известно, что вы второй раз стоите рядом со мной и рассуждаете о достоинствах Каррингтона и Хансборо, при этом вовсе не рассматривая меня. Это, знаете ли, становится утомительным.
– Уж простите, что утомила вас своей болтовней, – выпалила Линнет. – А также за то, что не желаю доверить свое будущее вам, основываясь на двух поцелуях и черничном маффине.
– Могу вас заверить, что лучше уж основываться на этом, чем пытаться убедить себя в разумности совершенно неразумного поступка. Кроме того, позвольте вам напомнить, что только вчера вы обнимали меня и целовали по собственной воле.
– Тише, – прошипела Линнет, оглянувшись на дверь.
Джек, похоже, забыл об осторожности. Он подошел к девушке почти вплотную и прошептал:
– И вы сами признали, что поцелуй был… запоминающимся.
– А еще я говорила, что, решая, за кого выйти замуж, следует думать не только об умении мужчины целоваться. – Линнет снова оглянулась на дверь, потом тихо добавила: – И я намного лучше представляю свою жизнь с Каррингтоном или Хансборо, чем с вами.
– Не уверен. Хотелось бы узнать, на каком основании вы пришли к такому выводу?
– Уж точно не из-за их умения целоваться. Их я не целовала, если вас это интересует. Хотя, наверное, стоило бы. Ведь вы считаете, что поцелуи чрезвычайно важны, не так ли?
– Да, считаю. И меня ставит в тупик тот факт, что для вас они не важны.
Линнет пожала плечами. Стараясь говорить как можно спокойнее, она продолжала:
– Я знаю, что герцог показал себя хорошим мужем и отцом. Его первый брак был счастливым, и обе дочери его обожают. Что же касается Хансборо, то, по словам леди Трабридж, у него четыре сестры и все они его очень любят.
– Уж простите, что у меня нет ни сестер, ни обожающих меня дочерей от первого счастливого брака. Так что, увы, я не могу предъявить их в доказательство того, что я хороший муж и отец. Поэтому скажите мне, Линнет, каким образом я могу доказать, что являюсь порядочным человеком?
– Я не знаю, Джек! – Девушка беспомощно всплеснула руками. – Но я должна знать, каким вы будете мужем и отцом, какой будет наша совместная жизнь. И имейте в виду: пока передо мной не будет ясной перспективы, пока вы не докажете, что я могу вам доверять, я не соглашусь выйти за вас замуж.
– Значит, прошлая ночь ничего не значит?
– Нет, она значит многое, но не все. Брак – дело долгое. Я пытаюсь сделать тщательный и продуманный выбор.
– Чем больше времени вам понадобится, чтобы сделать выбор, тем больше вероятность того, что ваша репутация погибнет окончательно.
– Вы думаете, я этого не знаю? Поверьте, я не хочу провести остаток жизни, для одних являясь объектом насмешек, а у других вызывая жалость. Но вместе с тем мне нужно время, чтобы решить, какой мужчина для меня лучше всего, решить, с кем я буду по-настоящему счастлива.
– Черт побери, я этот человек! Я точно знаю!
– Откуда?! – закричала Линнет. Оглянувшись, она убедилась, что леди Трабридж не дремлет, и прикусила губу. – Откуда вам это известно?
– Просто я знаю, вот и все. – Джек прижал ладонь к груди. – Я чувствую это здесь.
– Что вы хотите сказать? Что влюблены в меня?
Джек в растерянности заморгал.
– Да, пожалуй… – Он вдруг рассмеялся, словно обрадовавшись неожиданному открытию, и воскликнул: – Да, это действительно так!
Линнет уставилась на графа в немом изумлении. Она задала вопрос, ожидая либо страстного объяснения в любви, которое должно было склонить чашу весов в его пользу, либо остроумного уклончивого ответа. И не услышала ни того, ни другого. Причем ответ Джека… Черт возьми, он звучал искренне!
