– Чего желаете, о, моя блистательная госпожа?
– Для начала, разговаривай как все нормальные люди.
– Какой базар, крошка!
Нет, он явно издевается. Закипать от праведного гнева начинала уже я. И дернул меня леший связаться с этим мелким пакостником! Теперь ведь уже он не отстанет, пока меня не доведет. Эх, надо было дать ему пинка с самого начала, чтоб летел дальше по своим делам. Так нет же! Исполнения желаний захотелось!
Видимо почуяв, что моим первым и последним желанием будет закончить начатое, то есть придушить недомерка, лепрекон испуганно присел и начал нервно озираться по сторонам в поисках путей к отступлению. Похоже, уже были прецеденты.
– Да ладно тебе кипятиться. Что уж и пошутить нельзя? – примирительно промямлил он.
– Шуточки у тебя, – все еще злобно прошипела я. – Убить за них охота.
– Знаю, – отмахнулся лепрекон. – Но что поделать? Судьба у нас такая.
– И часто тебя ловят?
– Как повезет, вернее, не повезет. Ты у меня уже третья подряд. Ладно, говори, чего ты хочешь, и побегу я, – лепрекон напустил на себя важный вид и напыщенно пропел. – Чего желаешь? Гору злата иль власти бразды в свои руки хватить?
– Ну, уж нет, милок. Знаю я ваш народец. Гора злата будет в королевской сокровищнице, а власти бразды мы уже с Умором проходили. Надо что-нибудь более существенное загадать.
– И что же?
И действительно, что? Родителей он мне вряд ли вернет, а если даже и сможет это сделать, то я в лучшем случае получу двух не слишком свежих зомби, скорее всего, еще и агрессивных. Просить денег – так не в них счастье. Власть? Я к ней никогда не стремилась – слишком большая ответственность. Свобода у меня уже есть. Надо пожелать что-то более практичное или для души… Знаю!
– Хочу стать магом.
Лепрекон как-то сник.
– Я не могу выполнить это желание.
– Почему? – в принципе, я и не сомневалась, что он это скажет.
– Магия – это часть души, а изменять души мне не дано, – разведя ручками, ответил малорослик. – Также я не смогу заставить кого-то полюбить или возненавидеть другого. По моей части материальные, так сказать, ценности.
– Тогда я и не знаю, чего пожелать, – я подперла подбородок ладонью и задумалась.
– Нравишься ты мне, – неожиданно малыш тепло мне улыбнулся. – Подскажу. Я могу сделать твоего коня совершенно особенным. Он будет лучше и сильнее других, проживет намного дольше обычного и будет верным другом в любом путешествии. Эта древняя порода исчезла много веков назад, но среди нашего племени о них еще помнят.
– Ну хорошо, – подумав для приличия, согласилась я. – Только, пожалуйста, без подвоха.
– Договорились! Поверь мне, ты не пожалеешь.
Лепрекоша размял пальцы, картинно хрустнув суставами, и пошел в наступление. Кира заметно струхнул и попятился, но малорослик так легко не сдался и стал заходить справа. Кира же, не будь дурак, обежал меня с другой стороны. Убегать от меня далеко он не хотел, а вид грозного, неумолимо надвигающегося лепрекона, его явно не вдохновлял.
Вот это была потеха! Всемогущий лепрекон ростом с пенек гонялся за огромным жеребцом, который, несмотря на свои внушительные габариты, боялся малыша, как огня. Так они и носились вокруг меня: Кира – испуганно всхрапывая и недовольно косясь на меня, а лепрекон – громко и витиевато ругаясь себе под нос.
Вскоре от этого мельтешения у меня закружилась голова, я соизволила подняться и изловить непослушного коня за повод. Отдышавшись и доругавшись, лепрекон приступил к своим непосредственным обязанностям. Он гордо возложил руки Кире на колено – выше не дотянулся, а опускать морду конь наотрез отказался – и произнес «великое заклинание»:
– Sim salabim ahalay mahalay!
Кира, нервно дергая ногами, приподнялся в воздухе, и его окутал густой зеленый дым. Это облако, медленно поднимаясь ввысь, стало увеличиваться и менять форму. Сначала оно немного вытянулось в длину, потом в высоту и, наконец, существенно разрослось вширь. Рассеялся дым настолько неожиданно, что я даже испугалась, решив, что конь исчез вместе с ним. По идее Кира должен был упасть и разбиться в ровненькую лепешку; но нет, он держался в воздухе так, словно стоял на земле. Его окрас ничуть не изменился, только черная шерсть стала отливать синевой на солнце, да исчезли подпалины от слюны волколаков. Грива и хвост удлинились и распались по волоску (вопрос с расчесыванием отпал сам собой). За спиной у него красовались два огромных черных крыла, на концах каждого из которых поблескивали пять острых, длиной с палец, когтей.
– Ну, ни фига себе, – раздалось сверху. – Я летаю.
Я покосилась на лепрекона.
– Речь – всего лишь побочный эффект.
– Побочный эффект, – с истеричными нотками в голосе возопила я, ловко уворачиваясь от копыт спикировавшего Киры. – И что, по-твоему, я буду делать в городе с болтливым конем?! Намордник на него одевать что ли?! И это называется «не пожалеешь»?!
– Но ты же сама согласилась!
– Тьфу на тебя и все твое племя! И тут без гадостей не смог. Ну что, сложно было предупредить или, на худой конец, превратить его в племенного Лонгского скакуна?
– Хочешь, прямо сейчас и превращу? – с надеждой поинтересовался лепрекон.
– Ага, в счет второго желания! Не дождешься!
Тут к нам присоединился Кира, про которого все уже благополучно подзабыли.
– А вот и я, Гроза Небес! – гордо заявил мой новоявленный летун.
– Тебя зовут Кира, – излишне спокойно, с легкой угрозой в голосе сказала я, – и если ты не научишься держать язык за зубами, то Гроза Небес в следующем же селе пойдет на колбасу.
Видимо, что-то в моем тоне было такое, что спорить своенравный конь не стал.
– Уже молчу, – обиделся Кира, и, что самое интересное, действительно умолк.
Я повернулась к лепрекону.
– Ну что, второе желание? – гордо оглядывая результат своей работы, спросил он.
– Нет уж, спасибо. Мне и первого хватило.
– Ты подожди, – с улыбкой произнес лепрекон. – Через несколько дней, когда привыкнешь, ты поймешь, что это лучший конь на свете. Ну, а если не сможешь привыкнуть к его особенностям, зови, все исправим.
– Я вам исправлю! – снова влез в разговор Кира. – Мира, ты что серьезно хочешь все вернуть обратно?! Тогда лучше проси себе нового коня, а я, пожалуй, полечу своей дорогой! Если ты так ценишь друзей…
– Друзей?! – взорвалась я, окончательно выведенная из себя. За последние несколько недель моя судьба преподнесла мне сюрпризов больше, чем за все восемнадцать лет. Нервы явно сдавали. – Да у меня никогда и не было настоящих друзей, откуда мне знать, что это такое?
– Как не было? – на морде коня отразилась глубокая обида. – А я?
