– Боже, твои волосы! – Это были первые слова Сары, когда Майя влетела в бар на Фритт-стрит, назначенный Сарой местом их встречи.
Майя дотронулась до волос и улыбнулась.
– Да. В тот момент это показалось мне удачной идеей.
– Нет-нет, мне нравится, честно! Тебе идет.
– В любом случае после драки кулаками не машут. – Она улыбнулась старой подруге. – Шикарно выглядишь. Мы так давно не виделись!
– Спасибо. Между прочим, я много раз предлагала встретиться.
– Прости, заработалась. За день я страшно выматываюсь.
– А каникулы? – Сара приподняла левую бровь.
– Все правильно. Знаю, казни меня! – Майя виновато подняла руки и улыбнулась.
Они заказали дорогие коктейли. Сара была из тех, кто зарабатывает уйму денег и как будто не отдает себе отчета, что другие могут быть беднее ее. Ей очень шел наряд деловой леди из Сити, волосы были аккуратно зачесаны назад, на лице сияла свежая косметика. Они дружили в школе, вместе поступили в колледж, хотя перестали быть прежними закадычными подругами, а теперь их даже подругами трудно было назвать, тем не менее обеим была дорога мысль, что между ними существует неразрывная связь.
– Ну, – начала Сара, снимая пиджак с шелковой оторочкой, – как дела?
– Хорошо, – соврала Майя. – Да, все отлично.
– Как Эдриан?
– Замечательно. Очень занят, но все равно замечательно.
Сара проницательно взглянула на нее. Подруга с самого начала не скрывала, что не одобряет решения Майи выйти за Эдриана. «Зачем становиться третьей, когда можешь стать первой?» – твердила Сара.
Майя не очень-то понимала тогда, что это значит, но сейчас признавала, что подруга оказалась провидицей.
– Ты-то как? – звонко спросила она, чтобы сменить тему.
– Как обычно. Стресс, болезни, одиночество.
– По-прежнему живешь в Клэфеме?
– Да, все там же, слоняюсь одна по большой квартире. Так занята, что даже диван себе купить не успеваю. Хотя зачем мне диван, раз у меня все равно нет времени присесть?
– Зачем тебе это? Почему не уходишь с работы?
– Собираюсь уйти, – сказала Сара. – Решила доработать до тридцати пяти – и все. Уйду, найду себе хорошего слабохарактерного муженька, который спит и видит, чтобы торчать дома и ухаживать за детьми. А сама буду заниматься тем, чем занимаешься ты. Хочу переучиться на преподавателя.
Майя от удивления открыла рот.
– Так и думала, что это сильно удивит тебя! – Сара самодовольно ухмыльнулась.
– Просто я не представляю тебя замужней женщиной, тем более мамашей, а уж училкой и подавно. Ну и ну!
– Просто я так дальше не могу. У меня полно денег в банке. Смотрю я на работающих женщин, которые старше меня, всем пожертвовали, и даже того хуже – пытаются всюду успеть, нарожали детей и совершенно не имеют на них времени, даже собственных мужей уже не знают. Я им не завидую, не стремлюсь их нагнать. Хочу быть нормальной. Знаешь, вот как ты.
Майя неуверенно улыбнулась. Опередив Сару, собиравшуюся снова заказать дорогие коктейли, она подозвала официанта и заказала бутылку домашнего вина. Сара уставилась на нее в ужасе.
– Привыкай, если собираешься жить на учительскую зарплату, – сказала Майя.
Сара со смехом закивала.
– Придется! – Она уже выглядела не той нервной, безрадостной особой, в которую превратилась за последние годы.
Услышанное от подруги заставило Майю смягчиться. Они успели так далеко разойтись, что ей уже было трудно поверить, что они могут опять сойтись. Но с каждой минутой, проведенной в баре за дешевым вином, растекавшимся по ее жилам, она, как ни странно, все больше возвращалась к себе прежней. Выходило так, что Майя, вышедшая замуж за уже дважды женатого человека, старавшаяся приспособиться к чужим детям и к родившим их женщинам, Майя, занимавшаяся сексом из чувства долга, видевшая сны про своего пасынка и просыпавшаяся разочарованной, потому что рядом храпел всего лишь лысеющий мужчина средних лет, та Майя, что получала пропитанные ядом электронные письма от неизвестного, знавшего о ней слишком много, чтобы именоваться неизвестным, та Майя, которая настолько потеряла себя, что пришла к модному стилисту и позволила делать с собой что угодно, – эта Майя сейчас отступала в тень, а ее сменял оригинал: молодая, свежая, глупая и свободная Майя.
Разговор зашел о прежних временах: школьных деньках, дружках, давних знакомых. Они заказали вторую бутылку вина, а потом получили два крюшона от двух мужчин за стойкой, поедавших их глазами.
– Как ты думаешь, может, хотя бы один из них двоих хочет стать подкаблучником? – спросила Сара, прикрыв рот ладонью.
Майя оглянулась на стойку.
– Даже не знаю. Давай спросим! Простите, – крикнула она мужчинам, – не желает ли один из вас заделаться домашним мужем-подкаблучником?
Мужчины с улыбкой переглянулись и подсели к их столику.
– В каком смысле «домашним мужем-подкаблучником»? – спросил один, высокий блондин с умеренным животиком.
– Наверное, это такой, который носа из дому не кажет? – предположил второй – низенький брюнет отменного телосложения.
– Нет, – сказала Сара, – просто он убирает в доме, делает покупки, готовит для всех обитателей.
– Еще дети, – подсказала Майя. – Еще он обязан сторожить детей.
– Пока жена вкалывает.
– И не жаловаться.
– И не ныть, что ущемлено его мужское достоинство.
– А нам самим с этого какой прок? – поинтересовался блондин.
– Благодарная жена. Удовлетворение от содеянного. Счастливая семья.
– В смысле, минет? – предположил брюнет.
– Не без этого.
Оба задрали руки в знак сдачи, и вся четверка расхохоталась.
Мужчины проболтали с ними добрый час. Это было безвредно, глупо, никуда не вело. Они обменялись номерами телефонов, причем Майя тут же потеряла полученную бумажку с каракулями.
– Что ж, – подытожила Сара с горящим от вдохновения лицом, – теперь, полагаю, тебе положено топать домой как хорошей замужней девочке.
Дело было в 23.30. Последние два часа пролетели, как двадцать минут. Майя отрицательно покачала головой.
– И не подумаю! Время еще детское. Как насчет рюмочки на дорожку?
И они остались еще на час, каждая выпила еще по бокалу вина, лишнему для обеих. В результате они сильно набрались, и когда Сара, чуть не упершись лбом в лоб Майи, спросила: «Признавайся, ты действительно счастлива? По-настоящему? Чур не увиливать!» – Майя взяла и выпалила:
– Нисколечки. На самом деле мне хреново.
– Так я и знала! – сказала Сара, излишне сильно хлопнув ладонью по столу. – Я знала, что ты несчастна. В чем дело? Расскажешь мне?
