– Может, и так.
Уже через несколько секунд он встал, чтобы уйти.
– Кстати, вы сказали, что ваша дочь Тиффи выросла в приюте. Где это? В Лондоне?
– Нет, в Саутгемптоне. Там, где она родилась. Там я и с ее отцом познакомилась. Ее забрали туда восьмилетней. Забавно, теперь я этого даже представить не могу. Теперь, когда у меня есть Гарри… – Джин приросла взглядом к какой-то точке за окном. – Не могу представить, как я ее отпустила. – Джин враждебно глянула на Эдриана, как будто он ее в чем-то обвинил. – Слишком молода была тогда, в этом все дело. Ветер в голове. Теперь я все делаю правильно. Я родила Гарри в сорок лет. И теперь уж не наломаю дров, слышите?
Видя, как она злится, Эдриан решил закончить встречу, не дав ей перерасти в стычку. Он улыбнулся женщине, заплатил на свой сандвич и за ее овсянку и ушел домой.
10
Кэт натянула на себя рейтузы для бега трусцой и узкую майку, завязала темные волосы в тугой хвост и недовольно уставилась на себя в зеркало. Нанесла своему изображению несколько шутливых ударов кулаками, потом попыталась отвесить себе пинок и засмеялась: ну и дура! Стала рассматривать себя сзади. Рейтузы были с низкой талией и с надписью «HOT»
[3]
на ягодицах. То еще старье, зато единственная ее одежда, которую можно было назвать спортивной. Не хватало тратиться на тряпки для занятия спортом! Она критически разглядывала свою фигуру, на которой каждый день добавлялось жира, лишние складки между лифчиком и подмышками, выпуклый живот – ее на днях даже спросили, не беременна ли она, жирные ляжки. Она со вздохом решила, что все это надо любить, иначе придется сесть на диету. А диета заставит ее забыть про рейтузы с надписью «HOT» на заднице.
Ей предстояли третьи по счету курсы кикбоксинга за три недели. Тело ныло, внутри все горело при каждом приседании. В районе Хайгейт обнаружилось удивительно много курсов кикбоксинга – целых шесть, все в разных местах и с разным расписанием. Последние два захода не принесли ничего, кроме осознания собственной нетренированности. Никаких женщин с разноцветными глазами, никаких Джейн, никаких Тиффи. Четыре класса впереди, но два уже позади, а значит, конец с каждой неделей все ближе.
Напоследок она еще разок лягнула свое обескураживающее отражение, проверила, лежат ли в рюкзаке проездной билет и дезодорант, накрасилась и поехала в Хайгейт.
Занятия проходили в местном культурно-спортивном центре, построенном в глубине крупного поместья. Подходящее место для освоения боевых искусств, подумала Кэт, поправляя на плече рюкзак. Ей навстречу шла вразвалку группа парней в мешковатых штанах. Кэт прикинулась девушкой, выросшей в поместье, а не в коттедже в Хоу. Четверо парней сначала расступились, пропуская ее, потом оглянулись, чтобы, оглядев ее фигуру, одобрительно зацокать языками и поскалить зубы.
– Горячая штучка! – крикнул один, сумевший сложить буквы у нее на заду. – В точку! Можно обжечься!
Кэт обернулась и сказала:
– Я вам в матери гожусь.
– Это точно, если твой дружок был педофилом.
Парни загоготали, Кэт тоже усмехнулась. Уходила она, пятясь и задрав средний палец руки, хотя и считала этот жест неприлично уличным. Парни слали ей в ответ воздушные поцелуи. Она улыбнулась, полная любви к собственному телу, отвернулась от парней – и чуть не налетела на блондинку со спортивной сумкой.
– Простите!
– Ничего страшного, – сказала женщина.
Кэт посмотрела на нее с любопытством. В ней было что-то необычное, что-то знакомое. Потом Кэт ахнула: один глаз у женщины был голубой, другой – голубой с янтарем.
– Джейн? – испуганно спросила она.
– Извините?
– Вы Джейн?
– Нет, – ответила женщина. – Очень жаль, но меня зовут… меня зовут Аманда.
– О!.. Тогда ладно. Простите, – сказала Кэт. – Вы идете на занятие по кикбоксингу?
Женщина посмотрела на Кэт, потом на спортзал у себя за спиной, передвинула свой рюкзак так, чтобы Кэт его не видела, откашлялась и ответила:
– Нет-нет, не туда.
И зашагала прочь. Кэт постояла на месте, провожая ее взглядом. Она разрывалась между взаимоисключающими побуждениями: догнать эту женщину и крикнуть ей в лицо, что она, конечно, Джейн, зачем врать, и остаться стоять, отпустив эту ни в чем не виноватую Аманду – пусть себе идет, куда хочет. Потом на ум пришло промежуточное решение: пойти за ней на приличном расстоянии. Одета Кэт была как раз для такого занятия. Она набрала на мобильном номер отца и на ходу приложила телефон к уху.
– Папа, – сказала она шепотом, – я ее нашла! Иду за ней!
– Кого нашла?
– Джейн, кого же еще? Она подходила к спортзалу, где занимаются кикбоксингом. Я с ней столкнулась. У нее как раз такие глаза, как ты говорил. Она назвалась Амандой, но это она, я уверена!
– Где ты сейчас?
– Сама не знаю. В каком-то поместье в Хайгейте. – Она приближалась к уже знакомой ей стайке подростков. Один из них улыбнулся ей и крикнул:
– Ее к нам тянет! Подойди, давай поговорим! Иди сюда, горячая штучка!
Она тоже улыбнулась и виновато помахала им, они проводили ее улюлюканьем.
– Кто это был?
– Так, мальчишки.
– Слушай, Кэт, будь осторожнее!
– Они молокососы, папа. Я тебе позвоню, когда выясню, куда она идет.
Кэт пошла туда же, куда блондинка: через поместье и через железные ворота на Арчуэй-роуд. Потом женщина перешла на бег, не обращая внимания на болтающийся за спиной рюкзак. Сначала Кэт подумала, что она убегает от нее, потом увидела, что она спешит к автобусу, в который уже входил последний пассажир из очереди. Кэт дотронулась до своего проездного и тоже побежала. Привычки бегать у нее не было, она предпочитала упустить поезд или автобус, но не превращаться в студень на ножках, но сейчас ей было не до впечатления, которое она производит на чужих людей. К тому же на ней был спортивный бюстгальтер. Она увидела, как блондинка прыгает на ступеньку автобуса, как водитель готовится закрыть дверь, и поднажала. На бегу Кэт чувствовала, как неприлично прыгают ягодицы. Вся надежда была на то, чтобы встретиться глазами с водителем. Но поздно, двери с шипением сложились, лязгнула передача, и на остановке ей достался только тошнотворный дымный выхлоп и зрелище быстро удаляющегося по своей полосе автобуса.
11
Через несколько дней после встречи с Джин, в выходной, Эдриану позвонила из Хоу Сьюзи.
– Дорогой! – начала она. Он не помнил, чтобы Сьюзи когда-либо звала его по имени. – Мне надо с тобой поговорить. Ты сегодня свободен? Для разговора?
Он поставил чашку с кофе на стол.
– Да, конечно. Что случилось?
