– Соня?
– Если не уложишься в десять минут, то будешь еще и копуша.
– Кажется, мне стоит пересмотреть список своих любимых сестер.
– Давно пора. Наконец-то я потесню малышку Альцедо с пьедестала, – хихикает Дио, и ее заразительный смех бодрит меня лучше любого кофе.
* * *
«Гнездо ангелов», заведение, принадлежащее моей матери, было выстроено на обрывистом склоне горы. Казалось, здание просто вросло в горную породу, хотя воплотить эту иллюзию в жизнь стоило целого состояния. Внутреннее убранство тоже порядком облегчило кошелек моего отца: отделка из натурального камня от Антолини, дизайнерская мебель от Джио Понти, скатерти из египетского хлопка, раковины в уборных, вырубленные из цельных кусков кварца. Но моей матери хватило вкуса не превратить это место в нагромождение стекла, камня и бездушной роскоши: тут же была каминная кладка от пола до потолка, барная стойка из грубо отесанного дерева, мягкие стулья с обивкой цвета топленого молока, вазы с полевыми цветами и аромат свежей выпечки, витающий в воздухе. Удивительно, но здесь можно было не только принимать породистых гостей и чопорно стучать вилками по фарфору, но и незатейливо глушить виски из стакана, чем я и собирался заняться в ближайшие несколько часов.
VIP-парковка сплошь забита знакомыми машинами: кабриолет матери, чуть поодаль – спортивное купе Никтеи, а рядом с ним, бок о бок, – угольно-черный седан Неофрона. Вот с кем я буду рад посудачить.
– Врезать сегодня Неофрону за тебя? Только скажи, и домой на этой машине он поедет с водителем.
«Я тоже потом поеду с водителем, но это моей радости не убавит…»
Диомедея так и застыла – с одной ногой, торчащей из открытой двери машины.
– Не сегодня, Крис. На правах виновницы торжества могу я просить тебя об этом? Я хочу безупречный вечер в компании друзей, хочу, чтобы на этой фреске были только теплые краски.
– Договорились, – сказал я, промолчав о том, что цвет крови – тоже вполне себе теплый цвет.
* * *
– Крис, Диомедея, – хостес зала, красивая пятидесятилетняя брюнетка в белой рубашке, узкой юбке и безупречно завязанном галстуке, протягивает мне руку. – Добро пожаловать! Все как обычно?
– Да, как обычно, спасибо, Тиана.
– А мне ничего не надо, Тиа, буду пить что под руку попадется, – хихикает Диомедея, подхватывает бокал шампанского с подноса официанта и исчезает в полумраке зала.
Пространство наполнено оранжевыми бликами камина, звоном стекла и приятным лаунжем. Совсем скоро сюда слетятся, как птицы, десульторы со всей Европы, выпьют за здоровье наследницы Уайдбека (перешептываясь у нее за спиной, как тяжко пришлось бедняжке), справятся о внезапном прыжке дона Анджело (в перерыве между ризотто и запеченным окунем), обсудят с матерью график взаимных визитов на год вперед и так же легко разлетятся утром. Еще одна безупречная зарисовка из жизни заколдованного клана, члены которого могут позволить себе все, ну или… почти все. Все, кроме звезд с неба и счастья умирать от любви.
Воспоминание о Лике болезненно скользит по нервам. Как легко она бы вписалась в реальность этого вечера. Как легко она бы очаровала мою мать. Как легко бы мы заставили всех десульторов уронить на пол челюсти, не сводя друг с друга глаз и излучая чистую, горячую, нескромную Инсанью. Я и она: два стакана текилы на безалкогольном празднике, два заряженных пистолета среди пластиковых игрушек, два счастливых безумца среди профессоров психиатрии! А потом с каким удовольствием я бы увел ее отсюда. И, едва перешагнув порог моей квартиры… Да нет, все началось бы куда раньше: на парковке. Нет, еще раньше: в лифте по пути на парковку…
– Ну и как там, в облаках? – голос Альцедо возвращает меня на землю.
– Восхитительно, – прикрываю глаза я.
– Как ты вообще? – спрашивает он и плюхается рядом с большим стаканом какой-то розовой дряни, украшенной фруктами и бумажным зонтиком.
– По-старому, – я вытащил из кармана упаковку кофеина, выковырнул из блистера таблетку и запил ее большим глотком «Лафройга».
– Не понимаю, почему ты до сих пор ширяешься силентиумом. Он тебе явно не помогает.
– Посмотри на свой стакан и, может быть, поймешь.
– А что с моим стаканом? – затрепетал ресницами тот.
– Если ты якобы избавился от остаточных реакций Изабеллы, то скажи, какого черта ты все еще носишь туфли на безумном каблуке, благоухаешь, как консультантша парфюмерного магазина, и пьешь розовый коктейль, украшенный клубничкой?
– Ы, – ошарашенно буркнул Альцедо, как будто только сейчас заметив, что перед ним стоит.
– Вот-вот. Может быть, силентиум работает не так быстро? Особенно если дело доходит до… массивных поражений мозга, – закончил я.
– Да иди к черту! Я просто вынужден выглядеть взрослее! А коктейль… Да это просто вкусный коктейль, и плевать, какого он цвета. Тиа, можно мне еще один такой же?
Тиана протягивает ему еще один бокал, доверху наполненный розовой пеной.
– Тиа, у тебя обалденный маникюр, не подскажешь…
– Во-во, – ухмыльнулся я. – Ты слышишь себя, нет?
Альцедо прикусил губу, едва сдерживая хохот.
– Ладно. Не знаю. Отвали вообще, чего пристал. Но все же хочешь мой профессиональный совет? Завязывай с силентиумом, ты выглядишь, как полное дерьмо. На силене не так-то просто питаться. По-моему, тебе пора испытать другое лекарство от этой твоей «ЛИКОрадки».
– Например?
– Стоит сзади, только не оглядывайся сразу. Облегающее голубое платье, шикарные волосы, грех во плоти. Не сводит с тебя, засранца, глаз, с тех пор, как ты перешагнул порог. Ей-богу, впервые с начала прыжка пожалел, что сижу в теле девчонки. Но ты просто обязан пойти и как минимум познакомиться. Как максимум… нет, максимума тут быть не может, моя фантазия просто не знает границ, когда я смотрю на нее.
– Кто она?
– Понятия не имею, – пожал плечами он, – но она горяча, как секретарша дьявола. Похоже, кто-то из наших ушел в новый прыжок. Может, крошка Алауда или… троюродный дядя Саггитариус, – расхохотался Альцедо.
– Точно не дядя Сагги. Он бы задушил себя сразу, как только просек, что попал в тело женщины.
– Да, грудь и вагина – это не для слабонервных, fra, – рассмеялся Альцедо, откинув назад белокурую голову.
Я медленно повернулся на барном стуле. Незнакомка подмигнула мне и приподняла бокал в приветственном жесте. Я кивнул ей в ответ.
13. Секретарша дъявола
Стакан с Альцедо, бокал с матерью, несколько шотов со старыми приятелями. Изысканные закуски от шеф-повара, которые кажутся мне не более аппетитными, чем земля или опилки. Кофе в перерывах. Интересно, как долго выдержит моя голова, зажатая между молотом и наковальней: между силентиумом, отправляющим мозг в анабиоз, и кофеином, пытающимся вытащить меня оттуда за ноги?
