Внутри все заныло. Настоящую злость я видела на его лице только однажды, когда он разговаривал по телефону с Изабеллой тем утром по дороге из Киева, и увидеть эту ярость снова мне не очень-то хотелось. Да еще и адресованную мне…
– Я не боюсь, что он рассердится. Но с чего вы вдруг решили, что уговорить его смогу именно я?
– Он иногда вспоминает прошлое – прошлое того, кем он когда-то был. И в этих воспоминаниях есть ты – и занимаешь в них очень большую часть.
– Он может прислушаться ко мне, потому что подсознательно чувствует во мне близкого человека?
– Как-то так.
Я горько улыбнулась.
– И неужели я смогу оказать на него большее влияние, чем тот другой «самый близкий», ради которого он смог оставить даже тяжелобольную мать? – с деревянным лицом спросила я.
– Я надеюсь. Потому что, как видишь, у меня это не получилось.
– При чем тут вы? – оторопела я.
– Потому что я есть тот самый человек, к которому он так спешил.
Я нервно сглотнула.
– Так, значит, вы его… его девушка?
– А он сказал, что спешил к своей девушке? – вскинула брови Нефертити.
– Кажется, да, – неуверенно начала я, с каждой секундой все больше сомневаясь, что тогда поняла его правильно. – Он спешил к какой-то Дио, от которой, судя по всему, был без ума.
– Ты точно ошиблась, потому что меня зовут Дио. Диомедея, если тебе интересно мое полное имя. И я – его сестра.
Я так недоверчиво уставилась на нее, как посмотрела бы на того, кто сказал бы мне, что Земля – плоская. Но мой скептицизм стал быстро испаряться, уступая место какой-то истеричной радости. «Бош, у него никого нет, его сердце свободно!» – вдруг осознала я, не чувствуя почвы под ногами.
– Он правда ни с кем не встречается? Вы уверены?
Незнакомка расплылась в умиленной улыбке.
– По крайней мере на момент моего отъезда он был ничей. Идем, нужно поспешить, – вдруг очнулась она и двинулась к воротам. – И давай на «ты».
* * *
За оградой Дио направилась к спортивному красному «мерседесу», припаркованному в свете фонаря. Цвет машины заставил меня вздрогнуть.
– Дио? – позвала я, застыв на месте. Она обернулась.
– Не так давно я села в машину к незнакомым людям и чуть не поплатилась за это жизнью. Я верю всему, что ты сказала, и сейчас больше всего на свете хочу, чтобы ты отвезла меня к нему, но…
– Тебе нужны какие-то доказательства, что я та, за кого себя выдаю, – спокойно закончила она.
– Да. Мне важно знать, что мы с тобой заодно. Ты называешь себя его сестрой, но кому, как не мне, знать, что кровное родство между вами невозможно. И потом, как мне убедиться, что ты не его ревнивая подружка, которая приехала разделать меня на порционные куски?
– А что, есть за что разделывать? – прищурилась Дио, лукаво улыбаясь.
«Есть за что. За мои глаза, которые не могли насмотреться на него. За мои легкие, которые ж могли надышаться им. За мои руки, которые ж хотели отпускать его…»
– Прости, я что-то не то сморозила, – пробормотала я.
Дио неожиданно рассмеялась.
– Я так и знала, – заявила она.
– Знала что?
Диомедея ласково улыбнулась и сощурила свои египетские глаза.
– Могу сказать только одно: тебе будет куда легче уговорить его, чем кому-либо еще на этой планете.
Дио положила телефон на крышу машины и прижала палец к губам, приказывая мне молчать. А секундой позже я услышала его голос. Разговор по громкой связи, как же я раньше не догадалась. Она хотела поговорить с ним, чтобы я все услышала!
– Привет, Крис, – ответила она ему, довольно поглядывая на мое горящее лицо. – Не занят?
Я бы полжизни отдала, лишь бы прикоснуться к тому, кто был на другом конце провода. И – сердцу стало тесно в груди – я наконец знаю его новое имя. Имя, которым его называют самые близкие люди.
Крис.
* * *
– Что бы ты там ни говорил, я не собираюсь сдаваться, – начала Дио.
Он ответил что-то короткое на том самом незнакомом языке, на котором когда-то говорил с Изабеллой.
– Ты не мог бы говорить по-русски? – попросила его Дио.
– Зачем? – спросил Феликс после долгой паузы. – Ты же терпеть не можешь русский.
– Да просто так. Я в русском ресторане и не очень хочу выделяться.
– Учитывая твою новую внешность, тебе не поможет даже самый безупречный русский, – рассмеялся он.
У меня перехватило дыхание. Как бы я хотела, чтобы он вот так вот, непринужденно и легко, говорил со мной.
– Так вот, я не сдамся, не жди. У этой истории должен быть другой конец.
– Дио, вчера мы достаточно…
– Да знаю, знаю. Просто когда я вижу, как мой любимый брат собирается сделать самую большую глупость в своей жизни, я не могу молча смотреть на это.
– Это не глупость, это взвешенное решение, черт бы его побрал, – послышалось наконец. – И уж точно самое лучшее решение с начала этого прыжка.
Дио странно улыбнулась, словно говоря «ну-ну», и подмигнула мне.
– Я хочу заехать к тебе завтра. Можно?
– С одним условием… – начал Феликс, но осекся и после внезапной паузы вдруг снова заговорил на другом языке.
– Хорошо, – кивнула Дио, видимо, согласившись с предъявленным условием, но в ее глазах прыгали дерзкие огоньки. – До завтра.
Он тоже попрощался с ней – я услышала мягкое бархатное слово, сказанное так, как говорятся только слова прощания, – и отключился. Дио спрятала телефон. Я молча открыла дверцу и села в машину.
Она действительно его сестра, не кровная, но гораздо более настоящая сестра, чем я. Она любит его и в самом деле хочет ему помочь. Я только что слышала все своими ушами. Лучших доказательств их душевного родства и не требовалось. Лучших доказательств и быть не могло.
– Сомнений больше нет? Ты со мной? – спросила она, заводя мотор.
– Хоть на край света.
Дио ждала, пока мимо по узкой улочке проползет машина каких-то запоздавших на вечеринку подростков, и как только та предоставила ей место для маневра, – резко вывернула руль и выжала педаль газа. Она водила машину так же уверенно, как Феликс. «Первое совпадение», – подумала я.
– Что это за язык, на котором вы говорите? – не выдержала я, расправляя пальцами одеревеневшие от лака локоны.
– Э-э… Один из диалектов итальянского, – увильнула она. – Ну как, например… сицилийский.
И первое несоответствие. А Феликс сказал мне, что это латынь.
