Ему не хватало элементарного здравого смысла. Он без секунды промедления залез в машину Джека. Будь Джек чуть более импульсивен или просто слетел бы с катушек, его бы не обеспокоило, что Палмер припрятал один из этих рисунков вместе со своими записями. Он бы с легкостью мог прикончить его в машине и припрятать в одном из десятка известных ему мест, где Палмера нашли бы лишь через несколько дней, а то и недель.
Но он этого не сделал. Единственное, что он сделал, — это угостил Палмера ложью.
Джек подвел его к машине сбоку, чтобы тот не мог заметить ее номера, и возил Сэнди по кругу не менее часа, нагружая слушателя откровенным собачьим дерьмом. Довольно качественное дерьмо, признал он, особенно учитывая, что создано оно было буквально с лету.
Палмер все старательно записывал, время от времени задавая Джеку вопросы и уточняя. Наконец Джек собрался высадить его у станции подземки, но эта рыба-прилипала в человеческом облике успела выклянчить у него номер автоответчика — на тот случай, если у него «появятся еще вопросы». Джек дал номер, который ему ничем не угрожал — он оплачивался по кредитной карточке, зарегистрированной на несуществующего человека.
— Так что ты выдал этому репортеру-крестоносцу?
— Я рассказал ему, что Спаситель был сиротой, вырос в приюте и имел сложности с законом, пока копы не поставили его перед выбором: или они его сажают, или он идет в армию.
— Я уже видел такое кино.
— Думаю, так оно и было. И копа играл Патрик О'Брайен. В любом случае юный Спаситель попал вместо армии в военно-морской флот США и прошел подготовку в отряде «морских котиков». Списан из армии по медицинским показателям — травма спины.
— А теперь он жалкий идиот — ты же знаешь, каким ты порой бываешь. Насколько мне порой видится, этот Спаситель так ненавидит общество, что ведет себя как отшельник.
— Ты так думаешь? — спросил Джек. — В общем я ему изложил такую историю моей жизни. На чем и остановился.
— То есть я уже не могу добавить немного краски, немного ароматов?
— А разве бывший «морской котик» — это недостаточно живописно?
— Ты — «морской котик»? — расхохотался Эйб. — Которого драит какой-то сержант? Хотел бы я на это посмотреть.
— «Морским котиком» был не я, а Спаситель.
— Ты хоть знаешь, чем занимаются «морские котики»?
— Понятия не имею. Но не сомневаюсь, что бывший «морской котик» Спаситель знает. И хотя он не имеет официального правительственного статуса, продолжает по свободному найму работать на кое-какие правительственные агентства.
— Может быть, на то, из трех букв — первая «ц», а последняя «у»?
— Он не имел права говорить об этом. Но характер этой работы на правительство заставлял его всегда быть при оружии. Всегда. В результате чего он и мог спасти много жизней в тот вечер. И опять-таки из-за своей работы ему не разрешено открывать свое лицо.
— Это хорошо. Из тебя мог бы получиться неплохой сценарист. Правда, непонятно, куда тебя может занести, но квалификация всегда при тебе.
— Но есть одна заминка. Наш герой искренне смущен, почему его называют спасителем, героем и тому подобными именами. Ведь он всего лишь сделал то, что на его месте сделал любой порядочный гражданин, будь при нем соответствующая экипировка.
— Вот об этом и поговорим.
— Правильно. Надеюсь, о чем-то другом, а не о Спасителе. Мальчишка-репортер получил свой эксклюзив и был настолько счастлив, что умчался и оставил меня в покое. Копы тщетно пытались выяснить подноготную реального персонажа, окрещенного Спасителем, но остались с носом. Им останется лишь смотреть и ждать, но время проходит, люди забудут о штучках Спасителя и жизнь вернется к норме.
Эйб снова вскинул брови, на этот раз повыше.
— Ты напустил много дыма… но только не для твоего старого друга Эйба.
Джек вздохнул.
— Да, я понимаю. — Эта история ни в коем случае не могла ему легко сойти с рук. — Но ведь могу же я помечтать, не так ли?
— Мечтай на здоровье, а тем временем я могу предложить тебе настоящее автоматическое оружие, лучше, чем твой «земмерлинг».
— Сорок пятого калибра?
— Нет. Но ты можешь зарядить его полудюжиной «дефендерс» по шестьдесят гран каждый — и по желанию загнать еще один в ствол, — и получишь примерно такую же убойную силу, как у твоего «земмерлинга». Новая кобура на лодыжку тебе не понадобится, потому что отлично подойдет и старая, и, что лучше всего, тебе понадобится лишь одна рука для ведения огня, потому что не придется передергивать затвор перед каждым выстрелом.
Жизнь без «земмерлинга»… Джек понимал, что придется привыкать к ней. Это будет нелегко.
Он вздохнул:
— О'кей. Давай мне его.
7
Сэнди устроился в своем закутке в «Лайт» и осторожно осмотрелся. Наконец он остался один, и никто не подсматривает, что он делает.
Пришел он пораньше и встретил на удивление теплый прием, который откровенно удивил его. Люди, с которыми он был едва знаком, жали ему руку, хлопали по спине, спрашивали, чем он занимается, как оно все было, что он чувствовал и как выкрутился, и так далее, и тому подобное. В любой другой день он бы купался в их внимании, но только не сейчас, когда блокнот, полный записей главного интервью в его жизни, чуть не прожег рюкзак.
И вот, когда он полностью готов…
— Эй, Палмер, — раздался слева чей-то голос. — Так когда, по-твоему, ты взлетишь наверх?
Подняв глаза, Сэнди увидел, что на него поверх перегородки, разделявшей их отсеки, смотрит Покорны. Со своим длинным носом и редеющими волосами он напоминал одну из тряпичных кукол старой пьесы «Тут был Килрой».
— Очень смешно, Джей.
— Я серьезно, — сказал Покорны, огибая перегородку и пристраивая свое тощее тело на стол Сэнди. — О твоем материале говорят все вокруг.
Сэнди пожал плечами, изображая скромность.
— Ну, честно говоря, думаю, что тот вечер в вагоне был самым ужасным в жизни. А теперь оказалось, что он принес мне удачу, о которой я не мог и мечтать.
— Ты напал на золотую жилу, парень. — Покорны ему откровенно завидовал.
— Вот о золотой жиле ничего не знаю. Кто-то преподнес мне лимон, а я уж сделал из него лимонад.
Он увидел, как Покорны дернулся. Не стоило мне этого говорить, подумал Сэнди, я ведь и сам в это не верю.
— Что ты собираешься делать со вторым актом? Вопрос застал Сэнди врасплох.
— Со вторым актом?
— Конечно. Ты обрел всеобщее внимание. Как ты собираешься удержать его?
— Я… я не знаю, — признался Сэнди, изображая полное непонимание. — Никогда об этом не думал.
