Короче говоря, он был мужчиной средних лет, который влюбился в женщину моложе себя.
День выдался приятно теплый, уже почти наступил июнь. Они вышли на широкие ступени Нью-Йоркской публичной библиотеки, где осматривали коллекцию репродукций.
– Наше семейное прошлое отчасти связано с этим местом, – сообщил Чарли.
– Правда? – отозвалась Сара.
– Тогда здесь еще находился резервуар. Мой прадед сделал тут предложение прабабке. Наверное, где-нибудь посреди улицы, хотя сегодня это немного рискованно.
– Смертельно опасно. Они были счастливы?
– Да. Насколько я знаю, это был очень удачный брак.
– Здорово.
Вдруг Чарли опустился на колено:
– Сара, ты выйдешь за меня замуж?
Она рассмеялась:
– Поняла! Должно быть, это выглядело очень романтично.
Но Чарли не встал:
– Сара Адлер, ты выйдешь за меня замуж?
По ступеням поднимались какие-то люди. Они с любопытством посмотрели на Чарли и зашептались.
– Чарли, ты серьезно?
– В жизни не был таким серьезным. Я люблю тебя, Сара, и хочу провести остаток жизни с тобой.
– Чарли, я понятия не имела… – Она запнулась. – Можно мне немного подумать?
– Сколько угодно.
– Чарли, я честно… Ты застал меня врасплох. Я очень польщена. Ты уверен? – улыбнулась она. – Давай-ка ты встанешь, пока не собрал толпу.
Она была права. За ними уже наблюдали человек шесть, некоторые смеялись. Когда Чарли выпрямился, она поцеловала его:
– Мне действительно придется хорошенько подумать.
Два дня спустя Роуз Мастер была крайне удивлена, когда швейцар Джордж позвонил и тоном, из которого явствовало, что он удерживает гостью на улице, сообщил, что ее хочет видеть особа по имени мисс Адлер.
– Пусть поднимется, – ответила Роуз.
Она встретила Сару в дверях, а когда они проследовали в гостиную, изумилась еще сильнее, так как Сара попросила о конфиденциальной беседе.
– Конечно, если вам так угодно, – настороженно произнесла Роуз.
– Чарли не говорил с вами обо мне? – спросила девушка.
– Нет.
– Он хочет на мне жениться.
– Вот оно что. Понимаю.
– Поэтому я пришла узнать, что вы об этом думаете.
– Вы пришли спросить меня?
– Да, именно за этим.
Роуз вперилась в нее взглядом. Потом задумчиво кивнула:
– Что ж, милочка, это очень любезно с вашей стороны. – Она помедлила. – Вы очень умны. – Сара сидела на диване, а Роуз – в высоком кресле. Она посмотрела в окно, где вечерние сумерки озарялись мягким светом, лившимся с Парк-авеню. – Я уверена, вы ждете от меня откровенности.
– Будьте так добры.
– Не думаю, что это удачная мысль, хотя вполне понимаю, почему он в вас влюбился.
– В еврейскую девушку-очкарика?
– О да. Вы умны и привлекательны. Осмелюсь утверждать, что ему следовало сразу жениться на такой. Конечно, я пришла бы в ужас. – Роуз пожала плечами. – Ничего не поделать, вы хотели откровенности.
– Да.
– Я только думаю, что теперь уже поздно. Он нравится вам?
– Да. Я очень много размышляла. Я люблю его.
– Счастливец Чарли. Что вас в нем привлекает?
– Многое. Я никогда не встречала такого интересного человека.
– Это лишь потому, что он старше, милочка. Люди в годах кажутся интересными, потому что знают жизнь, но в действительности могут быть не столь занятными.
– Разве вы не находите его интересным? Вы же мать.
– Милочка, – вздохнула Роуз, – я люблю своего сына и желаю ему добра. Но я слишком стара, чтобы прятаться от реальности. Вы знаете, в чем беда Чарли? Он умен, пусть даже талантлив, но он из «старых денег». Это не значит, что они у него есть, вы меня понимаете. Но он из их среды. Боюсь, это моя вина. – Она снова вздохнула. – Я хочу сказать, что это всегда казалось очень важным.
– А сейчас не важно?
– Я дряхлею. Странно, как с возрастом меняются взгляды на жизнь. Все… – Она помогла себе жестом. – Все улетучивается.
– Миссис Мастер, до Чарли я никогда не встречалась со «старыми деньгами». Мне нравятся манеры Чарли, он просто очарователен.
– Да, очарователен. Он всегда был таким. Но позвольте мне, милочка, просветить вас насчет одной неприятности с людьми вроде нас. Мы лишены честолюбия. – Она сделала паузу. – Нет, порой амбиции налицо. Возьмите обоих Рузвельтов. Два президента из одной семьи – из очень разных ее ветвей, разумеется, но все равно… – Она опять посмотрела в окно. – Чарли не такой. Он знает все на свете, с ним интересно разговаривать, он вдумчив, он очень добр ко мне… но он ни разу ничего не сделал. И я опасаюсь, что так и не сделает, даже если рядом будете вы, милочка. Это не в его характере.
– Вы полагаете, что ловкие евреи лучше обделывают дела?
– Я ничего не знаю о евреях. Но ловкие? Безусловно. – Роуз серьезно взглянула на Сару. – Если, милочка, мой сын на вас женится, то я не знаю, как он будет содержать новую семью. Но даже если он найдет деньги, то все равно состарится намного раньше вас. И думаю, со временем вам станет невыносимо. Вы достойны лучшего. Вот все, что я могу вам сказать.
– Я не ожидала таких слов.
– Но ведь иначе вы ничего бы и не узнали?
– Нет, – кивнула Сара. – Думаю, что нет.
В пятницу Сара, как всегда, поехала к родителям. Приятно побыть с близкими и послушать о житье-бытье братьев. Субботняя трапеза прошла спокойно. На утренней службе она слушала рабби и старалась не думать о постороннем. Правда, днем Майкл трижды обыграл ее в шашки с такой легкостью, что и сам не поверил. После этого она осталась наедине со своими мыслями.
Какие чувства она испытывает к Чарли? Она искренне не ожидала предложения. Она была совершенно не готова. Любит ли она его?
Сара осознала одно: в его отсутствие она тосковала. Если ей нравилась картина, мелодия или даже простая шутка, ей непременно хотелось с ним поделиться. На днях в галерею пожаловал скандальный клиент, и она машинально подумала, что будь Чарли рядом, он бы тоже проникся ненавистью к этому типу.
Ей нравилось одевать его так, как она считала нужным. Она купила синий шарф, который был ему очень к лицу. Но Чарли категорически отказался расстаться с ужасной шляпой. Она не расстроилась – надо было только прикинуть, сколько времени ей понадобится на то, чтобы заставить его уступить. Она вообще любила препятствия. Если он сдавался без боя, она испытывала разочарование.
Но как быть с вероисповеданием? Не потребуют ли Мастеры, чтобы она или их дети приняли христианство? На такое она не пойдет. Однако Чарли не заговаривал на эту тему, и Сара решила, что незачем тревожиться попусту. Она ждала серьезных возражений со стороны старой миссис Мастер, но если Роуз не блефовала, то ее больше не смущало еврейское происхождение Сары. Если прибегнуть к терминологии христиан, подумала Сара, то Мастеры-епископалы были больше мирянами, чем обсервантами.
