– Ладно, раз уж так сложились обстоятельства… Я знаю одно местечко, – произнес Гай таким тоном, словно он теперь моя новая фея. – Давай, пошли. Веселье тебе гарантировано.
Гай притащил меня в гламурный костюмированный магазин в западном Лондоне. Я зашла в примерочную, занавешенную пышной бархатной ширмой. Внутри стоял обитый мехом табурет и висело замысловатое зеркало, рамку которого украшали амурчики. Я запихнула себя в крохотное открытое алое платье с «ремешком» вокруг шеи, натянула белые ажурные чулки и встала на убийственные шпильки. Взглянув на себя в зеркало, я улыбнулась, задаваясь вопросом, откуда Гай знает об этом тайном местечке. Попробовала пройтись. Боже! Как люди могут передвигаться на этих штуках?! Я любила каблуки, но эти были выше моего понимания.
– Я не могу в этом выйти! – прокричала я из-за ширмы. – Я похожа на пирог!
– Пока это только твое мнение, – возразил Гай. Бедолага устроилась у него на коленях, а Раскин лежал в ногах. – Выходи. Мы с собаками выскажем свое объективное мнение.
Я отдернула ширму и для начала просто высунулась. Гай стал изучать меня.
– Шесть из десяти, – в итоге изрек он.
Я посмотрела на себя в зеркало.
– И это все, что ты можешь сказать?
Он кивнул.
– Ты должна не просто надеть платье, а сродниться с ним, – посоветовал он. – Ты выглядишь так, словно испытываешь смертельные муки.
– Ладно, подберу что-нибудь, что сразит тебя наповал.
– Жду с нетерпением.
Вскоре я перемерила все наряды в магазине. Я сразила Гая в классическом платье французской горничной, с белым передником и сексуальными подвязками, в котором мой скромный бюст буквально вываливался из плотного черного корсета. Я с трудом могла дышать, но тем не менее изобразила перед ним вызывающую позу.
– Бонжур, месье! – Он засмеялся, когда я стала щекотать его шею розовой перьевой щеткой для пыли. Я также пощекотала Раскина, и он тут же попытался сгрызть ее. Затем я взяла детский маскарадный костюм. Один из ассистентов помог мне с крыльями.
– Становится жарко, – сказал Гай, когда я послала ему легкий воздушный поцелуй. – Семь из десяти.
– Уверена, этот тебе точно понравится, – прокричала я, напялив следующий костюм.
– Давно я так не веселился, – последовал его ответ, когда я выбежала из примерочной, тряся чирлидерскими помпонами.
– Я тебе говорила, что Нэнси тоже пойдет на вечеринку?
– Нэнси? О боже! Это еще зачем?
– Джек решил, что мне будет не так страшно идти туда, если со мной будет кто-то из знакомых.
– Ты отважнее, чем я думал.
– Как ты догадался, что Нэнси не сама испекла торт? – спросила я, высовывая голову из-за ширмы.
– Помнишь, я пошел в туалет?
– Ты отсутствовал довольно долго.
– Я вышел на улицу покурить, – признался он. – И увидел спрятанные в саду коробки фирмы Gourmet. Паэлья тоже была покупная. – Я сказала Гаю, что Нэнси всегда гордилась и подчеркивала свои кулинарные способности. Интересно, знал ли Николас об этих коробках? Когда я прокрутила в голове этот эпизод, то невольно улыбнулась.
– Она всегда казалась такой совершенной, но теперь в ее броне появилась брешь, – заключила я, представ перед ним в сатиновом жилете, галстуке-бабочке, белых атласных перчатках и шляпе волшебника.
– Я бы сказал, что там довольно много брешей, – добавил Гай, когда я сняла шляпу и нахлобучила ее на него, и его затрясло от смеха.
– Кстати, мне очень нравится шляпа, которую ты подарил мне, – сказала я.
– Когда снова поеду в Прагу, куплю себе такую же. Но тебе она идет больше, чем мне, – признался он.
Я улыбнулась, пытаясь понять, почему меня так тянет к Гаю.
– Вдохните и задержите дыхание, – сказала ассистентка магазина, когда помогала мне облачиться в новый наряд.
– Стараюсь, – хихикнула я. Это действительно было смешно. Я не представляла, насколько мне удастся войти в образ прожигательницы жизни.
– Потрясающе, – проговорила она, – просто ничего не ешьте и не пейте. И желательно не садитесь и не дышите.
– Давай выходи, – потребовал Гай. – Я жду.
– Чуточку терпения! – прокричала я.
Наконец я предстала перед ним в серебристом платье с оторочкой из искусственного меха.
– Вы забыли вот это, – напомнила мне девушка, нахлобучивая поверх блондинистого парика головную повязку из меха белого кролика.
– А это еще зачем? – спросила я.
– Для красоты, – просто пояснила она. – Чтобы заманивать в свои сети добычу.
По ее словам, мой костюм назывался «белый кролик». На этот раз Гай почти лишился дара речи.
– Остановлюсь на этом, я уже все перемерила, – сказала я. Мое терпение лопнуло, и я раздраженно сняла эту проклятую головную повязку. – Хочешь не хочешь, но брать придется.
Гай сделал вид, что прислушивается к Раскину.
– Он говорит, что ты выглядишь сексуально. Одним словом – круто.
– А что думаешь ты?
– Десять из десяти, – проголосовал он. В его взгляде читалось одобрение.
38
Готовясь к сегодняшней вечеринке, я задавалась вопросом, почему так сложно настроиться на то, к чему у тебя не лежит душа. Несмотря на заверения Гая, что я превосходно проведу время, правда состояла в том, что я была в этом совершенно не уверена. Я улыбнулась, когда вспомнила, как мама тащила папу на уроки сальсы, в то время как единственное, о чем он в тот момент мечтал, – лежать в ванной с сигарой.
Теперь, когда мне уже исполнилось тридцать пять, мне нужно было переосмыслить свою жизнь, потому что за годы мои привычки, как вредные, так и безобидные, совершенно не изменились. Например, в тренажерном зале я всегда занимала шкафчик под номером девяносто девять. Однажды мне пришлось воспользоваться шкафчиком с другим номером. Я была убеждена, что вещи из него непременно украдут, и даже предупредила об этом персонал. К тому же я была в бешенстве, что может пропасть мой новый дорогущий шампунь «антихлор». В конце концов до меня дошло, что мне пришлось воспользоваться шкафчиком с другим номером, поскольку девяносто девятый кто-то занял.
В тренажерном зале я все время сушила волосы одним и тем же феном, расположенным с левой стороны от первого стола в нижнем секторе. И только им. Когда я начала размышлять над своими привычками, то сразу подумала о том, что с моими друзьями-собачниками мы неизменно встречались каждое утро под одним и тем же дубом. Почему только под ним, всегда находящимся в тени, учитывая, что солнечных дней в Лондоне не так уж много? Тем не менее мы не единственные люди, ставшие рабами привычек. Например, мы с Гаем заметили, что Рита, бывшая глава управы Хаммерсмита, каждый день кормила белок в парке, сидя на своем скутере, всегда припаркованном прямо около польской мемориальной статуи. Возможно, правда состояла в том, что мы и не думали изменять своим ритуалам, даже если дело касалось того, где и когда кормить белок.
