В августе число собачников заметно сокращается, потому что школьные каникулы находятся в самом разгаре и многие вместе с семьями уезжают в отпуск. Я очень скучала по Сэм и Брижит, но Мэри, Ариэль очень редко куда-то уезжали.
Гай теперь стал полноправным членом нашего «клуба». Он присоединялся к общим дискуссиям о политике, фильмах и смешном человеке, который чуть ли не каждый день приходил к Мэри в магазин и осведомлялся, продаются ли здесь тарелки, о последних разработках в собачьих диетах, груминге и, разумеется, о погоде.
Я много рассказала Гаю о себе. Он знал, что моя сестра Мэган умерла, а мама живет в Австралии со своим вторым мужем Патриком. Последний раз мы виделись с ней на прошлое Рождество, когда она специально прилетела, чтобы помочь мне с подготовкой к предстоящей свадьбе. Как-то Гай спросил, скучаю ли я по ней. Да, я скучала. Когда Эд бросил меня, я снова увидела в маме ту женщину, державшую меня на руках, которую так любила в детстве. Я не хотела, чтобы она уезжала.
Я рассказала Гаю, что мама живет в Перте вместе с двумя взрослыми сыновьями Патрика.
– Почему бы тебе не съездить к ней? – предложил Гай.
– Я счастлива, что ей удалось устроить личную жизнь, – сказала я, – но мне больше нравится, когда она приезжает проведать нас с Ником… и папу. Я не хочу знакомиться с ее новой семьей, – призналась я. – Одной ее мне вполне достаточно.
Я узнала, что Гай ушел из рекламного агентства и основал фирму по ландшафтному дизайну, из чего следует, что он «великий садовод», как он скромно сам себя называл.
– Мои друзья тоже считают это огромной глупостью, – сказал он, увидев, что я улыбаюсь, – однако я умело обращаюсь с секатором.
У Гая была сестра Рейчел, которая жила за городом. Она работала учительницей и была помолвлена с мужчиной старше ее на двенадцать лет. Мы болтали с ним о его девушке Флоре, и теперь я убедилась, что у них достаточно непростые отношения. Флора не совсем в отпуске; в какой-то момент она просто взяла и купила билет, чтобы посмотреть мир, и вернется домой не раньше ноября. Флора художник и профессиональный фотограф. Она работала фрилансером во многих мейнстримовских газетах, но главной ее мечтой было иметь собственную художественную галерею.
«Почему она путешествует одна? – задавалась я вопросом. – Она ведь не одинока».
– Я предлагал ей выйти за меня замуж, – объяснил Гай, – она согласилась, но сказала, что ей нужно время, чтобы посмотреть мир и успеть много чего еще прежде, чем она «осядет на месте» и «выпадет из жизни». Это была не совсем та реакция, на которую я рассчитывал, когда стоял на коленях и делал предложение. – За улыбкой, с которой он все это рассказывал, скрывалась боль и уязвленная гордость.
– Мы с Эдом были помолвлены. Он бросил меня за две недели до свадьбы.
Гай поправил свою кепку.
– О боже, мне так жаль.
– Это случилось некоторое время назад, не так давно, – намекнула я. – Но ты прав. Это было ужасно. – Я сама себе удивилась, что сказала это.
– Мне так жаль, Джилли, – снова повторил он.
– Мне тоже. Мне пришлось вернуть все подарки, которые нам вручили на помолвку. А я всю жизнь мечтала о вафельнице.
Он с любопытством посмотрел на меня, потом улыбнулся, сказав, что очень удивился, что на первое место в списке подарков я поставила вафельницу.
Мне казалось странным, что можно вот так легко говорить обо всем с человеком, которого знаю совсем недолго. Я рассказала Гаю много чего такого о своей семье, чего никогда не говорила Эду.
– Это как расхаживать черт знает в каком виде перед посторонними людьми в тренажерном зале, – поделилась я с ним, – чем меньше я знакома с кем-то, тем проще показать им свой целлюлит.
Мэри и Ариэль чувствовали, что между мной и Гаем что-то происходит.
– Джилли, любой дурак заметит, как загораются твои глаза, когда он рядом, – говорил Ариэль.
В магазине Мэри выспрашивала меня о Флоре.
– Никоим образом я не хочу вставать между ними, – отвечала я.
Анна также постоянно спрашивала, уверена ли я, что между нами нет взаимного притяжения, потому что не проходило и дня, чтобы я не упомянула о Гае. Я все отрицала, говоря, что мужчина и женщина могут быть просто друзьями.
– Он не в моем вкусе, – уверяла я. Тем не менее одно я знала точно – если, придя в парк, я обнаруживала, что его нет, я не могла скрыть разочарования; мое утро было безнадежно испорчено и день терял краски.
– Раньше я сдавал комнату одному человеку по имени Карл, – рассказывал Гай. – Он, пожалуй, был идеальным жильцом, потому что мы с ним сталкивались исключительно на лестнице, и это единственное, чем он мне докучал. Но чем старше я становлюсь, тем меньше мне хочется вести светские беседы. Я просто хочу прийти домой, расслабиться и ни с кем не разговаривать.
– Повезло Флоре. Она, наверное, находит твою компанию просто захватывающей.
Он пожал плечами.
– Может быть, я уже слишком стар для постояльцев.
– Я начинаю думать, что я тоже. Ты бы видел некоторых из моих потенциальных клиентов.
– Ну же, продолжай…
История Роя Хэддока с его трениками стояла в моем списке номером первым.
Гай от души хохотал, говоря, чтобы я не расстраивалась, поскольку все равно не смогла бы жить с рыбой.
– Именно так. А тот, кто думает, что может слоняться по дому в трениках, должен быть невероятно красивым или забавным, или и то и другое, – настаивала я.
Следующей была американка Кэтрин, которая работала рекрутером. Она выстреливала в меня вопросами, как станок по производству теннисных мячиков. Я прозвала ее миссис Клипборд
[25]
. Может ли она хранить средства гигиены в моей уборной? Есть ли в округе какие-нибудь заводы? Имеются ли у меня белые стикеры с информацией о поддержке и сохранении заповедников? Привита ли моя собака?
– Совершенно резонные вопросы, – смеясь, оценил Гай. – Ко всему прочему, у нее наверняка был чудовищный акцент, – добавил он.
– «А если я заработаюсь допоздна в пятницу, я могу остаться на выходные?» – спросил очередной претендент на мою комнату консультант по имени Ричард.
– Он вообще понимает смысл идеи сдавать комнату только на будние дни? – спросил Гай.
– То-то и оно! – сказала я, пребывая в восторге от того, что Гай понимает, в каком затруднительном положении я оказалась. – После этого вопроса мне сразу нужно было написать ему ответное сообщение, дабы освежить его память, если он забыл, на каком сайте подыскивает комнату.
– «Можно, со мной будет жить Фредди?» – спросил геодезист Джонатан. Фредди? «Кто такой Фредди?» – поинтересовалась я. «Мой пятнистый полоз».
