Повсюду вокруг меня царила мощь Хаоса, а передо мной стоял высокий стройный темноволосый мужчина, очень похожий на дядю Артура. Но это не был Артур!
Я мгновенно узнал его, хотя прежде видел только его портрет.
— Александр!..
Он наградил меня гадкой ухмылкой:
— Вот и отлично, нет нужды представляться. Что же ты молчишь, племянничек? Не рад встрече с дядюшкой? Ай-ай-ай, как это невежливо с твоей стороны!
Я попытался дотянуться до Формирующих, но Александр остановил меня. Он не применял никакого колдовства, а просто огрел меня кулаком по голове.
Прежде, чем потерять сознание, я успел подумать, что законы вероятности вовсе не свихнулись. Просто им до чёртиков надоело управлять этим сумасшедшим миром, и они ушли в бессрочный отпуск…
Глава 23
Кевин
Открытие очередной сессии Национального Собрания Астурии состоялось на два часа позже назначенного времени. Задержка была вызвана тем, что утром Верховный Суд огласил промежуточное постановление о конституционной обоснованности запроса Сената об отрешении царствующего короля Рикардо VII от престола по причине его невменяемости. Фактически это означало, что смещение уже произошло, хотя де-юре ещё требовало надлежащего оформления с соблюдением всех процедурных формальностей. Анхела была вторично приведена к присяге в качестве регента королевства, на этот раз с формулировкой: «до окончательного урегулирования вопроса о преемственности верховной власти».
Поначалу я даже не оценил всей тонкости этого политического манёвра и счёл происшедшее лишь очередной психологической атакой на строптивых депутатов. Но позже я узнал, что таким образом Анхела сохранила за собой статус главы государства на весь переходной период, поскольку в момент оглашения постановления она, согласно действующей конституции, ещё не могла претендовать на престол. А закон — «во избежание давления на судебные инстанции» — не позволял при возбуждении дела о смещении монарха назначать регентом его возможного преемника, которым формально был Рик. Если верить Анхеле (а я не видел оснований не верить ей), Верховный Суд, состоящий, как известно, тоже из людей, предпринял этот шаг по собственной инициативе и, строго следуя букве закона, сознательно пренебрёг его духом с тем, чтобы предотвратить возникновение краткосрочного, но всё же нежелательного правительственного кризиса в процессе смены власти.
Первое пленарное заседание нижней палаты парламента началось почти при полном кворуме, отсутствовало лишь несколько депутатов от оппозиции, которые, что называется, уже проголосовали ногами. Лидеры парламентского большинства, понимая, что на счету каждый голос, буквально разбились в лепёшку, но обеспечили стопроцентную явку как членов правящего блока, так и представителей нейтральных фракций, к которым после вчерашнего раскола присоединились социалисты.
Спикер, объявив об открытии сессии, сразу перешёл к делу и поставил депутатов в известность, что им получено официальное уведомление о намерении Короны воспользоваться своей привилегией и требовать голосования по вносимому правительством законопроекту без его предварительного обсуждения. Посему, в соответствии с регламентом, принятие повестки дня и решение процедурных вопросов было перенесено на более поздний срок, и парламентский пристав пригласил в зал заседаний королеву.
Монархия на Астурии не была декоративным институтом, глава государства не только исполнял представительские функции, но и обладал широкими властными полномочиями. Именно по этой причине появление Анхелы в парламенте не сопровождалось пышными церемониями, всё произошло в будничной, деловой обстановке, без помпы, а её выступление было не ритуальным действом, не данью традиции, не пустопорожней болтовнёй на общие темы. Это была программная речь председателя правительства перед избранниками народа.
Я слушал доклад Анхелы, сидя в ложе для почётных гостей вместе с Дженнифер, Дейдрой, Джо и Риком. Наша ложа привлекала внимание депутатов почти в той же мере, что и трибуна, с которой выступала Анхела. В каждый момент на нас пялилось как минимум полторы сотни пар глаз; и смотрели-то главным образом на меня. А время от времени к нам поворачивались телекамеры, и тогда мою физиономию лицезрели миллионы граждан планеты. Мужчины, небось, пожимали плечами и думали, а может быть, даже говорили: «И что Анхела в нём нашла?»… Я искренне надеялся, что женская часть зрительской аудитории была обо мне чуточку лучшего мнения.
Очевидно, во время вчерашних «тайных вечерь» депутаты забыли решить, когда дружно хлопать в ладоши, когда согласно кивать, а когда качать головами. Доклад Анхелы они слушали молча, не проявляя в организованном порядке никаких эмоций, кроме откровенного нетерпения. И только в самом конце, когда речь зашла о поправке к конституции, зал наконец ожил, одобрительно зашумел, раздались аплодисменты. Теперь, по выражению лиц парламентариев я мог определить если не их партийную принадлежность, то, по крайней мере, степень их лояльности к королевской власти. Кислые рожи были в явном меньшинстве — но в достаточном ли меньшинстве?
Накануне я дал себе слово не влиять на решение депутатов, однако сильно сомневался, смогу ли устоять перед соблазном, если окажется, что для принятия поправки недостаёт одного или двух голосов. По натуре своей я заядлый болельщик и, как все болельщики, страшно не люблю, когда моя команда проигрывает. А сейчас моей командой была Анхела, и я болел за неё.
Закончив своё выступление напоминанием о королевской привилегии, Анхела вернулась в правительственную ложу и, перекинувшись несколькими словами с министрами, стала спокойно ждать дальнейшего развития событий. На её бесстрастном лице не было заметно ни малейших признаков волнения или неуверенности. Похоже, она нисколько не сомневалась в том, что поправка будет принята.
После короткой перепалки правых с левыми депутатский корпус простым большинством принял решение не уходить на перерыв, а немедленно приступить к поимённому голосованию. Поскольку речь шла о конституционном законе, регламентом предусматривалась специальная процедура его принятия — не только поимённо, но гласно и открыто. Парламентский пристав вызывал депутатов в алфавитном порядке, те поднимались и говорили «за» или «против», причём «воздержался» не допускалось. Это здорово напоминало мне серию послематчевых одиннадцатиметровых ударов, марафонскую серию — из пятисот попыток нужно не менее четырёхсот раз попасть в ворота, иначе будет засчитано поражение.
Как я ни старался выглядеть невозмутимым, ничего у меня не получалось. Когда пристав вызывал очередного депутата, я непроизвольно напрягался и даже подавался вперёд; а когда звучал ответ «против», из моей груди вырывался вздох разочарования — ещё один промах!
Рик тоже нервничал и время от времени покусывал нижнюю губу. Дейдра и Джо откровенно скучали, а Дженнифер наблюдала за происходящим со спокойным любопытством. В соседней ложе, битком набитой членами королевской семьи, болели не столько за Анхелу, сколько за саму монархию. Никто из них не хотел, чтобы на смену Рикардо Безумному пришёл Рикардо Безалаберный. Кроме того, для представителей младших ветвей рода отмена статьи о непрерывности старшей линии давала надежду, что при удачном стечении обстоятельств их потомки смогут претендовать на престол.
