– Ты куда?
– Посмотрю, как там без меня Марихуана Андреевна…
– Ты ей вколол?
– Вколол… Она уже без этого не может…
– Через сорок минут привезут вторую группу… Не задерживайся…
– Группа прорыва?
– Нет. Группы прорыва пойдут третьей и четвертой. Эти – чистильщики… Смертники… Самые серьезные из всех, ни на что другое не годные… Они готовы противопоставить себя «Альфе» и поклялись на Коране, что относительная неудача Беслана не повторится… Они готовы взорвать себя в момент штурма, потому что потеряли в жизни все, чем дорожили…
– Я спущусь… Хочу посмотреть… Как мы отправляем группы в Столбов?
– Тройками… Разными дорогами… Приказ – ни во что не ввязываться…
– Я участвовал в трех операциях в России. Пойми, я не хвастаюсь своим опытом, а просто делюсь им… Всегда возникали какие-то непредвиденные обстоятельства. И главное обстоятельство – дорога… Потери в пути просчитываешь?
– Мы уже потеряли одну группу… Прямо в Грозном… Сдуру ввязались в бой на блокпосту… И потому… Я просчитал два варианта. В худшем случае, если будут еще потери, будем действовать не четырьмя, а тремя шестерками. Задача выполнима…
– Хочется в это верить…
– Хотя четырьмя – лучше…
* * *
Марина спит с открытыми глазами, ее зрачки неестественно расширены…
Ширвани останавливается напротив нее, долго смотрит, потом медленно проводит перед неподвижным лицом ладонью в одну и другую сторону – зрачки «жены» не реагируют на движение. Она по-прежнему в мире грез…
Что видится ей там, в ином измерении? Какие мысли копошатся в голове? Какие образы встают в разгоряченном наркотиком воображении? Зрачки не отражают ни страха, ни восторга, они неподвижно застыли. А Ширвани читал, что зрачки передвигаются даже у спящего человека в то время, когда веки опущены. Зрачки отражают влияние того, иного мира, который приходит к человеку во сне. Разбудить бы ее сейчас и спросить, что она видела… Но это невозможно… Из нее сейчас и двух слов не вытянешь…
Ширвани отходит к окну и смотрит на такое нелюбимое им море. В доме почти все окна выходят на море, потому что дом стоит на крутом склоне невысокой прибрежной горы, и в противоположную сторону в окна просто некуда смотреть – разве что под землю…
Именно под землю и будут вскоре смотреть специалисты горного дела. Дом после завершения подготовительного этапа очередной операции решено превратить в серьезную долговременную базу, раз уж имеется возможность использовать природу в своих целях. Специалисты приедут, пророют внутри горы проходы и будут исследовать почву. Горы в Сочи ненадежные, почва хилая – частые оползни доставляют много неприятностей, и необходимо провести исследование, прежде чем начать строительство. Если заключение специалистов будет положительным, то внутри горы можно построить целый городок, где смогут жить готовящиеся к операциям группы. Сочи, по сути дела, давно уже перестал быть российским городом, превратившись в город армянский. Русские не могут с первого взгляда отличить армянина от чеченца. Лучшего места для базы не придумать по всей России. А уж отсюда можно отправлять людей куда угодно…
* * *
Звук автобусного двигателя заставляет Ширвани посмотреть на дорогу и спуститься на первый этаж, где Ачилов ждет прибытия новой группы. Ширвани занимает прежнее место в тени, чтобы первоначально остаться почти мебелью в глазах боевиков. Это даст ему возможность лучше присмотреться. Что он и делает – присматривается из сумрака своего угла и чувствует издали, что за группа прибыла в распоряжение отставного подполковника. Строй стоит к нему вполоборота, но Ширвани даже издали видит эти ожесточенные взгляды, угрюмую решительность лиц и словно бы чувствует безжалостность характеров. Он уже смотрел список с подробными биографиями и характеристиками – списки привезли еще вчера в отсутствие Ачилова и вручили его помощнику. И Ширвани знает, что каждый из этой шестерки потерял всех своих близких, каждый имеет за душой много пролитой крови и, если попадет в руки федералов, может надеяться только на пожизненное заключение, что для энергичного человека гораздо хуже смерти. А сейчас они готовы идти на смерть…
Чистильщиками их прозвал именно Ширвани. Чуть с насмешкой… По аналогии с чистильщиками ГРУ, которые порой работают в Чечне… Чистильщик – это тот, кто не оставляет после себя свидетелей. Они готовы не оставить… Они готовы даже самих себя уничтожить… И собираются это сделать…
Казбек Ачилович инструктирует чистильщиков:
– Устраиваетесь в областном центре. Никаких вопросов о Столбове, никакого интереса к ядерному центру, никаких связей с людьми оттуда… Никаких контактов с первой группой, которая устраивается в том же городе…
– Кроме, разумеется, естественных… – из своего угла добавляет Ширвани. – Земляки всегда как-то контактируют…
– Кроме естественных… – повторяет Казбек Ачилович. – В областном центре вы должны стать обычными бизнесменами… К вам должны привыкнуть… Криминала не допускать, вести себя скромно…
Ширвани слушает, потом выходит к строю, опять смотрит каждому в глаза… Когда группа уезжает, он провожает ее взглядом из окна…
– Я бы мальчика оставил… Последний из строя… Как его?..
– Мой тезка… Казбек Таймуразов…
– У него во взгляде тоска… Он хорошо будет смотреться в группе паломников…
– Может быть… – соглашается Ачилов. – Ты предлагаешь вместо него послать Ильдарова?
– Если Ильдаров готов стать смертником…
– Никто из них не знает, что взрыв произойдет раньше намеченного срока… Они готовы к смерти, но все равно, как любой человек, надеются на жизнь… А этого им не дано… Что касается тезки, то здесь ты прав. Мальчик подойдет на роль паломника больше Захара… Я согласен…
* * *
Третья шестерка боевиков сомнений у Ширвани не вызывает, и он из своего угла даже слова не подает. Последняя шестерка прибывает через полчаса. Но эти долго не задерживаются. Инструктаж звучит повторением сказанного ранее. С ними все ясно. И Казбек Ачилович и Ширвани сразу и безошибочно определяют боевых лесных волков – хитрых, осторожных, умеющих убивать, и оставаться в то же время невредимыми. В группу прорыва, учитывая задачу, которую ставит боевикам Казбек Ачилович, нужны именно такие. Они расчистят дорогу чистильщикам и отойдут на время в сторону, чтобы в нужный момент самим пробраться в подготовленную дыру и – сделать главное…
Здесь и менять никого не надо…
– Я доволен… – говорит Казбек Ачилович.
Ширвани только кивает, не желая ничего обсуждать. Он опять направляется на лестницу, но перед первой ступенькой останавливается:
– Когда нам доставят письмо святого Никодима Столбовского?
– Настоящее письмо решено оставить в хранилище… Сейчас специалисты делают другое… Чуть-чуть подправляют текст, чтобы он более точно отвечал нашим задачам… Там будет несколько слов приглашения… Интересная деталь… Преподобный Никодим пригласит к себе в монастырь ученых исламских праведников для диспута… В свое время революция помешала праведникам принять приглашение… Но праведники в исламе есть всегда… И современные ученые-богословы приедут почтить память Никодима. Не простые проповедники с собственными желаниями… А люди, много лет спустя принявшие приглашение…
