– Отцы-командиры перестарались... – перекатывающимся баском ворчит майор Паутов, заместитель Разина, оглядывая солдат, остановившихся на короткий привал.
– Чем недоволен? – переводя дыхание, коротко спрашивает подполковник.
– Я сколько раз говорил... Посмотри на их расписание занятий... Бегать и ползать больше надо, а не драться. Ты часто за последний год в «рукопашке» участвовал?
– Один раз... дома... Мальчиков-хулиганчиков во дворе приструнил...
– Вот и наших мальчиков готовят, чтобы на гражданке подраться могли... А лучше бы на выносливость натаскивали... На лошадиную... Даже на простую «упёртость», чтоб через «не могу» могли... Чтобы ломались, но шли...
– Дело говоришь... – соглашается Разин. Вздыхает, оглядывает отряд и тут же командует голосом, который усталости не показывает, хотя командир тоже устал. – По-одъём! Вперёд! В прежнем темпе...
Разин уверен только в своих парнях. Мобильные офицерские группы проходят подготовку отдельно и по собственной программе. И уровень подготовки совсем иной, чем у солдат и даже у линейных офицеров. И профиль подготовки у каждого из офицеров группы индивидуальный, с уклоном на специализацию и личные физические и волевые качества. Особое место занимает программа по психологической подготовке. Но общие занятия традиционно максимально приближаются к условиям глубоких многодневных рейдов, проводятся на пределах выносливости. В боевой обстановке эти занятия сказываются.
Дозоры разведки приходится менять через полчаса, чтобы сберечь парням дыхание – не по живописной лесной тропинке в своё удовольствие гуляют. Не берёзовой веточкой комаров отгоняют – замёрзшие пальцы сжимают холодную и весомую сталь автомата. И в мокром снегу по колено... Снег на ноги липнет, цепляется, словно пытается заставить тащить за каждой ногой по целому сугробу. Точно тот же график смены Разин выбирает для отделений ведущих. Физически здесь нагрузка сильнее. Но если разведку Согрин доверяет спецназу, то на роль ведущих определяет десантуру. Ведущие тропу прокладывают. Для всех остальных. Чтобы остальные силы сохранили. Предельно плотную тропу, проходимую. За долгие полчаса интенсивного и темпового уминания снега пар начинает валить от бойцов, как на морозе после бани. Затем отделение переходит в замыкающие – идёт по самой утоптанной тропе, а следующее принимается за работу. И так без конца. Смена за сменой. Благо, бойцов выделили достаточно. Вот тот случай, когда количество переходит в качество – философская величина работает. В другом случае это оправдывается далеко не всегда. Устают все. Но идут. С зубовным скрипом, через силу – себя преодолевают, а не только километры одолевают. Офицерам роты десанта подполковник объясняет – десант будет иметь время на отдых, спецназ – нет. Им предстоит с марша вступить в бой. Поэтому тропа – за десантом. Спецназ идёт замыкающим. Тропу не торит. Ему ещё свою торить – ползком, без привала. В последнюю ночь...
Только в непосредственной близости от базы полевого командира Азиза, когда каждый шаг уже приходится дополнительно контролировать на осторожность, Разин останавливает отряд на большой отдых. На час раньше, чем в предыдущие двое суток. Потому что ночью предстоит разделиться – десанту необходимо выступить в оцепление и на позиции отдохнуть. А спецназовцам выполнить основную работу. Скрытно и чётко, без права на ошибку и небрежность.
Подполковник собирает вокруг себя всех офицеров десантной роты. Ещё раз сверяется с командиром роты по карте. Задача простая – перекрыть пути отступления. Рассредоточиться, занять позиции и ждать, когда «загонщики» выгонят на них «волков». У капитана карта стандартная. Тропы на ней обозначены только старые, если вообще указаны. Спутниковая съёмка показывает все недавние следы. На предыдущих привалах капитан, по приказу подполковника, тщательно переносил обозначения спутниковой карты на свою. Другие отдыхали, командир кропотливо водил карандашом по планшету. Сейчас сверяют вместе. Всё точно. Каждый командир взвода задачу получил раньше. Маршрут знает.
Кажется – всё!..
– Отдыхать всем, кроме охранения! До темноты... Огонь не разжигать! Не курить! Громко не разговаривать! На открытые места не выходить! Все средства связи заглушить! В эфире тишина...
В этих местах нет населённых пунктов. По крайней мере карта их не показывает. Можно было бы и днём идти. Но на карте космической съёмки в некоторых местах есть странные и достаточно чёткие линии. Трудно сказать, что это такое. Может быть, просто снежные уступы, нанесённые ветром. Но вполне резонно предположить, что это тропы. Куда они ведут? Этого не знает никто. Подполковник решает не рисковать. Нельзя дать возможность Азизу потерять ощущение безопасности, уйти самому и увести своих необычных «гостей».
Охранением традиционно заведует майор Паутов. Разин не вникает в его распоряжения. Своих забот хватает. И ещё беспокойство за группу Согрина. С полковником и с его двумя офицерами беседовали за три дня до выхода.
– Азиз грамотный командир. Я проанализировал несколько его операций. Не зря его у нас натаскивали. Лис командует волками. И с толком командует. Всё делает хитро и предусматривает пути отхода в нескольких вариантах. Его несколько раз заманивали в ловушки – всегда уходил. Один путь перекроют, у него оказывается запасной, непредвиденный. Два перекроют, три, всё равно уходит. Сколько этих запасных – три, пять, десять?..
– База в таком месте, – добавляет Паутов, – что есть только две стороны отхода. Это значит, что Азиз свой паровоз загнул в тупик? А он никогда себя в тупик не загонял... Задача...
– Ловушки? – спрашивает полковник Согрин, понимающий всё с полуслова.
– Я слышал про эти места... – вступает в разговор майор Сохно. – Не ловушки и не задача... Сеть сообщающихся пещер! Чуть в стороне... Выход в другую долину, на проторенные тропы. Но не был здесь ни разу... Надо искать то, что Азиз оставил про запас...
– Мне тоже так доложили, – подполковник Разин соглашается. – Пещерами Азиз не может не воспользоваться, если знает об их существовании. А он знает наверняка, потому что в его отряде есть и местные жители. Но, согласно космической съёмке, база устроена не в пещерах. Что это значит?
– Это значит, что база расположена там, где жить удобнее... – высказывает предположение Кордебалет – майор Афанасьев, третий член группы Согрина. – Вполне может быть, что в пещерах нет воды. Это всё-таки высокогорье, и не каждая речка имеет обыкновение бежать вверх по склону...
– Я пришёл к такому же выводу, – Разин соглашается. – Но Азиз не тот лис, который живёт в норе с единственным входом. Он наверняка изучил пещеры. И будет уходить через них.
– Он будет не просто уходить... – предполагает Сохно. – Он через замаскированные выходы будет отдельными джамаатами выходить нам в тыл и действовать на уничтожение живой силы. Короткая эффективная атака в спину, и моментальный отход до следующей атаки в удобном для него месте. Если только не пожелает просто сбежать... А у него, я слышал, есть к тому причины...
– Есть, – кивает Разин. – Ему надо вывести трёх пленников в безопасное место. Что вовсе не исключает первое... Не исключает, что часть отряда через пещеры постарается выйти нам в тыл и атаковать...
