– Боже мой, прости, – сказала она, наконец вспомнив. – В пять я уехала в Сан-Винченцо – в магазин здоровой пищи, за алоэ. Отец просил особый сорт…
– Мэй, – снисходительно перебил Дэн, – в магазине компании есть алоэ. Наш магазин обеспечен лучше любой лавки, и продукты качественнее. У нас за этим тщательно следят.
– Прости. Я не знала, что здесь будет алоэ.
– Ты сходила в наш магазин и не нашла алоэ?
– Да нет, я не ходила. Я сразу поехала в город. Но я так рада, что, оказывается…
– Давай-ка тут мы притормозим, потому что ты интересно выразилась. Ты не пошла в наш магазин первым делом?
– Нет. Прости. Я просто подумала, что таких вещей там не будет, и…
– Послушай. Мэй, я, признаться, в курсе, что в наш магазин ты не ходила. И об этом я тоже хотел поговорить. Ты не бывала в нашем магазине ни разу. Ты в колледже занималась спортом, а в наш спортзал ни разу не заглянула. Ты почти не исследовала кампус. Ты, по-моему, воспользовалась примерно одним процентом наших возможностей.
– Извини. Очень закрутилась.
– А вечером в пятницу? Тоже был большой ивент.
– Прости. Я хотела пойти, но пришлось мчаться домой. У отца был приступ – оказалось, что нестрашный, но это выяснилось, когда я уже доехала.
Дэн посмотрел на стеклянную столешницу и салфеткой потер пятнышко. Довольный результатом, перевел взгляд на Мэй.
– Это вполне понятно. Уверяю тебя, я считаю, что проводить время с родителями – это очень, очень круто. Я лишь подчеркиваю, что наша работа тесно завязана на сообщество. Наше рабочее пространство – это сообщество, и все, кто здесь работает, – часть этого сообщества. И чтобы все было хорошо, требуется некий градус участия. Это, знаешь, как в детском саду, у одной девочки день рождения, а пришло только полгруппы. Каково ей, по-твоему?
– Так себе. Я понимаю. Но я же была в цирке, и он был хорош. Прекрасен.
– Вот скажи, да? И прекрасно, что ты там была. Но об этом не осталось никаких сведений. Ни фотографий, ни кваков, ни отзывов, ни записей, ничего. Почему?
– Не знаю. Видимо, я увлеклась…
Дэн шумно вздохнул.
– Ты же знаешь, что мы любим обратную связь, да? И ценим мнение сфероидов?
– Конечно.
– И что «Сфера» в немалой степени базируется на вкладе и участии, в том числе твоих?
– Я знаю.
– Послушай. Вполне разумно, что ты хочешь побыть с родителями. Они же твои родители! Очень достойное поведение. Говорю же: очень, очень круто. Но еще я говорю, что нам ты тоже сильно нравишься, мы хотим узнать тебя получше. И, может быть, ты задержишься еще на пару минут и поговоришь с Джосией и Дениз? Ты их, наверное, помнишь – они проводили первую экскурсию? Они бы хотели продолжить нашу с тобой беседу, немножко углубиться. Ничего?
– Само собой.
– Тебе не надо бежать домой или?..
– Нет. Я в вашем распоряжении.
– Хорошо. Хорошо. Это приятно. Вот и они.
Мэй обернулась – Дениз и Джосия помахали ей из-за стеклянной двери.
– Как твои дела, Мэй? – спросила Дениз, когда они двинулись в конференц-зал. – Три недели прошло с первой экскурсии! Невероятно! Вот здесь посидим.
Джосия открыл дверь в конференц-зал – Мэй не раз ходила мимо. Зал овальный, стены стеклянные.
– Садись-ка сюда, – Дениз кивнула на кожаное кресло с высокой спинкой.
Они с Джосией уселись напротив, выложили планшеты и подрегулировали кресла, будто готовясь к многочасовой и почти наверняка муторной работе. Мэй выдавила улыбку.
– Как ты знаешь, – сказала Дениз, заложив за ухо темную прядь, – мы из отдела кадров, и сейчас у нас просто рутинная беседа. Мы каждый день беседуем с новыми членами сообщества по всему кампусу и особенно рады повидаться с тобой. Ты такая загадка.
– Я загадка?
– Еще какая. Я много лет не встречала сотрудника, настолько, как бы это выразиться, окутанного тайной.
Мэй не знала, что ответить. Она бы не сказала, что окутана тайной.
– И я подумала, может, нам стоит для начала поговорить о тебе, а потом, когда побольше о тебе узнаем, обсудить, как тебе комфортнее влиться в жизнь сообщества. Нормально?
Мэй кивнула:
– Конечно. – Она поглядела на Джосию – тот пока ни слова не сказал, только наяривал на планшете, печатал там и что-то двигал.
– Хорошо. И, пожалуй, первым делом нужно сказать, что ты нам очень нравишься.
Сверкнув голубыми глазами, наконец заговорил Джосия:
– Еще как. Очень нравишься. Ты суперкрутой член команды. Все так считают.
– Спасибо, – сказала Мэй, уверившись, что ее увольняют. Она переборщила, попросив добавить родителей в страховку. Как ее угораздило, ее же саму только что наняли?
– И работаешь ты замечательно, – продолжала Дениз. – Средний рейтинг – 97, и это великолепно, особенно для первого месяца. Ты удовлетворена своими показателями?
– Да, – наугад ответила Мэй.
Дениз кивнула:
– Хорошо. Но, как ты знаешь, у нас тут дело не только в работе. Точнее говоря, не только в рейтингах и одобрении. Ты не винтик в машине.
Джосия с жаром потряс головой – мол, нет, ни в коем случае.
– Мы считаем, что ты полноценный, познаваемый индивид с бесконечным потенциалом. И ключевой член нашего сообщества.
– Спасибо, – сказала Мэй, уже усомнившись, что ее увольняют.
Дениз болезненно улыбнулась:
– Но, как ты знаешь, с позиций сцепления с сообществом у тебя была пара глюков. Мы, разумеется, прочли отчет об инциденте с Алистэром и его португальским бранчем. Твое объяснение вполне понятно, и мы рады, что ты, похоже, отчетливо сознаешь, в чем тут суть. Но, с другой стороны, ты почти не ходишь на ивенты вечерами и по выходным – разумеется, это абсолютно по желанию. Хочешь ли ты что-нибудь добавить, прояснить нам ситуацию? Скажем, с Алистэром?
– Только то, что я ужасно сожалею и совсем не хотела его обидеть.
Оба улыбнулись.
– Хорошо, очень хорошо, – сказала Дениз. – И твое понимание ставит меня в тупик, потому что его не удается соотнести с твоими поступками после этого случая. Начнем с минувших выходных. Мы знаем, что ты уехала из кампуса в 17:42 в пятницу и вернулась в 8:46 в понедельник.
– А что, в выходные была работа? – Мэй порылась в памяти. – Я что-то пропустила?
– Нет-нет-нет. В выходные не было никакой, ну, обязательной работы. Но это не означало, что тысячи людей не тусовались в субботу и воскресенье, не развлекались в кампусе и не занимались кучей всего.
– Я понимаю, да. Но я была дома. Папа заболел, я ездила помочь.
