Книга Дар юной княжны, страница 63. Автор книги Лариса Шкатула

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дар юной княжны»

Cтраница 63

— Будет исполнено! — вытянулся Лютый и, провожая глазами удаляющегося батьку, кивнул артистам. — Видали? Обо всех заботится, никого не забывает. Настоящий батька!

Артистов поселили в небольшом одноэтажном доме, хозяева которого, видно, в спешке покидали его. Победители побывали и здесь, но в комнатах оставалась ещё кое-какая мебель, так что циркачи разместились почти с комфортом. Одну комнату отдали женщинам, другая стала мужской спальней, в третьей — самой большой — обедали и обсуждали насущные проблемы.

Вот и сейчас все пятеро сидели за столом, планируя предстоящее выступление. Отсутствие Аренского ощущалось во всем: будто стоявший прежде надежно и основательно дом вдруг зашатался и покосился на один бок. Невеселым было это обсуждение. Алька, вначале сидевший безучастно, в ответ на неуклюжее предложение Герасима выступать вместе, громко разрыдался и выскочил из дома. Ольга выбежала следом, нашла мальчишку и прижала его, безутешного, к груди.

— Уйди! — он шмыгнул носом и попытался оттолкнуть её. — Я не ребенок, чтобы давать себя гладить какой-то девчонке.

Ольга на его нарочитую грубость попросту не обратила внимания.

— Не злись. Представь себе, что мы с тобой два товарища — да и разве это не так? — и у одного из нас случилось несчастье. Разве другой не должен прийти на помощь и утешить?

Алька продолжал молча сопротивляться.

— Ты думаешь, плачут только женщины? О, когда я работала сестрой милосердия, знал бы ты, сколько мужских слез мне довелось видеть!

Алька недоверчиво посмотрел на нее.

— Успокаиваешь? Папа говорил, мужчины никогда не плачут!

— Еще как плачут! Но они знают и лекарство от слез…

— Какое это лекарство?

— Работа. Они стараются работать до седьмого пота так, чтобы усталость валила с ног, потом падают и засыпают, а наутро, проснувшись, опять берутся за дело…

— Наверное, это неплохое лекарство, — задумчиво произнес Алька.

Ольга-таки осторожно погладила его по голове.

— А ты не хочешь помочь товарищам в трудную минуту. Ведь в вопросах цирка никто, кроме тебя, не разбирается, и Герасим не хотел тебя обидеть, просто он пытается командовать нами, как твой папа, а у него не получается… И потом, помнишь, что батька сказал? Мы должны понравиться его бойцам. Выходит, от тебя зависит не только наша программа, а и наша жизнь…

Алька усмехнулся сквозь слезы.

— Ладно, я постараюсь… Я уже и сам думал, как лучше, а тут опять папку вспомнил… Он говорил, надо и тебя борьбе подучить. Мол, не помешает. Так что я с тобой буду заниматься. Герасим и без меня свою кочергу на "бис" гнет, а поручик с Катериной все равно никого к своим фокусам не допускают…

Поручик Вадим Зацепин действительно всерьез увлекся искусством иллюзиона, чего никак не мог прежде от себя ожидать, причем постигал его поневоле самостоятельно.

Потомственный военный вдруг перестал ощущать тягу к войне. Его поглотила совсем другая страсть. Все время, в которое он не пялился на Ольгу и не старался быть поближе к ней, тренирующейся под присмотром Альки в клоунских трюках, бывший поручик продолжал исследовать возможности "черного ящика". Скорее всего, он, по собственному выражению, "изобретал велосипед" в ремесле иллюзиониста, но руки его приобретали все большую гибкость и чувствительность.

Он научился на глазах у доверчивых зрителей — преимущественно селян вытаскивать монеты, карты, часы из самых неожиданных мест, чем их и смешил, и восхищал,

Вадим оказался вхож и к разведчикам, и к штабникам, а по профессиональной привычке военного он все отмечал и запоминал. Работай Зацепин на чью-нибудь разведслужбу, он мог бы оказаться неоценимым агентом.

Перерожденца-поручика неизменно сопровождала ассистентка — Катерина. Ее привычная сельскому глазу пышная красота привлекала алчные взгляды анархистов, но, что в который раз изумляло Зацепина, никто из них не пытался открыто обидеть её. Люди искусства казались "борцам за светлое будущее" неизмеримо выше их самих. Артисты могли то, чего не могли они сами, и потому заслуживали преклонения, даже если, как Катерина, только заряжали "черный ящик" или подавали фокуснику нужную вещь.

Теперь циркачи в основном выступали порознь, давая этакие мини-спектакли, что вошло в обычай после разговора Ольги с батькой Махно. Атаман анархистов питал к девушке странный интерес: то ли чувствовал в ней присущий и ему гипнотизм, то ли подозревал, что Ольга чересчур образованна для цирковой артистки.

В ответ на предложение дать цирковое представление перед его бойцами, Ольга запросила на подготовку неделю. Сослалась на погибшего Аренского, как на ведущего артиста и организатора. Но ждать неделю анархисты не хотели, недовольно ворчали "доживем ли до завтра", и, чем дальше, тем настойчивей требовали показать хоть что-то. Нашел выход как раз сам батька.

— Ваш фокусник выступит перед конниками Лютого, — распорядился он. — А я со своим штабом посмотрю хваленую амазонку: что там за чудеса меткости она проявляет?!

Готовясь к выступлению перед самим батькой, Ольга волновалась так, словно у неё не было прежде спектаклей и она никогда не показывалась перед зрителями.

Махновец Алексей Чубенко, которого атаман отправил в помощь артистам скорее, для надзора за ними, как считала Ольга, — наблюдая её переживания, посоветовал:

— Стаканчик первача опрокинь, — куда все страхи и денутся!

Ольга на эту глупость даже отвечать не стала.

Какую меткость рукам может дать нетрезвая голова?

— Знаешь, — неожиданно навел её на мысль Алька, — я видел, как тот, ростовский стрелок, к выступлению готовился. Сядет, и в одну точку уставится. Уже другим на него смотреть надоест, а он все сидит…

Ольга попробовала так же сидя смотреть в одну точку, заставляя себя отрешиться от всего окружающего. И вправду, через некоторое время она понемногу пришла в то самое состояние, которое дядя Николя называл "готовностью номер один".

На её выступление батька явился со всем своим штабом. Была с ними даже какая-то делегация, или депутация, одним словом, народу набралось прилично, тем более что представление устроили прямо на военном плацу. Лишь сбили какое-то подобие подмостков, да постелили ковровую дорожку, по которой Ольга сходила в "зрительный зал" и, стоя лицом к публике, стреляла в мишень через плечо.

Батька свое обещание отпустить артистов после первого их спектакля, если таковой понравится, не сдержал, хотя увиденным остался доволен. Он считал, что выступления поднимают боевой дух бойцов, и потому в интересах революции задержать артистов подольше.

Легче всего организовывали выступления иллюзиониста. Достаточно было вместительной комнаты в доме, амбара или сарая — весна шла к теплу, — и фокусник мог начинать представление.

Как-то на одном из них бывший владелец небольшой винокурни, видавший в городе, как к ногам понравившихся артистов публика бросала кошельки, в восторге швырнул в ноги Вадиму набитое "николаевками" портмоне. Фокусник не растерялся, кинул его в черный ящик, постучал по стенке, а потом показал его уже пустым. С той поры у зрителей-анархистов вошло в традицию бросать циркачам кошельки и с детским восторгом наблюдать, как они исчезают. А Катерина пришила к юбке потайной карман, куда время от времени попадали исчезающие дары. Вскоре их выступления стали немалым источником дохода труппы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация