Четверг
19
Было раннее утро, еще не рассвело, когда Кэтлин проснулась от пульсирующей боли в лодыжке. Она попыталась отвлечься, но тут напомнила о себе кисть, а затем и голова.
Таблеток! Побольше! Немедленно!
Она приоткрыла глаза. Ощущение было такое, словно веки раздулись, как дрожжевое тесто.
Лучше держать глаза закрытыми.
Она лежала на боку. Спине было теплее, чем груди. Протянуть руку и осторожно пощупать: за спиной кто-то лежал.
Вэл.
Они лежали в постели Вэл. Вэл не шевелилась. Кэтлин услышала ее дыхание, только когда прислушалась. Оптимистка Вэл! Когда ей становится некомфортно с мужчиной, она обрывает отношения. Если мужчина от нее уходит, она пожимает плечами и выбрасывает его из головы. Вот если бы ей тоже быть хоть немножко похожей на Вэл!
Здоровой рукой Кэтлин ощупала веки. Веки опухли. Она снова приоткрыла глаза и больше уже не закрывала. В спальне не было занавесок, в окно проникал оранжевый свет фонаря, и Кэтлин разглядела светящиеся стрелки старого будильника: ровно половина шестого.
Она встала. Осторожно попробовала, сможет ли наступить на больную ногу: на нее почти нельзя было опереться. Однако ей надо дойти до ванной. Там у Вэл лежат болеутоляющие таблетки. Она почти ничего не помнила про вчерашний вечер. Но где-то в мозгу отложилось, что в ванной есть ибупрофен.
Чтобы удержать равновесие, ей пришлось опереться на раковину умывальника. Сосуды шалили. Перед глазами все потемнело, в ногах забегали мурашки. Затем чернота постепенно сменилась красным цветом, и немного спустя к ней снова вернулось зрение.
На кого ты похожа!
Остановившимся взглядом она смотрела на свое отражение в зеркале. Кошмарное наваждение, подумала она. Заплывшие глаза, бледная кожа, сальные волосы.
Когда приступ прошел и чувство равновесия восстановилось, она открыла зеркальный шкафчик над умывальником и, протянув руку, с первой же попытки нашла лекарство.
Три штуки, решила Кэтлин. Это на время успокоит боль. Она проглотила таблетки, запив их водой из-под крана. Интересно, скоро ли они подействуют? Через силу она дотащилась до кухни, села и положила ногу повыше. Самое разумное было бы сходить к врачу. Но может ли она так рисковать? Почему бы и нет! Национальное здравоохранение оказывает медицинские услуги любому гражданину Евросоюза и отнюдь не отличается строгим учетом своих пациентов. В настоящее время как раз разгорелся скандал по поводу потери базы данных с информацией о пациентах. И даже если ее фотографию (что маловероятно) опубликуют во всех газетах и покажут по всем каналам телевидения («Сбежавшая подозреваемая по делу об убийстве!»), в Лондоне все равно никто ни на кого не обращает внимания. Здесь даже поп-звезды могут безопасно передвигаться по улицам, если только за ними не увяжется орава папарацци. Она вспомнила описанный где-то случай с певцом группы «Колдплей» Крисом Мартином, который однажды приехал на свой концерт на метро. Это было здесь, в Лондоне. Мимо него ходили толпы восторженных фанатов с билетами на концерт этой группы. Ни один его не узнал.
Заплести волосы в косу. Переодеться. Некоторую проблему представляли забинтованная рука и голова.
Шапку и перчатки. Лучше варежки.
Любая проблема так или иначе разрешима.
Если они с Вэл отправятся в больницу прямо сейчас, то попадут, наверное, к ночной смене. Усталые после бессонной ночи, врачи и сестры не станут рассматривать, что за больной перед ними сидит. Она может съездить в больницу и одна. Вэл и так уже много для нее сделала. Надо поменьше втягивать ее в свои дела.
Слишком поздно.
Но пускай она хотя бы как следует выспится. Кэтлин ненадолго закрыла глаза, выжидая, когда подействуют таблетки. Облегчение все не наступало. Да подействуют ли они, наконец? Или для этого надо принять в десять раз больше? И почему вообще эти штуки выпускают такими крошечными дозами?
Кое-как поднявшись с кухонного стула, она поковыляла обратно в спальню. Снова надеть свою одежду она уже не могла. Все ее вещи были грязные, и от них нехорошо пахло. Стараясь не шуметь, она на ощупь стала искать что-нибудь в платяном шкафу Вэл и выбрала там черный свитер и черные спортивные брюки. К ним она нашла лиловые гольфы. (И где это ты, дорогая Вэл, покупаешь одежду?) Свитер и брюки были ей великоваты, так как Вэл была на десять сантиметров выше ростом, чем Кэтлин, и весила на несколько килограммов больше. В прихожей она присмотрела себе спортивные туфли, мысленно поблагодарив бога счастливого случая за то, что хотя бы размер обуви у Вэл был такой же, как у нее. Оставив подруге короткую записку, Кэтлин взяла свой мобильник, одну из зимних курток подруги, вязаную шапочку и варежки и вышла на промозглый холод лондонской улицы.
Уже через несколько минут Кэтлин поймала такси. До ближайшей больницы ехать было недалеко. Она доковыляла до приемного покоя, показалась сестре, и та записала ее как нуждающуюся в срочной помощи. Ждать предстояло около двух часов. Кэтлин было подумала, не разыграть ли приступ слабости, чтобы поскорее попасть к врачу, но совесть ей не позволила, так как тут же она увидела, как мимо нее несколько санитаров промчали на каталке человека с открытой раной живота.
Два часа! Надо было позвать с собой Вэл. Или взять что-нибудь почитать. К захватанным журналам, разбросанным на столе, не хотелось прикасаться. Тем более что для этого пришлось бы снять варежки. Но одну-то можно снять, чтобы написать эсэмэску Вэл. Еще лучше — позвонить ей и попросить прийти. Времени уже было половина седьмого.
Кэтлин взялась за мобильник. Не успела она посмотреть на дисплей, как ей стало не по себе.
Не смотри на него!
Но и это не выход. Она боялась того, кто ее преследует. Однако, поменяв номер, тоже ничего не добьешься. Может быть, это как раз важно — оставаться с ним на связи. Может быть, лучше будет ответить. И посмотреть, что произойдет. Что ей терять? Кроме своей жизни! Да и стоит ли за эту жизнь бороться.
«Однажды ты уже придумала себя новую, — размышляла она. — Получилось, может быть, не блестяще, но ведь на ошибках мы учимся. В следующий раз сделаешь лучше».
И неважно, какой будет ее жизнь в дальнейшем: главное — это ее жизнь.
Вот возьму и напишу этому мерзавцу!
Не смотри туда!
Поздно: два новых сообщения, один непринятый звонок. Первым долгом она просмотрела список звонков: звонили из дома для престарелых, где жила ее мать. Первое сообщение оказалось с ее почтового ящика. Она прослушала запись с бьющимся сердцем. Одна из сестер дома для престарелых просила ее отозваться при первой возможности. Ее мать очень плохо себя чувствует, она сильно волнуется, и у нее случился еще один инфаркт. Кэтлин тотчас же позвонила на отделение.
— Ее состояние стабильно, — сказала ночная сестра, которую Кэтлин, очевидно, оторвала от передачи дежурства дневной смене. — Вы сейчас в Лондоне? Тогда загляните к нам, пожалуйста. Вы уже давно ее не навещали.
