Всем хорош наш город Змбрафль. «Городом Мертвых» любовно называют его в народе. Широко раскинулся он по родной земле – с его прямыми проспектами и улицами, тенистыми (особенно летом) аллеями, многочисленными скверами, парками и прочими местами отдыха, разветвленной сетью учреждений культурного и бытового назначения и т. п. Да и население города под стать ему самому: спокойное, неторопливое, приветливое. Жители Города Мертвых умеют работать – умеют и отдыхать.
Рано начинается деловая жизнь нашего города. Уже в шесть утра просторные автобусы и быстрые электрички доставляют тружеников-мертвечан на рабочие места: далеко за городом начинают дымить фабричные трубы, горят доменные печи, грохочут станки. Это там, в промышленной зоне, уютно расположились заводские и фабричные корпуса: с детства знакомые мертвечанам завод тяжелого машиностроения «Надгробный камень», пищевой комбинат «Забытый привкус», комбинат синтетических волокон «Вечность», фабрика детской игрушки «Закрой глазки», парфюмерная фабрика «Запах тлена».
К восьми утра оживает сити. Не спеша идут на работу служащие учреждений и организаций. Медленно раскрываются двери фирм, банков, акционерных обществ, страховых контор, супермаркетов – «Лучший мир», «Ледяные объятья», «Все для гроба»… Город Мертвых начинает жить в размеренном трудовом ритме. К полудню гостеприимные предприятия общественного питания уже ждут первых гостей. Как много сегодня сюрпризов для проголодавшихся посетителей – и сколько фантазии в названиях любовно приготовленных блюд! Тут и «Бифштекс с невинной кровью», и «Отбитые почки в сметанном соусе», и «Сотрясенные мозги с горошком», и знаменитый студень «Рожки да ножки»… А можно и просто перекусить на ходу – традиционным сэндвичем с колбасой «Останкинской». Есть, есть где прихотливым мертвечанам полакомиться или просто набраться новых сил на всю вторую половину дня!
Красив Город Мертвых и вечерами, когда мертвечане медленно прогуливаются по мерцающей огнями пешеходной зоне. Куда отправиться нынче? Может быть, в прекрасное современное здание театра, построенное совсем недавно в стиле вампир: здесь сегодня дают оперу «Орфей спускается в ад»… Или в один из кинотеатров: вот «Саркофаг», вот «Склеп», вот «Напрасные слезы»… – кстати, в «Саркофаге» нынче премьера остроумной комедии под названием «Усопли!» Новая программа и в цирке на бульваре Вечной Памяти – акробаты-смертники в аттракционе «Последняя гастроль». В конце концов, можно просто посидеть в каком-нибудь дорогом ресторане – например, в кабаре «Пляски смерти», что на площади Восстания из Гроба: там выступает ансамбль народного танца «Холодная кровь». Или в траттории «У Харона», с веранды которой открывается прекрасный вид на тенистое городское кладбище и где поет Аида…
Ночью Город Мертвых засыпает. В окнах гаснет свет. И только в одном окне свет не гаснет никогда. Что же происходит за этим окном? Может быть, за этим окном расстаются, но все никак не могут расстаться друг с другом мертвечане Ромео и Джульетта? Нет! Может быть, корпит над трудной теоремой юный мертвечанин – будущий Эйнштейн? Нет! А может быть, это наш великий поэт Макс Блютвурст, автор бессмертного цикла «Когда могила позовет», никак не найдет очередной своей оригинальной рифмы? И снова нет!
За этим окном – Редингот. Он работает. В городском музее, ныне переоборудованном под штаб, склонился Редингот над картой мира, с характерным прищуром вглядываясь в бескрайние степи, высокогорные области и морские просторы. «Музейный мечтатель», – говорят о Рединготе мертвечане. Высокие слова. Однако только ли «мечтателем» войдет он в историю земной цивилизации?
Ветром дерзновенной мысли занесло гения в наш родной город. В числе лучших умов человечества Редингот прибыл на Двенадцатые Умственные Игрища под девизом «Думай головой!», чтобы в точности претворить этот девиз в жизнь. На первый взгляд, Редингот ничем не отличался от прочих лучших умов человечества. Правда, можно было сразу заметить, что он без брюк, но признак этот не был таким уж характерным: многие лучшие умы человечества тоже не надели брюк на умственные игрища. Пожалуй, характернее было то, что рука об руку с ним шла народная красавица Марта – шла бодрой и уверенной поступью молодой хозяйки земли. Такой же поступью ушла она и в легенду: древние предания бережно сохранили для нас полнокровный образ этой мужественной женщины, отважно положившей свою жизнь на алтарь прогресса. Имя ее и поныне живет в памяти каждого мертвечанина.
Но мы отвлеклись от Редингота. Рединготу всегда не до сна. День и ночь руководит он массами, мудро направляя их к светлой цели – построению на земле Абсолютно Правильной Окружности из спичек. Сегодня борьба за Окружность ведется в масштабе восточного полушария, но уже поступают сигналы и с далекого Запада: то тут, то там вспыхивают стачки, начинаются забастовки и бойкоты… «Даешь и нам Абсолютно Правильную Окружность из спичек!» – скандирует Запад.
Что ответить далекому Западу? Ты на правильном пути, далекий Запад!
Слово одному из бойцов невидимого отсюда фронта – уроженцу нашего города. Его фамилии мы назвать не можем, но мертвечанам он известен как Умная Эльза. По заданию Редингота выполняет он высокую миссию в Японии. Редакция связалась с ним по телефону.
Слово одному из бойцов невидимого отсюда фронта – уроженцу нашего города. Его фамилии мы назвать не можем, но мертвечанам он известен как Умная Эльза. По заданию Редингота выполняет он высокую миссию в Японии. Редакция связалась с ним по телефону.
У.Э.:Что я могу вам сказать? Ничтожно мало, ибо информацией, за которую дорого бы заплатила любая цивилизованная держава, никто, кроме меня не владеет. Скажу только, что любой ценою – даже ценою собственной никчемной жизни – выполню возложенную на меня высокую миссию.
Ред.: Как смотрит японский народ на Вашу деятельность, Умная Эльза?
У.Э.:Японский народ смотрит на нее косо. Но так уж устроено зрение у японцев – и косыми взглядами тут никого не удивишь. Настораживает другое: конфликт менталитетов. Однако мною уже сейчас ведется неутомимая воспитательная работа в массах: денно и нощно колеся по самым отдаленным японским провинциям, я пытаюсь заставить японский народ поверить, что его вековые представления о мире в корне ошибочны. «Великий японский народ, – провозглашаю я со всех трибун, – принцип асимметрии, исповедуемый тобой, есть принцип уродства. Прекрасна лишь симметрия – за ней будущее». Прямо так в глаза и говорю.
Ред.: А есть ли у Вас сподвижники среди местного населения?
У.Э.:Есть. Их двое. Я использую их как средства наглядной агитации. У первого, ему девяносто четыре года, одна нога короче другой на полсантиметра. У второго, ему сегодня семнадцать, обе ноги одинаковой длины. Я показываю сподвижников народу и спрашиваю: «Скажи мне, великий японский народ, кого из этих двух людей ты назовешь прекрасным, а кого – безобразным?» И весь японский народ в один голос говорит: первый безобразен, а второй прекрасен! «Верно, – отвечаю я. – Ибо прекрасно все симметричное! А когда одна нога короче другой, какая ж тут симметрия?» После этого риторического вопроса великий японский народ расходится по домам в задумчивости и уже никогда не возвращается. Так я на наглядных примерах и убеждаю массы в том, что Окружность следует прокладывать по надлежащей траектории.
