Джек приостановился, и взгляд его серо-голубых глаз застыл на Проныре:
– А ты что тут делаешь?
Глаза Проныры забегали по сторонам.
Следующий вопрос Джека был адресован Климу:
– Башка, а где Снежок?
Башка что-то невнятно промычал, словно ему приставили к горлу нож, и попытался придумать отмазку тем причинам, благодаря которым он перенаправил приказ Джека Проныре, решив потратить освободившееся время на настройку «собачьего носа».
– А поразборчивей нельзя, боец научного фронта? – нахмурился Джек.
– Я… я… – снова начал было Клим.
– Тихоня выбыл, так я решил вместо него поучаствовать, – ответил за него Проныра. – А Снежка я сам вызвался позвать, но Магда взбеленилась, ни в какую не хочет его будить. Ее любимый негр храпит без задних ног.
Клим развел руками и поправил кончиком пальца очки.
– Черта ей лысого! – разозлился Джек. – Я же сказал – найти и разбудить! Вернемся – завтра же в город ее отправлю. Ствол взял?
– А как же! – Проныра потряс поясом с надетыми на него подсумками. – Ружье и провиант лежат в кузове.
– Проныра, в твоих жилах течет не кровь, а куриный бульон с лапшой.
– Там всего лишь крекеры и две бутылки пива… – ответил Проныра и осекся. Он замер, затем поднял правую руку и указал большим пальцем себе за плечо, испуганно открыв рот – словно выхваченный фотовспышкой. – Тс-с-с!
– Ты чего… – не понял Джек. – Какого черта ты мне тсыкаешь?!
Румб зарычал, оскалился.
Проныра приложил палец ко рту, беззвучным движением губ сказал «тихо» и стал медленно приближаться к кузову пикапа.
Послышался быстрый топоток, а затем что-то выпрыгнуло из кузова и шлепнулось на пол.
– Держи его! Лови! – заорал Проныра.
Зверек, зацокав, быстро вскарабкался на стеллаж, заполненный всяким хламом, и, не сводя больших круглых глаз с Проныры, начал вскрывать ловкими лапками целлофановую обертку с пачки крекеров.
– Проклятый поссум, – сквозь зубы выдавил Проныра, с неприязнью глядя на зверька, которого ненавидел изо всех сил. – Это Бастер! Точно вам говорю! Он опять стащил мои крекеры. Как он сюда только успел пробраться? Жаль, Рыжего нет рядом, а то бы он ему задал.
[28]
Он подскочил к верстаку с тисками и в сердцах схватил первое, что попалось под руку – жестяную банку с болтами и гайками – и приготовился швырнуть ее по зверьку, точно олимпиец – ядро.
Угрюмый и Безумец вскочили и направили на поссума револьверы. Сухо щелкнули курки.
Поссум, заметив угрозу, тут же попятился назад, и спрятался за пустыми канистрами. И вскоре оттуда вылетела разорванная упаковка, а следом послышался хруст печенья.
– Чтоб ты подавился, гад, – буркнул Проныра, насупившись. Покрутил в руке банку и вернул ее на место. Потом поднял с пола упаковку с таким видом, словно нашел какую-то недоеденную тварь, выброшенную штормом на берег, и проговорил: – Вот ведь сволочь. Сырные крекеры… мои любимые.
– Плюнь и забудь, ну его в жопу, – сказал Джек и обернулся к братьям. – Этот маленький засранец такой же вор, как и мы. И обчистил Проныру по той же причине: от бедности. Ясно?
– Угу, – в унисон промычали близнецы, сунули револьверы в кобуры и плюхнулись обратно на диван, как ни в чем не бывало. Выражение их лиц абсолютно не изменилось. Словом, им не понадобились лишние доводы о невиновности поссума.
– Ясно, – угрюмо и нехотя согласился Проныра и так недобро покосился на стеллаж, словно там спрятался от возмездия не маленький вороватый поссум, а жирный продюсер порнофильмов, вовлекший в свой грязный бизнес его родную сестру, а он, в свою очередь, пришел за тридевять земель поквитаться за поруганную честь семьи.
Скрипнула дверь и на пороге показался Джо Снежок:
– Не опоздал?
– Ты вовремя, Снежок, – улыбнулся Джек. – Возьмешь с собой в кузов Румба, он тебя слушается и, если что, не позволит амфибиям близко приблизиться незамеченными. Угрюмый и Безумец составят вам компанию. Проныра и Башка – со мной в кабину. Башка – за руль.
Проныра достал из кузова самозарядный «Ремингтон» двенадцатого калибра, радостно потряс им в воздухе.
– Пиво прихвати, – напомнил ему Джек.
– Угу. – Проныра накинул на себя патронташ, взял пакет с пивом и исчез в кабине.
Братья открыли ворота – ветер хлестнул им в лицо; снаружи все заволокло тьмой, периодически разрываемой молниями. Постояли немного и молча полезли в кузов. Джо Снежок откинул борт – и запрыгнул вслед за Румбом.
– И наденьте плащи и сапоги! – распорядился Джек, открыв дверцу кабины.
Угрюмый и Безумец надели клеенчатые плащи и начали ворчать, натягивая резиновые сапоги, пусть и на три размера больше, но все одно узкие, тем более что надевали их поверх ботинок. Оставшиеся две пары они покидали в кузов, под тент, рядом с Джо Снежком. Тот тоже нехотя, но обулся.
Клим плюхнулся на водительское сиденье, поправил зеркальце обзора и осмотрелся.
Бывший хозяин «тойоты» был большой выдумщик. Приборную панель авто он заменил самодельной. Туда, помимо стандартных датчиков, было встроено не меньше дюжины дополнительных индикаторов, датчиков и множество всяких кнопок и тумблеров. И все это подсвечивалось кучей светодиодов. Рядом с рулевой колонкой крепились две рации. Правда, толку от них было мало – связь в тумане зачастую терялась, да и старые аккумуляторы разряжались через двадцать-тридцать минут.
– Крутая тачка. – Джек устроился поудобней и захлопнул дверцу. – Вылитый звездолет. Как ты только разбираешься со всем этим. – Он указал на приборную панель.
– Ну, это гораздо проще, чем пересчитать всех китайцев, – пошутил Клим.
Он повернул ключ зажигания, двигатель затрясся, как аспирин в банке, а затем раскатисто загудел. Выхлопная труба громко закашляла, и гараж обдало едким черным дымом. Стрелки индикаторов шевельнулись и заняли свои места. Замигали светодиоды.
– Не совсем звездолет, – усмехнулся Клим, – но все же как-то до сих пор работает.
