В Мэне ему чаще приходили письма от Эммы, чем от мамы; даже новости о миссис Машаду дошли до него через подругу. Оказалось, португалку арестовали в парке имени Уинстона Черчилля при попытке соблазнить несовершеннолетнего, мальчика лет десяти. Выяснилось, что ее собственные дети тоже никакие не взрослые и никуда не уехали; им было по одиннадцать и пятнадцать лет, они жили в другом районе Торонто с папой, счастливо женатым вторым браком. Суд официально запретил миссис Машаду приближаться к детям – она изнасиловала собственного старшего сына, когда тому было десять.
Разумеется, бывший муж миссис Машаду и не думал ее бить или посещать ее квартиру, так что менять замки ей было ни к чему (она их и не меняла). Возможно, «М. Машаду» у звонка вовсе и не значило «миссис». Кем бы она ни была на самом деле, никто так и не узнал, зачем она пошла учиться кикбоксингу и борьбе.
Алиса ни словом не обмолвилась с Джеком про эту историю, хотя, несомненно, ее знала,(по словам Эммы, та попала на первые полосы всех торонтских газет, «с фотографиями и так далее»). Наверное, Алиса решила, что у миссис Машаду не хватило бы духу изнасиловать Джека. Впрочем, скорее всего, она предпочитала просто выкинуть это из головы – или же пребывала во власти иллюзии, что в случае чего Джек все бы ей рассказал.
– Ну разумеется! Ведь если бы что-нибудь стряслось с ней самой, она первым делом побежала бы рассказывать тебе! – саркастически комментировала Эмма.
Серый Призрак писал Джеку регулярно, он же отвечал через раз, а то и реже. Миссис Макквот, конечно, была мудрая женщина, но нынче главные советы Джеку давала Эмма Оустлер. Как все-таки удивительно, что его представление о проститутках как о советчицах для мужчин было не так уж далеко от истины! Эмма, конечно, на панель не ходила, но секс и советы в ее мире обменивались по курсу один к одному.
Что касается мисс Вурц, то ей Джек, скажем так, пописывал; с мистером же Рэмзи его связывала отнюдь не только судьбоносная роль в спектакле про невесту по почте. Поездка в Мэн в обществе «голубого» режиссера так запала Джеку в душу, что с тех пор коротышка напрочь вытеснил из его сознания мисс Вурц во всем, что касалось драматического искусства.
Сниться, впрочем, мисс Вурц Джеку не перестала (как обычно, в правильном белье и так далее), но на своей дороге он дошел до распутья, где слушать мистера Рэмзи оказалось куда важнее – хотя в его словах было больше театральщины, чем смысла. Впрочем, если бы это свойство мистера Рэмзи оттолкнуло Джека, ему пришлось бы обвинить себя в лицемерии – ведь он, в конце концов, актер.
Когда самолет пошел на посадку в Портленде, мистер Рэмзи крепко схватил Джека за руку.
– Джек Бернс! – закричал он так громко и неожиданно, что мальчик подпрыгнул (испугавшись, что самолет падает). – К добру или к худу, но ты прибыл в штат Мэн! – Джек нервно выглянул в окно, мимо него проносилась взлетно-посадочная полоса. – Запомни, Джек: если у школы такой девиз, как у Реддинга, в ней ты обязательно найдешь много хорошего! Ну-ка, повтори!
– Что повторить?
– Девиз твоей новой школы!
Джек давно выкинул его из головы. Неизвестно, что в школьной книге нашел мистер Рэмзи; Джек увидел там казарму – слово «характер» повторялось на каждой странице по многу раз. Была там и такая фраза: «У нас в норме вежливость»; наверное, это и есть девиз.
– У нас в норме вежливость? – спросил Джек мистера Рэмзи.
– Разумеется, Джек, разумеется! Но только это не девиз школы. Джек Бернс, у тебя же великолепная память! Я удивлен, что ты не можешь дать правильный ответ!
Джек вспомнил, как в книге описывались требования к общению с одноклассниками и другими учениками. Например, запрещалось использовать любые слова и выражения, нацеленные на унижение или осмеяние товарищей, но девизом в этой главе не пахло. Еще кодекс наставлял учеников, что без уважения к ближним не может быть уважения к самому себе; в книгу была вложена специальная бумага с клятвой, где были упомянуты и эти положения, ее полагалось подписать (Джек так и сделал). Нет, наверное, это тоже не девиз.
– Подсказка, Джек. Девиз на латыни!
Хорошенькая подсказка, тоже мне!
Воздух в Портленде был чистый, летний – Джек ожидал погоду куда холоднее (вскоре его ожиданиям суждено было сбыться). Аэропорт выглядел так же убого, как и взлетно-посадочная полоса.
– Labor omnia vincit! – провозгласил мистер Рэмзи, словно обращаясь к проходящим мимо летчикам; те явно решили, что коротышка не в своем уме.
– Запомните, – обратился он далее к стюардессе, привлекательной тридцати-с-чем-то-летней женщине, – вы не знаете, что такое настоящий девиз, если не слышали, как его произносит Джек Бернс!
– Labor omnia vincit! – убедительно и серьезно сказал Джек, сделав ударение на vincit.
– А теперь скажи девушке, что это значит, – продолжил мистер Рэмзи, но стюардесса и не думала его слушать, а пожирала глазами Джека. Вот он, попал в чужую страну, в какой-то Богом забытый Мэн, и хотя не может ни вспомнить школьный девиз, ни понять, что он значит, мысли стюардессы читает без труда. Джек сразу ее заприметил – ну да, такие-то женщины на него и западают. Мальчик ей лишь улыбнулся, но знал все ее мысли до единой.
– Очень хорошо, что он путешествует не один, – сказала стюардесса мистеру Рэмзи, не сводя с Джека глаз.
– Знакомьтесь, Джек Бернс, – представил ей мальчика мистер Рэмзи. – Вообще-то у него память как у слона, но сегодня она что-то барахлит.
– Labor omnia vincit! – снова повторил Джек, силясь вспомнить перевод.
– Терпение… – начал мистер Рэмзи, но Джек его перебил, сразу вспомнив, о чем речь.
– Терпение и труд все перетрут! – наставил десятилетний актер на путь истинный стюардессу.
– Какая я глупая! Я-то думала, не терпение и труд, а любовь!
– Нет, труд, именно труд, – строго сказал ей Джек.
Стюардесса тяжело вздохнула и взъерошила ему волосы. Не сводя с него глаз, она сказала мистеру Рэмзи:
– Готова спорить, вы со мной согласитесь – этот юноша разобьет тысячи, сотни тысяч сердец.
Они ехали на северо-северо-запад в Реддинг, океан остался позади, в Портленде. После города Льюистон смотреть было не на что, хотя еще не стемнело. Городок Вест-Майнот ничем не запомнился, равно как и Ист-Сумнер и Вест-Сумнер; мистер Рэмзи лишь отметил, что почему-то нет просто Сумнера.
– Судя по всему, в штате Мэн имена городам дают люди, не слишком часто пользующиеся мозгами, Джек.
Близился закат, окружающая их дикая местность уныло говорила, что тут никто не живет и не жить не собирается. Чуть ранее мистер Рэмзи провел с Джеком увлекательную беседу на тему о практическом применении старинного совета покойной миссис Уикстид «будь вежлив дважды» в ситуациях столкновения с враждебно настроенными учениками Реддинга, но теперь они ехали молча. Заброшенные места навели неугомонного мистера Рэмзи на размышления о том, о чем с Джеком лучше не говорить.
