Шарлотта была весьма невысокого мнения о проститутках, которые работали за пределами первого района. Как-то она даже сказала Гарпу, что сразу уйдет на пенсию, как только почувствует, что клиентура первого района от нее ускользает. Во всяком случае, в других районах она работать не собиралась ни за что. Шарлотте удалось скопить довольно крупную сумму денег, так что, завершив свою нынешнюю «карьеру», она собиралась переехать в Мюнхен (где никто не знает, что она шлюха) и выйти замуж за молодого врача, который бы заботился о ней во всех отношениях, пока она не умрет. Ей не нужно было объяснять Гарпу, что она всегда привлекала молодых мужчин, но признание, что она хотела бы выйти замуж именно за врача, оказалось для него неожиданно неприятным. Впоследствии он часто населял свои романы и рассказы различными непривлекательными персонажами медицинской профессии, хотя ему даже в голову не приходило, сколь сильно на него повлияли откровения Шарлотты. Правда, в «Пансионе „Грильпарцер“» никакого врача нет. В самом начале там есть кое-какие рассуждения о смерти, и эта тема в итоге становится главной в рассказе. Но сперва у Гарпа был только сон о смерти, и он отдал этот сон самому старому персонажу в рассказе — бабушке. Гарп догадывался, что именно бабушке и суждено умереть первой.
ПАНСИОН «ГРИЛЬПАРЦЕР»
Мой отец работал в Австрийском туристическом бюро. Идея устроить семейное путешествие, когда отец отправится тайно инспектировать разные гостиницы, пансионы и рестораны, принадлежала моей матери. Мать и мы с братом должны были повсюду сопровождать отца и сообщать ему о любых недостатках — проявлениях грубости, плохо убранных помещениях, невкусной еде. Он велел нам создавать персоналу инспектируемых заведений всевозможные трудности: например, никогда не заказывать в точности то, что указано в меню, всячески подражая иностранцам с их причудами и странными просьбами, сообщать точное время, когда мы хотели бы принять ванну, без конца требовать принести в номер аспирин или спрашивать, как добраться до зоопарка. Нам было велено вести себя в высшей степени благовоспитанно, но капризно; а когда визит в тот или иной отель либо ресторан заканчивался, мы скрупулезно отчитывались перед отцом, уже сидя в машине.
К примеру, мать говорила: парикмахерская по утрам вечно закрыта, однако администратор дает вполне приличные рекомендации насчет ближайших парикмахерских. Мне кажется, говорила мать, это нормально, если, конечно, они не заявляют, что в гостинице есть собственные мастера.
— Видишь ли, они как раз и заявляют, что мастера у них есть, — отвечал отец и что-то записывал в огромную тетрадь.
Я всегда играл роль шофера. И сообщал отцу, что, хотя машина стояла на гостиничной стоянке, а не на улице, с тех пор как мы вручили ключи от нее швейцару, на счетчике появилось лишних четырнадцать километров.
— А вот об этом следует доложить непосредственно управляющему гостиницей, — сурово говорил отец.
— В туалете мокро и вода все время течет, — добавлял я.
— Я даже дверь туда открыть не мог, — подхватывал мой братишка Робо.
— У тебя, Робо, вечно неприятности с дверями, — говорила мать.
— Но это же, наверное, категория С? — снисходительно говорил я.
— Боюсь, что нет, — отвечал отец. — В списке гостиница проходит по категории В. — На некоторое время воцарялось скорбное молчание; самый суровый приговор заключался в понижении классности гостиницы или пансиона. И мы к этому относились с полной серьезностью.
— Я думаю, стоит написать управляющему, — предлагала мать. — Письмо не слишком приятное, но и без излишних грубостей. Простая констатация фактов, и все.
— Мне он, пожалуй, даже понравился, — говорил отец. Он всегда считал необходимым встретиться с управляющим гостиницей и основным персоналом.
— Не забудь, они ездили по своим делишкам на нашей машине! — вставлял я. — Это же просто безобразие!
— И яйца были тухлые, — заявлял Робо; но ему еще не было десяти, так что его суждения особо в расчет не принимались.
Мы стали еще более жесткими оценщиками, когда умер мой дед и нам в наследство досталась бабушка, мамина мать, которая с тех пор всегда сопровождала нас в путешествиях. Бабушка Йоханна, еще не утратившая своей царственной осанки, привыкла к путешествиям категории А, но мой отец чаще всего инспектировал как раз заведения класса В или С. Именно такие недорогие гостиницы и пансионы и предпочитали туристы. С ресторанами было, правда, получше: люди, которые не могли себе позволить останавливаться в дорогих гостиницах, все-таки старались есть в местах достойных.
— Я не допущу, чтобы на мне пробовали сомнительную пищу, — заявила как-то раз Йоханна и повернулась к нам с братом. — Я понимаю, вы в восторге от этих поездок, для вас это просто продолжение веселых каникул, но мне слишком дорого обходится беспокойство, которое я испытываю при мысли о том, где придется провести следующую ночь. Американцы, возможно, находят очень милым и забавным, что в наших гостиницах до сих пор есть номера без ванной и туалета, но меня, старуху, отнюдь не приводит в восторг прогулка по коридору в поисках места, где можно умыться и опорожнить кишечник. Да что там беспокойство! Вполне возможны ведь и реальные инфекции — и не только в недоброкачественной пище. Если постель вызывает у меня сомнения, клянусь, я в нее не лягу! А юные души так впечатлительны! Вы, родители, должны серьезно подумать о том, какое влияние оказывает на них гостиничная публика. — Отец и мать согласно кивали, но молчали, и бабушка набрасывалась на меня: — А ты что, не можешь ехать помедленней? Умерь-ка свой пыл, любитель острых ощущений! — Я сбавлял скорость. — Ах, Вена!.. — мечтательно продолжала бабушка Йоханна. — В Вене я всегда останавливалась в «Амбассадоре»…
— Йоханна, дорогая, но «Амбассадор» инспекторы тайком не посещают, — сказал отец.
— Еще бы! — презрительно фыркнула Йоханна. — Но мне думается, даже и обыкновенная гостиница класса А нам не светит?
— Да, чаще всего мы останавливаемся в туристских гостиницах класса В, — признался отец.
— Но мне показалось, в твоем списке была указана одна гостиница категории А?
— Нет, — сказал отец. — Там одна гостиница категории С.
— Это хорошо! — вмешался Робо. — В таких гостиницах весело, там драки бывают!
— Вот-вот, я так и думала, — поджала губы Йоханна.
— Это не гостиница, а пансион. Очень маленький. — Отец говорил таким тоном, словно размер пансиона мог служить оправданием.
— И его хозяева, разумеется, претендуют на категорию В? — спросила мать.
— Но на них поступило несколько жалоб, — подхватил я.
— Я в этом не сомневаюсь, — мрачно буркнула Йоханна.
— И еще там были животные… — снова высунулся было я, но мать остановила меня взглядом.
— Животные? — Йоханна застыла от ужаса.
— Ну да, животные, — подтвердил я.
