Что ж, если от меня потребуют, чтобы я выполнял свой воинский долг таким образом, с моей стороны возражений не будет.
Вскоре ротный командир дошел до нашего ряда. Все мы вытянулись в струнку, надеясь благополучно пройти смотр и не получить наряда вне очереди. Командир подошел к парню, стоявшему рядом со мной, и сказал:
– Почему башмаки не почищены?
Парень поглядел было вниз, на ботинки, но командир прикрикнул:
– Прямо перед собой смотреть!
Это было сказано настоящим командным тоном.
Парню не очень-то удалось разглядеть свои башмаки, но все-таки он ответил:
– Я думал, они почищены, сэр.
Ротный командир обернулся к сержанту, и тот сделал пометку против фамилии парня, так что бедняга мог не сомневаться, что получит наряд вне очереди.
Тут командир подошел ко мне.
– Как вас зовут?
– Весли Джексон, сэр.
– Давно в армии?
– Три с половиной месяца, сэр.
– И все же, видно, до вас не дошло, что вы в армии.
Я не понял, что он хочет сказать, и поэтому промолчал, ибо знал, что если начну возражать, то уж непременно получу наряд вне очереди.
– Так как же? – говорит он.
Я решительно не знал, что ему отвечать, и поэтому отчеканил:
– Так точно, сэр!
– Так точно что?
– Так точно, сэр, до меня не дошло, что я в армии.
– Хорошо, отвечайте тогда на вопрос.
– Какой вопрос, сэр?
Теперь-то уж я наверняка попался. Я задал вопрос в строю, в положении смирно – а уж это было последнее дело.
– На мой вопрос, – сказал командир.
– Меня зовут Весли Джексон, сэр.
– Явитесь ко мне в канцелярию после смотра, – сказал командир.
Вот я и достукался. Ничего себе начало! В первый же день! После смотра я явился в канцелярию, и сержант велел мне подождать. Вид у сержанта был усталый, измученный, очень несчастный; я вспомнил, что говорил о нем Виктор.
– Какую я сделал ошибку? – спросил я сержанта.
– Нужно было доложить свое звание.
– Он спросил, как моя фамилия.
– Нужно было доложить свое звание.
Я ждал целый час, и наконец сержант сказал, что я могу явиться к ротному командиру.
– Как являться к начальству, знаешь? – спросил он.
Я сказал, что знаю, подошел к столу ротного командира, стал навытяжку, отдал честь и доложил:
– Рядовой Джексон явился по вашему приказанию, сэр.
Я думал, он скажет «вольно», но он этого не сказал.
– Как это могло случиться, – начал он, – что вы до сих пор не знаете, что вы в армии?
– Я знаю, что я в армии, сэр.
– А звание свое знаете?
– Так точно, сэр. Рядовой.
– А к какому роду войск вы причислены, это знаете?
– Так точно, сэр.
– А в какую часть вы назначены, знаете?
– Так точно, сэр.
– И каковы функции этой части, тоже знаете?
Я не знал, но сказал, что знаю.
Тогда он сказал:
– Не видно по вас, чтобы вы сознавали, что вы в армии. Придется по этому случаю кое-что предпринять. Сержант вам укажет, что именно. Это все.
Я отдал честь, повернулся кругом и возвратился к столу сержанта.
– Пойдете завтра в караульный наряд, – сказал сержант. – Явиться в столовую на развод в четыре утра.
Я промолчал, и тогда сержант добавил:
– Ты только что из больничного отпуска, так что давай пройди в амбулаторию к врачу.
Я пошел в амбулаторию и просидел на скамейке три часа в ожидании. Без четверти двенадцать прибыл военный врач и осмотрел всех ребят, заявивших о болезни. Их было там человек тридцать. Он стал опрашивать одного за другим, кто на что жалуется, но так как он очень спешил, то ему отвечали коротко: «кашель», или «ухо», или «желудок», а один парень ответил так, что доктор ужасно рассердился.
Парень сказал:
– Кошмары.
– Кошмары? – воскликнул военный врач, – Это еще что за выдумки? Марш обратно в свое подразделение. Живо!
Парень поторопился уйти, а врач повернулся к одному из солдат, который ему помогал, и сказал:
– Узнайте, кто он такой. Мы избавим его от кошмаров.
Тут он подошел ко мне. Я ему доложил, что только что вернулся к служебным обязанностям из больничного отпуска после того, как месяц пролежал в госпитале с пневмонией.
– А теперь вы здоровы?
– Не знаю, сэр. Сержант приказал мне показаться врачу.
– Отлично, – сказал он. – Явитесь в свое подразделение.
Я пошел обратно к сержанту.
– Все в порядке? – спросил он.
– В каком смысле?
– Был у врача?
– Я просидел там три часа, – говорю. – Пришел военный врач и спросил меня, как я – здоров или нет, а я сказал – не знаю. Тогда он приказал мне явиться в свое подразделение.
– Так. У врача ты был, – сказал сержант, – Все, значит, в порядке. – Он удивленно и сердито покачал головой.
– А какое мое подразделение? – спросил я.
– Пока не знаю. Ротный командир ознакомился с твоей личной карточкой. Он хочет поговорить с тобой еще раз.
Я хотел было подойти к столу ротного, но сержант меня остановил:
– Погоди, не сейчас. Я скажу, когда он сможет тебя принять.
– Я проголодался, – сказал я. – Можно я схожу пока позавтракаю?
– Лучше подожди, – ответил сержант.
Я сел на скамейку. Немного погодя пришел Виктор и присел рядом со мной. Я рассказал ему, что случилось, а он и говорит:
– Вот сукин сын, вот ублюдок! Я пойду за тебя в караульный наряд, ты еще слишком слаб после болезни.
Но я сказал, что не позволю ему идти вместо меня. Это хорошо, говорю, что я начал так неудачно, потому что мне все равно нужно привыкать тянуть лямку, и, по-моему, чем скорей я начну, тем лучше. Все-таки Виктор спросил у сержанта, нельзя ли ему пойти в караульный наряд, потому что я только что перенес пневмонию, но сержант сказал: нет. Виктор сел на место и стал разглядывать через перила ротного командира.
– Ей-богу, я убью этого сукина сына, – сказал он.
Я засмеялся и напомнил ему, что мы с ним договорились все терпеть до конца, и тогда он сказал:
– Ну хорошо, хорошо, увидимся дома.
