— Чертова средняя школа.
— Младшая средняя школа. Я рано начал.
— Готовил легкие к будущей работе, — предположил Галл, перепрыгивая на следующий очаг.
— Долбаная Джиджи Джаппер. Сейчас ты у меня получишь. Свалила от меня к бейсболисту.
— Младшая средняя школа?
— Последний год. Ублюдок играл в слоупитч софтбол. Нет, ты представляешь! Вонючая медленная подача! И где справедливость?
— Тебе лучше без этой Джиджи.
— В самую точку. Слушай, Капитан, похоже, мы здесь управились. Давай-ка срежем прямо на север. Я поищу чокнутого старого мистера Коттера. Он, гад, пристрелил мою собаку только потому, что малец срал на его петуньи.
— Мы вместе забьем до смерти старого мистера Коттера.
— Ты настоящий друг.
На ходу они позавтракали, пообедали, поужинали — черт его знает чем — батончиками, крекерами с арахисовой пастой и единственным яблоком, припасенным Доби, по очереди откусывая и передавая его друг другу.
— Обожаю эту вот работенку, — признался Доби. — Даже не думал, что так получится. Я знал, что справлюсь, думал, что мне понравится. Но не знал, что это мое. Не знал, что меня так проймет.
— Когда проймет, понимаешь, что именно к этому всегда стремился, — согласился Галл, подумав не только о работе, но и о женщине.
Дым понемногу рассеивался, повсюду торчали скелеты сгоревших деревьев. Ветер кружил облака пепла, похожие на волшебную пыльцу, только загрязнившуюся.
— Как в кинофильме о конце света, — заметил Доби, — где после столкновения с метеором выживают одни мутанты, пожирающие падаль, да горстка храбрых вояк, защищающих слабых. Мы были бы храбрыми вояками.
— Я рассчитывал на роль мутанта, но ладно, согласен и на вояку. Посмотри-ка. — Галл указал на восток, где в красном небе мелькали отблески пожара. — Все никак не пойму, как я могу ненавидеть огонь и тут же восхищаться его красотой.
— Во! Я чувствовал то же самое к гребаной Джиджи Джаппер.
Посмеиваясь, почему-то совершенно счастливый от жара, грязи и общества странного, но симпатичного приятеля, Галл всматривался в изменчивые цвета и оттенки капризного огня. Поддавшись порыву, он вытащил из поясной сумки фотоаппарат. Конечно, фотография не передаст это внушающее ужас великолепие, но зимой даст пищу воспоминаниям.
Доби вошел в кадр, закинул на плечо мотыгу, расставил ноги, сделал свирепое лицо.
— Пожиратель огненных драконов.
Как ни странно, подумал Галл, фотографируя Доби, очень меткое название. Он щелкнул дважды.
— Сдохни от ревности, Джиджи.
— Твоя правда! Пошли, сынок. Время поджимает.
Пока Галл убирал камеру, Доби развернулся и пошел вразвалочку дальше.
— Галл.
— Да. — Галл, застегивавший молнию поясной сумки, поднял глаза и увидел Доби почти в той же позе, только со спины. — Камера в надежном месте, красавчик.
— Подойди-ка. Посмотри. — Насторожившись, Галл подбежал и уставился туда, куда показывал Доби. — Это то, что я думаю?
— О, черт.
Останки лежали на обугленной тропе, как метка.
— Галл, сдается мне, здесь покуражились те мутанты. — Доби отошел, покачиваясь, согнулся, уперся руками в колени и расстался со своими энергетическими батончиками.
— Как Долли, — пробормотал Галл. — Кроме…
— Господи, я как маменькин сынок. Эх, жаль ленча… — Мертвенно бледный под слоем сажи, Доби глотнул воды, прополоскал рот, сплюнул. — Придурок развел огонь прямо здесь. Как с Долли. — Он снова прополоскал рот, отпил немного воды. — И опять поджег лес.
— Да. Только не думаю, что он хотел спрятать или уничтожить тело. Скорее хотел, чтобы мы его нашли, хотел привлечь внимание, или сукин сын просто любит огонь. И у этого во лбу дырка от пули.
Взяв себя в руки, Доби подошел, посмотрел.
— Да, пожалуй, ты прав.
— Надо было заключить с тобой пари. — Галл вытащил рацию. — Теперь мы точно не придем на место раньше остальных.
Пока они ждали, Доби выудил из сумки пару крохотных бутылочек кентуккийского виски, глотнул из одной, вторую передал Галлу.
— Как ты думаешь, кто это?
— Не исключается, что мы имеем дело с помешанным поджигателем, выбирающим людей наугад. Или, может быть, это кто-то, связанный с Долли.
— Господи, помилуй. Надеюсь, не ее мать. Очень надеюсь, что это не ее мать. Должен же кто-то заботиться о ребенке, — запричитал Доби.
— Я видел ее мать, когда она со священником приезжала поблагодарить ММ за то, что он взял Долли на базу. Она маленькая, как Долли. Думаю, этот повыше. Он очень высокий.
— Может, ее отец.
— Может быть, — угрюмо согласился Галл.
— Если бы я не вызвался сюда вместе с тобой, это нашел бы кто-то другой. Ведь валяется прямо на тропе. Ро говорила, что Долли оттащили с тропы. А этот прямо на тропе. Если бы не мы, его нашли бы рейнджеры. Не хочешь, а задумаешься, что бы огонь ни делал, он оставляет какой-то шанс.
Таращась на черно-красно-золотой пейзаж, Галл влил в глотку виски.
Вскоре рейнджеры сменили их у тела, и они отправились на свою войну. У Галла внутри все кипело, и он изливал ярость на каждый язык пламени, подпитывал ее каждым ударом топора. Стало ясно, что эта война не против Бога, природы или судьбы, а против человека, который развел огонь ради собственного удовольствия, из честолюбия или слабости. Но Галл больше не думал о причине пожара, он только хотел поскорее обуздать огонь.
— Передохни, — услышал он голос Роуан. — Она сдается. Я чувствую. Передохни. Это не театр одного актера.
— Передохну, когда она сдохнет.
— Послушай, я понимаю, что ты чувствуешь. Я точно знаю, как…
— Я не настроен исследовать причины. — Он оттолкнул ее руку, обжег взглядом. — Я настроен убить ведьму. Обсудим наши схожие душевные травмы позже. Не мешай мне делать мою работу.
— Ладно. Прекрасно. Нужны люди на том хребте. Прокопать полосу, пока ведьма не оседлала ветер и не разыгралась снова.
— Хорошо.
— Прихвати Доби, Мэтта, Либби и Стовика.
Ночью, а может быть, утром он доплелся до ручья. Огонь содрогался в смертельной агонии, кашлял и отплевывался. Над головой сквозь редеющий — хотелось так думать — дым мигали звезды.
Галл стянул башмаки, носки и сунул израненные босые ноги в восхитительно прохладную воду. За спиной раздавались охрипшие от дыма и адреналина голоса. Обычные разговоры после битвы. Шутки, насмешки, воспоминания. И вполне резонный вопрос — какого черта? Это о том, что они с Доби нашли в лесу.
Правда, дела еще оставались, но те, что могли подождать до рассвета. Огненная ведьма легла не отдохнуть, а сдохнуть.
