— Аплодирую твоей логике.
— Это похоже на многоуровневую видеоигру. — Галл взял Ро за руку. — Только здесь не персонажи, а живые люди.
— Попробуем доиграть до конца. И тут всплывает еще одно соображение. Долли вовсе не была такой умной, как ей представлялось. Если она с кем-то спала, то не могла не похвастаться хотя бы намеками. Может, она говорила что-то Марг, но, вероятнее, Линн. Она ходила в церковь, может, там успела с кем-то подружиться.
— Хорошо бы выяснить.
— Хорошо бы. — Роуан снова вскочила. Рассуждений ей было недостаточно. Хотелось что-то делать. — Пойдем посмотрим, что там творится.
— Отличная мысль.
— Похоже, Куинек мне симпатизирует. Не подкинет ли он нам что-нибудь?
Когда они вышли, Роуан заметила Барри, направлявшегося к своей патрульной машине.
— Эй, Барри. Ты не видел лейтенанта Куинека?
— Он и агент Дичикко только что уехали. Ты что-то хотела, Ро?
Роуан покосилась на Галла.
— Мне неспокойно. Немного информации, и я смогла бы заснуть сегодня.
— Могу сказать, что найденная винтовка принадлежит Лео Брейкмену. Лейтенант и Дичикко едут к нему домой, чтобы поговорить.
— Поговорить.
— Это первый шаг. Мне пришлось подтвердить слова Маленького Медведя о том, что Лео классный стрелок. Не знаю, успокоит это тебя или нет, но я не думаю, что он охотился за тобой.
— Ну, хуже мне не стало.
— Лео не должен был винить тебя в том, что случилось с Долли. Она из тех, кто просто не умеет жить без приключений.
— Я хотела спросить лейтенанта Куинека, выяснилось ли, где работала Долли. Может быть, ее убил кто-то из новых знакомых?
Барри явно засомневался, пожал плечами.
— Не похоже, что она работала. Ро, не думай об этом.
— Барри. — Она положила ладонь на его плечо. — Брось. Я в самом центре этой истории, хочу я того или нет. Почему она возвращалась той дорогой, если нигде не работала?
— Я точно не знаю, и я не должен об этом говорить. — Он с важностью надул щеки, но Ро не сдавалась и неотрывно смотрела ему в глаза. — Я только знаю, что полицейский художник должен с кем-то завтра работать. Вроде бы с горничной из какого-то мотеля у Двенадцатого шоссе. Кто бы он ни был, если мы его опознаем, лейтенант наверняка захочет с ним поговорить.
— Спасибо, Барри. — Роуан пылко обняла его. — Эрин очень повезло с тобой. Так ей и передай.
— Обязательно. И не тревожься. Мы за тобой приглядим.
Барри сел в машину.
Галл сунул руки в карманы.
— Не обязательно было обнимать его, чтобы он пообещал приглядеть за тобой.
— Это его работа как полицейского. Кроме того, у Барри постоянный пропуск. Он был моим первым. Точнее, мы оба были друг у друга первыми. Никому бы не пожелала, разве что у обоих хорошее чувство юмора. Это случилось за несколько лет до того, как он познакомился с Эрин, своей женой и матерью двух своих детей.
— Моя первая — Беки Роудз. Она была на год старше меня и опытнее. Все прошло довольно гладко.
— Ты все еще дружишь с Беки Роудз?
— Мы не виделись со школы.
— Понимаешь? Юмор преодолевает все трудности. Долли никогда не работала во Флоренсе. Наш скромный мозговой штурм принес результат. Мужчина, мотель, возможно, убийца. — Ро закинула голову, посмотрела на небо. — Это многое меняет. Я почти не чувствую себя бесполезной и жертвой. При первом же удобном случае поговорю с Линн. Долли наверняка обронила несколько слов.
Пора закругляться, решил Галл и обнял ее за плечи.
— Выбери мне одно созвездие. Не Медведиц. Даже я их нахожу. Обычно.
— Хорошо. Вот Малая Медведица. — Роуан взяла его за руку, обвела в воздухе контуры созвездия. — Ее звезды не очень яркие, но если проведешь линию на запад, связывая их, потом на юг… оно вьется вокруг Маленького Ковша, видишь? Вон там. Дракон. Очень подходит для парочки пожарных-парашютистов.
— Да, вижу. Очень мило. Теперь, когда у нас есть наше созвездие, мы просто обязаны выбрать нашу песню.
«Ему удалось меня успокоить», — подумала Ро.
— Ты так романтичен, Галливер.
— Ты еще не все обо мне знаешь.
— Черт. — Роуан повернулась к нему и не спеша, вдумчиво поцеловала. — Пошли в постель.
— Ты читаешь мои мысли.
— Вы нашли того, кто убил мою девочку? — спросил Лео, открыв дверь.
— Давайте войдем в дом и присядем, — предложил Куинек.
По дороге они с Дичикко обсудили, как вести себя с Лео, и решили, что беседу начнет Куинек.
— Миссис Брейкмен, — обратился он к подошедшей Айрин, — мы хотели бы поговорить с вами обоими.
Айрин Брейкмен сцепила руки и прижала их к сердцу.
— О Долли. Вы знаете, кто убил Долли.
— Мы рассматриваем несколько версий, — сдержанно ответила Дичикко. Они не играли в хорошего полицейского — плохого полицейского. Скорее, в отстраненного полицейского и сердечного полицейского. — Нам кое-что необходимо уточнить. Начнем с вас, мистер Брейкмен…
Куинек ласково коснулся руки Айрин.
— Давайте поговорим в доме. Уже поздно, но мы благодарны за то, что вы уделили нам время.
— Мы ответили на вопросы. Мы разрешили вам обыскать комнату Долли, ее вещи. — Лео не пошевелился, сжимая дверную ручку так, что побелели костяшки пальцев. — Мы собирались спать. Если вы не можете сказать нам ничего нового, оставьте нас в покое.
— Лео, нам не будет покоя, пока мы не узнаем, кто это сделал, — срывающимся голосом произнесла Айрин. — Иди спать, если хочешь. — В ее голосе прозвучало раздражение. — Я поговорю с полицией. Иди наверх и грози Господу кулаками, если тебе это помогает. Пожалуйста, заходите.
Она прошла вперед, маленькая женщина, оттолкнувшая в сторону дородного мужа, и тот отступил, повесив голову, как получивший нагоняй ребенок.
— Я просто устал, Рини. Я так ужасно устал. И ты совсем измучилась. С ребенком нянчишься, тревожишься.
— Господь посылает столько испытаний, сколько человек может вынести. Значит, мы будем нести свой крест. Кофе, чай или что-нибудь еще?
— Не беспокойтесь, миссис Брейкмен. — Куинек прошел в гостиную, опустился в кресло, обитое тканью с голубыми и красными цветами. — Я понимаю, как вам тяжело.
— Мы даже не можем ее похоронить. Говорят, она вам еще нужна, и мы не можем по-христиански похоронить нашу дочь.
— Мы отдадим ее, как только сможем. Миссис Брейкмен, во время нашей последней беседы вы сказали, что Долли работала поварихой во Флоренсе.
— Да, верно. — Айрин опустила на колени сцепленные натруженные руки с единственным простым золотым колечком. — После того, что произошло на базе, она не хотела работать в Мизуле. Думаю, ей было стыдно. Ей было стыдно, Лео, — строго сказала она мужу, попытавшемуся возразить. — Или она должна была стыдиться.
